Благословенный. Книга 7 - Виктор Коллингвуд

Между тем командир и вышестоящий начальник Епишева, аапитан Семёнов, наблюдавший картину боя через подзорную трубу повернулся к поручику и протянул ему свой наблюдательный прибор:

— Поручик, что скажите?

— Полагаю, капитан, уже в ближайшем будущем можно ждать атаку. Им там уже тесно у реки; а ведь им надобно переводить ещё много сил! — ответил Епишев, глядя, не отрываясь в даль, в долину за рекою, где грозно шевелились колонны многочисленных войск в синих мундирах.

— Как же их много!

— Говорят, девяносто тысяч!

Перестрелка меж тем продолжалось ещё минут двадцать. Вдруг офицеры увидели, как французские колонны, построившиеся внизу, в двух оружейных выстрелах от них, дрогнули и медленно поползли в гору.

— Ну вот, поручик дошло дело и до нас! Извольте скомандовать людям вставать и заряжать оружие. Скоро пойдём в контратаку!

Французы медленно приближались. Поручик уже ясно различал их перевязи, белые лацканы, красные воротники, блестящие на солнце колеблющиеся в такт шагам штыки.

— Славно идут, — сказал Епишев, просто для того лишь, чтобы хоть что-то сказать, сам подумавпро себя, что пора уже и им идти в контратаку

Капитан Семёнов, однако же, не давал нового приказания и всё так же молча стоял перед нашими рядами.

Между тем остатки нашего стрелкового батальона, из цепи распавшиеся, как это обычно бывает, в неровные кучки, подались за спину линейного батальона и начали строиться в резервную колонну.

Вдруг между французами треснул один выстрел, другой, третий… и по всем расстроившимся неприятельским рядам разнесся дым и затрещала пальба. Несколько человек наших упало, в том числе и из роты Епишева.

— Открыть огонь! — отрывисто скомандовал капитан Семёнов.

— Батальный огонь! — тут же передал команду Епишев, и унтер-офицеры засуетились, торопливо выкрикивая «Наводи… Целься… Залп!»

Весь фронт линейного батальона Угличского полка тотчас же потонул в пороховом дыму, сквозь который прорезывались вспышки выстрелов. Епишев тотчас поспешил к рядам своих людей, по которым то там, то здесь быстро щелкали выстрелы, заглушая говор и командные крики. Весь воздух вокруг тотчас же затянуло пороховым дымом. Уже через пару залпов лица солдат все были закопчены порохом и. Иные оживленно забивали пули шомполами, другие подсыпали на полки, доставали заряды из сумок, третьи стреляли. В кого они стреляли, уже скоро не стало видно от порохового дыма, слишком медленно уносимого ветром. В ответ впереди, шагах в семидесяти, так же расцветали вспышками выстрелов ряды французов, и тотчас же как будто кнутом стегали по нашим рядам; над головами то и дело слышались душераздирающие звуки жужжанья и свистения перелетающих выше цели французских пуль.

Несмотря на такой не очень прицельный огонь, потери угличан множились. То один, то другой наш солдат падал как подкошенный, или просто выходил из рядов, зажимая кровоточащую рану. Одного с окровавленною головой, без кивера, двое солдат потащили под руки. Он хрипел и плевал. Пуля попала, видно, в рот или в щеку. Другой, бодро шел один, без ружья, громко охая и махая от свежей боли рукою, из которой кровь лилась, как из склянки, на его шинель. Лицо его казалось больше испуганным, чем страдающим. несколько человек, которые лежали; им встретилась толпа солдат, в числе которых были и не раненые. Солдаты шли в гору, тяжело дыша, и, несмотря на вид генерала,. Впереди, в дыму, уже были видны ряды серых шинелей, и Заметив, что все больше солдат, в том числе и не раненых, под предлогом помощи своим раненым товарищам стали покидать ряды, Епишев с криком побежал за ними, требуя, чтоб они воротились Солдаты шли толпой, громко разговаривали и махали руками.

Французы напирали, и были уже в полусотне шагов от нашего фронта. И вдруг где-то на фланге раздался мерзкий, какой-то неземной вой, поднялись тучи дыма и пыли, и как будто бы огненные стрелы, срываясь с многоствольных станков, понеслись в ряды французов. Епишев пару мгновений оставался в недоумении; но тут он вспомнил, что это — ракеты, одну батарею которых месяц назад им придали на дивизию, и действия коих ни он, ни его солдаты еще не разу не видели.

Несколько мгновений угличские линейцы смотрели, как зачарованные, на эти страшные штуки; затем, совершенно забыв про стрельбу, разразились криками восторга.

И действительно — тут было на что посмотреть! С треском, шипением и воем огненные снаряды вылетали из трубчатых направляющих и неслись к французскому батальону — какие прямо врезались в ряды солдат в белых панталонахи синих мундирах, опрокидывая их и затем взрываясь в глубине, а иные начинали крутиться как бешеные, разбрасывая искры, воя и взрыхляя землю.

Французы явно были не готовы к такому развитию событий: в их рядах раздались панические крики, и стройная колонна солдат превратившихся вдруг в испуганную толпу, бросилась бежать, провожаемые смехом и язвительными выкриками наших солдат

— Продолжать огонь! — покраснев от гнева, заорал капитан Семёнов. — Поручик, призовите к порядку своих людей!

— Продолжать огонь! Давай, ребята, не зевай! — закричал Епишев, торопливо проходя по рядам своей роты. Одного солдата он, ухватив за ворот, поставил в строй, другого пихнул в бок, выравнивая ряд, третьему, зло ощерившись, показал эфес сабли, — и мало-помалу солдаты выправились, а выстрелы снова затрещали.

— Поручик, у нас мало патронов! — вдруг услышал он голос унтер- офицера Скворцова.

— В обоз, взять немедля! — тут же прокричал Епишев, пугливо оглядываясь в сторону французов, откуда уже накатывался новый вражеский полк.

Увидев, что противник бежал, командовавший стрелковым батальоном капитан Татищев снова цепью выдвинул своих торопливо набивших патронные сумки людей вперёд, туда, где уже виднелись зеленые эполеты французских вольтижёров. Не делая в бое большого перерыва, Жубер кидал одного за другим свои полки на прорыв, и вот уже впереди выросли мохнатые шапки французских гренадеров.

Епишев нахмурился. Угличцы вели жаркий бой уже второй час, и явно не смогли бы выдержать удар свежих войск противника. Кроме того, линейцы еще не успели пополнить боезапас: двуколка с патронами только-только подъехала к их рядам.

«Похоже, сейчас нас сомнут» — мелькнула у поручика мысль.

Вдруг он увидел, что к ним подъезжает адъютант командующего корпусом.

— Извольте отвести своих людей влево, сейчас тут пройдёт полк гренадеров! — перекрывая шум боя, срывающимся голосом отчаянно прокричал ему молоденький поручик с белым аксельбантом на груди, низко склонившись с лошади.

Епишев оглянулся, пытаясь сквозь