Лейтенант. Назад в СССР. Книга 8. Часть 1 - Максим Гаусс

— Смотри, поедешь не сразу. И не один. Сначала понимание должно быть, чем ты там заниматься будешь и на чем работать. Ты же сейчас шифровальщика от кодировщика не отличить! Начальник училища распорядился, две недели будешь практиковаться здесь, на посту специальной связи. К двадцатому октября, если все хорошо будет, поедете в пункт назначения.

— А второй кто?

— Сержант Шмелев. Ты его не знаешь. С третьего факультета.

Фамилия действительно не была мне знакомой и в шифртелеграмме про него ничего не было сказано, но это ещё ничего не значило.

— Не из училища? Откуда?

— Нет. Он из Воздушно-десантных войск, будет заниматься тем же самым. Война в Афганистане скоро закончится, по крайней мере, все именно к этому и идёт. Возможно, вернёшься ещё в эти стены, доучишься, как положено… А то ни рыба, ни мясо!

Ещё несколько минут я задавал волнующие меня вопросы, затем Бехтерев вызвал начальника восьмого отделения училища, чтоб тот лично взял на контроль процесс моего обучения.

Восьмое отделение было изолированным, состояло из оборудованного тамбуром коридора и нескольких помещений. Отдельно кабинет начальника, пост специальной связи, архив и ещё один большой общий кабинет. Велось суточное дежурство. Штат небольшой — сам начальник, начальник поста, два старших специалиста СПС, делопроизводитель.

— Так, товарищи… — произнес начальник восьмого отделения, майор Сметанин обращаясь к подчинённому личному составу. — Это прапорщик Громов! По распоряжению начальника училища его необходимо ввести в курс дела и показать, как у нас все организовано. Допуск ему в ближайшее время расширят, так что с этим проблем не будет. Будем готовить его как универсального бойца, и кодировщика и шифровальщика в одном флаконе.

Поздоровавшись со всеми, меня сразу привели на пост. Сразу начали вводный курс, как говорится, для чайника.

Увидев шифровальную аппаратуру, я слегка удивился — выглядела она не так, как экспериментальный «Закат 2М» — значительно проще. По сути, печатная машинка, блок обработки, да перфоратор. А потом дежурный специалист шел на узел связи, отправлять «телегу».

— Ну что, прапорщик… — ко мне подошёл начальник поста, в звании старшего прапорщика. — Дежурный тебе все в трех словах показал, тут не заблудишься. Значит так, каждый день, после обеда будешь приходить сюда и осваивать процесс работы. Я буду проверять. Ночью тут делать особо-то и нечего, но пару раз все равно сходишь. В свободное время между обработкой, теорию будешь читать прямо тут, на посту. Что не понятно, показывай пальцем… Все объясним, все расскажем. Телеграмму по тебе здесь все читали, понимают что к чему. Только у меня к тебе просьба будет одна…

— Какая?

— Есть у меня в тех краях сослуживец бывший. Передашь ему кое-что?

* * *

Две недели пролетели махом, я и не заметил. За прошедшее время меня более менее научили работать как на входящем участке, так и на исходящем. Разобраться в засекреченной «ключовке» было сложнее всего — сколько лент я изорвал… Журналы тоже пришлось перешивать — часто торопился и писал не то, что требовалось. Начальник поста ругался, выдавая новые, еще чистые книги.

Сержант Шмелев, что должен был отправляться со мной, приходил обучаться в первую половину дня, а я во вторую. Кто и почему так решил — не ясно. Наверное, чтобы не наступать друг другу на пятки — места на посту было не так уже и много. Мы с сержантом практически не пересекались, но даже нескольких случайных контактов хватило, чтобы понять — это замкнутый и крайне не общительный товарищ. Он все время молчал и хмурился. По возрасту — старше меня лет на пять, а почему до сих пор сержант, я так и не узнал. На посту ему моментально дали соответствующую кличку — Молчун.

Наконец, двадцатого октября 1986 года, как и было оговорено ранее, нас отправили на границу. Я думал, что вновь придется прыгать по плацкартным поездам, но нет — на этот раз все получилось совсем иначе. Из Краснодара на новеньком, недавно полученном КамАЗЕ мы двинулись в Крымск, прямиком на военный аэродром. Оттуда на АН-24 мы прилетели в Моздок, затем пересели на Ил-76 и отправились в Душанбе. Летели не одни, с группой солдат сверхсрочной службы и младшими офицерами. По прибытии большая часть пассажиров разошлась по направлениям.

Уже из Душанбе вертолетом МИ-8Т нас подкинули до 117 Пограничного отряда с названием «Шамабад», где нам со Шмелевым следовало ожидать дальнейших указаний. И это дело по какой-то причине затянулось.

Временно нас разместили в большой армейской палатке — это были стандартные УСБ-56, рассчитанные на сорок человек. Внутри почему-то воняло рыбой, снаружи пылью. Личный состав — бойцы пограничных войск, к нам относились почти с безразличием. Видимо такие как мы, проездом, останавливались тут часто. Оно и понятно — с недавних пор здесь располагалась большая, хорошо оборудованная вертолетная площадка, а потому сюда часто перебрасывали те или иные грузы военного назначения. К нам никаких вопросов не было — прибыли, сидите и ждите дальнейшей переброски. Желательно, чтоб еще и под ногами не путались.

По прибытии почти сразу мы отправились на ужин и приятно удивились. Обычно, пищу на таких заставах готовили самостоятельно — назначенные люди с четким пониманием того, как варить суп и кашу и при этом не отравить личный состав. Ну и как обычно, наряд по кухне, обычно четыре-пять человек. Чаще всего, кормили плохо — то макарон не завезли то рис переварили, то тушенки слишком мало. Так вот здесь столовой рулил армянин, который ранее работал в Москве, в каком-то крупном ресторане. Что он забыл в этом богом забытом месте было неясно. А вот готовил он весьма толково и со вкусом — из того, что имелось на продовольственном складе получались крутые блюда из самых разных направлений. То шурпа, то чахохбили, то плов… Радость желудка, не иначе. Мы провели там всего три дня, но успели убедиться, что он мастер своего дела и парням на заставе очень повезло. Выходя из палатки, отведенной под столовую, все как один благодарили армянина за прием пищи. Как говорится, от души. А повара, если они хорошие, всегда пользовались уважением.

А поздно вечером второго дня мы со Шмелевым стали свидетелями того, что этот повар сразу за воротами заставы жарит на вертеле небольшого барашка — восхитительный запах витал буквально повсюду, раздражая обоняние. Ну, это само собой было для офицеров… Наверняка выменяли у местных. Здесь же ещё не Афган, тихо и