∇.E.F.I.R. Фаза 2: Фрактальный Разлом - Агатис Интегра

пальцы двигались над интерфейсом с нечеловеческой точностью, активируя последовательности, слишком сложные, чтобы проследить. Но в какой-то момент я заметил знакомый треугольный символ — тот самый, что я видел в городе Древних, во временных карманах, и в видениях от кристалла Инверсии.

Медальон на моей груди внезапно изменил цвет пульсации с серебристого на золотистый и обратно. И в тот же момент TX-∇ выдал предупреждение:

[TM-∇.SYNC/WARNING]: Критический скачок эфирной активности. Возможна декогеренция пространственной структуры.

Потолок пещеры содрогнулся. Сначала едва заметно — лишь мелкие кристаллики осыпались сверху. Но затем дрожь усилилась, переходя в полномасштабное разрушение.

Стены начали

дрож а т ь,

крист а л л ы

н а ч а л и

о с ы п а т ь с я…

— Что происходит⁈ — крикнул я, инстинктивно активируя защитные протоколы.

— Эфирный коллапс! — Клара быстро свернула интерфейс. — Должно быть, пересечение энергетических потоков!

Но что-то в её голосе, в микровыражении её лица заставило TX-∇ выдать другую оценку:

[TM-∇.SYNC/НАБЛЮДАТЕЛЬ]: Это не случайность. Обвал имеет признаки направленного коллапса.

[TM-∇.SYNC/ANALYSIS]: Вероятность преднамеренного разделения: 78.9%.

Я попытался создать временной пузырь для защиты — свою фирменную технику, которая столько раз спасала меня. Но эфирное поле вокруг было слишком нестабильным, искажая мои способности. Время внутри пузыря плыло, сжималось, растягивалось, делая защиту почти бесполезной.

Огромный кусок потолка рухнул между нами, отрезая Клару от нас с Мирой. Я видел её по другую сторону быстро растущей горы обломков.

— Клара! — крикнул я, пытаясь найти путь через завал.

— Идите к Серебряному потоку! — её голос приглушенно доносился сквозь камни. — На границе слоёв! Я найду вас там!

— Как нам туда добраться⁈ — другие обломки продолжали падать, делая разрыв всё шире.

— Медальон… он покажет… она ждёт…

Последние слова едва пробились сквозь шум обвала. Новые куски потолка продолжали падать, делая любую попытку воссоединения смертельно опасной.

— Нам нужно уходить, — Мира потянула меня за руку. — Сейчас!

Она была права. Потолок продолжал обрушиваться, словно сама структура пространства решила схлопнуться. Мы побежали по боковому туннелю, единственному, который оставался незаваленным.

Когда мы наконец остановились, я чувствовал странное облегчение. Словно гора с плеч свалилась. Было в присутствии Клары что-то… давящее. Постоянное ощущение оценки, анализа, холодного интеллекта, взвешивающего каждое моё слово и действие.

— Она сделала это нарочно, — произнесла Мира, когда мы убедились, что находимся в безопасности.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что обвал начался точно после того, как она завершила передачу данных, — Мира посмотрела на меня своими полупрозрачными глазами. — И потому что её тень улыбнулась за секунду до первого толчка.

Этого я не заметил. Но сомнений в словах Миры у меня не было. Вопрос был в другом:

— Зачем ей нас разделять?

Мира покачала головой:

— Возможно, дело не в разделении нас. А в направлении тебя к кому-то другому.

— К Эфе, — вспомнил я последние слова Клары. — «Она ждёт».

— Все три аспекта связаны, — кивнула Мира. — Но каждый играет свою роль.

Я осмотрелся. Туннель, в котором мы оказались, был уже и ниже того, по которому вела нас Клара. Кристаллов здесь было меньше, и свет, исходящий от них, казался более тусклым.

— Как нам найти этот «Серебряный поток»? — спросил я.

— Через источник, — Мира указала вперед. — Я чувствую воду.

Она оказалась права. Примерно через десять минут ходьбы туннель расширился, приведя нас в небольшую пещеру с подземным источником. Вода в нём светилась слабым серебристым светом — тем же, что исходил от медальона в его обычном состоянии.

Я присел у края, вглядываясь в поверхность воды. Моё отражение казалось странно нечетким, словно я смотрел не на себя настоящего, а на бесконечное множество вариаций, наложенных друг на друга.

Медальон свисал над водой, и когда его отражение соприкоснулось с серебристой поверхностью, по источнику пробежала рябь. Мелкие волны сложились в узор, напоминающий те же символы, что я видел в интерфейсе Клары.

Мира села рядом со мной. Её форма казалась более материальной, более стабильной, хотя всё ещё полупрозрачной. Она протянула руку к воде, но остановилась, не касаясь поверхности.

— Расскажи мне больше о себе, — попросил я, нарушая тишину. — Ты упомянула, что была «первой».

Мира опустила глаза.

— Первым ребёнком в эксперименте, — она говорила тихо, словно боялась, что её услышат. — До Джейми была я. И другие. Пятнадцать детей.

— Пятнадцать⁈ — эта цифра поразила меня.

— Возможно, больше. Я знаю только тех, кого видела.

Она всё же коснулась воды кончиками пальцев, и серебристая жидкость заструилась вверх по её руке, словно живое существо, признающее родство.

— Что с тобой сделали? — спросил я, чувствуя, как холодеет внутри.

— Они… они не знали, как тонко нужно настраивать процесс, — её голос стал ещё тише. — У меня не было такого защитника, как ты для Джейми.

Эти слова ударили меня сильнее, чем я ожидал.

— Ты тоже чей-то ребёнок, — произнёс я, осознавая очевидную, но всё же шокирующую правду.

— Была, — Мира слабо улыбнулась. — Давно. Теперь я просто эхо. Неудачный эксперимент.

Я протянул руку, чтобы взять её ладонь, и хоть мои пальцы прошли сквозь её полупрозрачную плоть, она, казалось, ощутила жест.

— Мне жаль, — сказал я. — Всё это время я думал только о Джейми, не понимая, сколько таких, как ты, могло пострадать.

— Ты не знал, — покачала головой Мира.

— Я обещаю, — сказал я, и мой голос звучал твёрже, чем я ожидал, — что, спасая своего сына, постараюсь помочь и тебе обрести свободу. Вы все заслуживаете жизни, а не роли инструментов в чьём-то плане.

В её взгляде что-то промелькнуло — тень надежды, такой хрупкой, что она, казалось, боялась признаться в ней даже себе.

— Ты говорила, что ни один аспект Евы не является ею, — продолжил я. — Что это значит?

Мира напряглась, словно я коснулся запретной темы.

— Три аспекта — три обмана, — произнесла она после паузы. — Клара манипулирует фактами и знаниями. Эфа — эмоциями и чувствами. А третья…

— Тень? — произнёс я имя, которое всплывало уже не раз.

Мира вздрогнула, а серебристая вода в источнике на мгновение потемнела.

— Не называй её так, — прошептала Мира. — Она… может услышать. Она хуже всех,