Владыка Нового Мира 3 - Максим Злобин

Теперь я знаю, что делать. Без «наверное» и «кажется». Я знаю и это гораздо… гораздо лучше, чем битва с Зевсом! Твою-то мать! Не в Чудесах имба, не в волшебных вёслах и не в удачной комбинации даров. В мышлении она!

И я даже не подозревал, что стал настоящей имбой уже давно. Там, на болоте, в момент слияния с Харламовым.

Ведь именно бессмертие накладывает на богов всю эту грёбаную пафосность, прямолинейность и… тупость. Непогрешимую, твердолобую тупость на серьёзных щах. А в свою очередь смертный по своей природе человек существо хитрое, изворотливое, изобретательное и необычайно живучее. Гораздо более живучее, нежели бог, как бы смешно это не прозвучало.

– Я знаю, – улыбнулся я.

И как бы мне не хотелось ещё немножечко посмаковать эти мысли, додумать их до конца и оформить в красивую рамочку с вензелями, нужно было поспешать.

– Вперёд!

Вскочив на ноги, я снова запустил руку в горсть шариков и снова начал поглощать дары. Но только на сей раз не пережигал их в энергию, а тупо переносил схрон с этой переправы на мою собственную.

Время стало самым ценным ресурсом, но вместе с тем потеряло всякий смысл. Своды пещеры дрожали, грохот громовых раскатов становился всё громче и ближе, а я на манер пылесоса собирал плоды трудов своих. И как только последний шарик исчез на моей ладони…

– Бывайте, – улыбнулся я, закрыл глаза и рванул прочь из этой реальности…

* * *

– Плохой день для того, чтобы иметь глаза, – пробубнил себе под нос Батяня и щелчком выбил из пачки очередную сигарету.

Облокотившись спиной на входную дверь в храм, вомбат курил уже пятую подряд. Или шестую? Чёрт его знает, со счёта он сбился, не до того сейчас. Ведь за дверью гуляла оргия. Гремела музыка, слышались коллективные стоны и шлепки. Шлепки, шлепки, шлепки, как будто целый зал глухонемых аплодировал невпопад мокрыми руками.

– П***ц, – выругался Батяня, крепко затянулся и выпустил дым носом.

Перед глазами у него до сих пор стояло это жуткое зрелище: клубок из человеческих тел в одном углу алтарного зала, и точно такой же клубок, – только уже зелёный, из орочьих тел, – в другом. И дядь Сеня ещё. Вычудил, конечно.

Первое время старик старался держаться отстранённо, но когда разнузданное веселье перешло на качественно новый уровень, и все начали любить всех, махнул рукой. Из министра здравоохранения Бобровского, новоиспечённый мимик Арсений Михайлович вдруг превратился в какого-то другого мужика.

– Это ты кого сейчас изображаешь? – спросил у него Батяня.

– Рокко, – ответил Карякин.

– Какого Рокко?

– Сиффреди.

– Чо?

– Ой! – сморщился Арсений Михайлович и без того морщинистой рожей. – Давай только не делай вид, будто не знаешь кто это, ладно? – а потом резким рывком спустил с себя штаны, разбежался и прыгнул…

Батяня отдал бы многое, чтобы развидеть этот прыжок.

– П****ц, – повторил вомбат и: – Ай! – не заметил, как уголёк дошёл до фильтра и обжёг пальцы.

– Ну что там⁈ – крикнул ему из машины Мендель.

– Всё то же! – ответил Батяня. – Всё так же!

Но тут музыка вдруг затихла. И шлепки прекратились, и стоны. Разом всё оборвалось, и наступившая тишина почему-то показалась вомбату зловещей.

– Так…

И не зря! Ведь едва приоткрыв двери храма, Батяня увидел ещё более жуткое зрелище. Все те люди, что только что предавались плотским утехам, медленно и молчаливо разлеплялись… можно даже сказать «расползались»! Как змеи, ага! А тем временем по их головам и туловам бежал Харон. Единственный одетый человек на этой тусовке, он не жалел никого, ступая туда, куда придётся, и изредка спотыкаясь кому-нибудь пыром под дых.

– Дядь Сень! – крикнул Харламов. – Ты тут⁈

– А? – вылезла голова Карякина из шевелящейся кучи.

– Ходу!

– Чего⁈

– Ходу-ходу-ходу!

– Но я ведь ещё не…

– Ходу, твою мать! Ты посмотри на них, придурок!

А посмотреть действительно было на что. Что монахи, что куртизанки изменились в лицах. Ни улыбки на них, ни хмуринки, никакой другой эмоции, зато глаза… глаза светились так, будто в черепушке у них искрит трансформаторная будка.

– А-аа-аа! – заорал Карякин, грубо оттолкнул от себя какую-то барышню, вскочил на ноги и побежал вслед за Хароном, потешно прикрывая достоинство ладошкой.

– Заводите машину! – прокричал Харон и перепрыгнул последнего монаха на своём пути. – Уходим! Срочно, б***ь, уходим!

Вместе с дядь Сеней они бежали к выходу из храма, а за их спиной молча вставали люди. Как будто трупы во власти некроманта – реальные зомби. Такие же безэмоциональные и зловещие. А ещё голые, распаренные и с эрекцией, – от чего становилось ещё жутче. Как будто они не съесть тебя собираются, а…

– Бегом-бегом-бегом!

Перемахивая через три ступеньки, вся троица понеслась вниз по ступеням крыльца. Не будь дураком, Мендель уже завёл мотор.

– Быстрее! Умоляю вас, быстрее!

И стоило Батяне лишь запрыгнуть в газельку, как двери храма с грохотом открылись в неправильную сторону и наружу хлынула молчаливая толпа зомби со светящимися глазами. Машина дала по газам. Харон, Батяня, Мендель, связанная медсестра и голый Рокко Сиффреди уходили от погони…

Глава 20

– Что ж ты, Мендель, сдал назад⁈ – пропел Арсений Михайлович, когда по кузову «скорой» остервенело забарабанили Зевсовы зомбари.

А не сдать назад Мендель не мог, потому что сперва надо было развернуться, – ведь кто ж знал, что мы будем покидать храм вот так? Кто ж знал, что будет погоня? Ну и вот: пока газель совершала манёвр, голожопая толпа нас настигла.

– Гони, Вадим, гони!

– Гоню!

Машина тронулась, и пешеходные зомби тут же остались позади. Надеюсь только, что мы никого случайно не поранили и не придавили. Люди-то вообще ни в чём не виноваты. Неправильно их калечить.

– Вперёд-вперёд-вперёд!

«Скорая» пронеслась между двумя домами и вырвалась на центральную улицу. Ту самую, которую я окрестил туристической, – людную и шумную в любое время дня и ночи. Мендель принялся остервенело давить на гудок.

Помогало, но слабо. Народ в основном возмущался тому, что какая-то барбухайка вылезла на их любимую тропу для полночного променада. Вот ведь… как будто красный крест на боку не видят! Может, у нас тут человеку плохо⁈

– Включи мигалки!

– Как⁈

– Не знаю!

– Я тоже!

Нет, каноничной сцены с единовременным включением радио, дворников, печки и стеклоомывателя не случилось. На всё подряд я не тыкал, но порядочно позалипал на приборную панель прежде, чем нашёл то, что нужно. И «виу-виу» всё-таки случилось.

Часть людей вняла