Ревизор: возвращение в СССР 44 - Серж Винтеркей

— Ну, это точно не Паланга, — сказал я.

— Да, — согласилась она. — И ночные тучки все куда-то пропали, на небе ни облачка.

— Нам бы сейчас побыстрее позавтракать да на пляж бежать, пока не стало слишком жарко. Максимум час можем пробыть, чтобы не обгореть, а потом весь жаркий период будем пережидать. Думаю, до четырёх часов на пляж соваться нам нельзя.

— Эх, — сказала Галия, — я бы туда выйдя, оттуда бы уже не уходила. Так и сидела бы там все время, океаном любуясь…

— Теоретически можно, — ответил я. — Только надо какие-то сомбреро купить, чтобы лицо и шею полностью закрывало от солнца. Одежду надевать с длинным рукавом, брюки или юбку длинную, и всё равно кисти рук сгореть могут. Так то еще лучше про большой зонтик спросить бы в отеле, вдруг тут такие имеются… А если нет, то давай лучше через несколько дней уже побольше на улице бывать начнем, когда загорим уже как следует, — предложил я. — Потому что ты не представляешь, какое тут жаркое солнце. Тут за полчаса при неосторожности ожог можно схлопотать на наших бледных тельцах.

Ну да, прилетел я как-то в Греции летом в жару… Засел под зонтиком, только, как позже выяснилось, рука из-под него вылезла. Вся и сгорела за какой-то час, хотя небольшой загар у меня уже и был. Не спасло…

Кремы какие-то мы, конечно, купили от солнца и привезли с собой, но я им откровенно не доверял. Называться они могут как угодно. Но кто его знает, научились ли уже сейчас делать по-настоящему хорошие кремы от солнца, которые от него реально защищают. Как-то на себе самом проверять не очень охота, а уж на детях с женой тем более.

Быстро собрались и пошли на завтрак. Я много путешествовал в двадцать первом веке, и по работе, и на отдых ездил, так что привык к тому, что обычно в гостиницах на завтрак всегда шведский стол. Как-то подсознательно ожидал этого и сейчас.

Забыл совсем, что шведский стол сейчас ещё большая редкость. Похоже, что он в моду войдёт гораздо позже семидесятых. Ну и тем более это капиталистическая мода, а мы сейчас на социалистической Кубе.

Так что меня, конечно, ожидал вполне логичный сюрприз. Когда спустились вниз, в ресторан, в котором вчера ужинали, то никаких накрытых столов, с которых можно брать всё, что захочется, там, конечно же, не оказалось.

Но в углу появилось несколько этажерок, уставленных дымящимися кастрюлями с едой, около которых стояли две девушки лет двадцати в белых халатах на раздаче, и стопка подносов, рядом с которыми сидела кассир за кассой — симпатичная кубинка лет тридцати. А рядом на прилавке уже и какие-то готовые блюда стояли.

Столы, которые вчера были сдвинуты, видимо, по случаю нашего приезда, сейчас стояли отдельно по всему залу, и за ними почти никого не было. Заметил только за одним из столов такую же белую пару, как и мы, явно не из местных. Мужчина и женщина лет сорока примерно. Они уже вовсю завтракали.

Ну ладно, прижав детей к себе, пошли выбирать себе еду на завтрак. Сразу же ещё одно неприятное открытие: фруктов, как цельных, так и нарезанных, почти не было. Всё, что нашёл, — это разложенные по одному бананы. Спелые, сочные, конечно, но только они. Ни манго, ни апельсинов с мандаринами…

— А где же фрукты, про которые Маша говорила? — удивилась Галия. — Вчера вон даже ананасы были, которые, кстати, не так и сильно мне понравились, как я ожидала. А сегодня вон только бананы. Бананы, конечно, хорошо, но тут же тропики, много чего должно быть вкусного.

Хотел бы ей ответить на этот вопрос, но в памяти всплыло только предупреждение от генерала Болдина, что ситуация по сравнению с шестидесятыми сильно изменилась. Но фрукты все же надо искать…

Взгляд мой тут же упал на белокожую пару. Они, вон, даже не загоревшие, как и мы, и уж точно не местные. Похоже, от солнца хорошо берегутся. Также не приходится предполагать, что они из какой-нибудь капиталистической страны. Хотя какая мне разница, если вдруг все же с Запада? Английским я неплохо владею. Но всё же намного выше шансы, что это наши советские люди.

Так что, перехватив немного сползшего с рук Андрея, чтобы он чувствовал себя более удобно, я тут же отправился к их столику.

— Добрый день, извините за беспокойство, — поздоровался я. — Вы говорите по-русски?

— Добрый день, — ответил мужчина. — Да, мы из Советского Союза. А вы, наверное, тоже, я так понимаю?

— Всё верно, — подтвердил я. — Павел Ивлев, корреспондент газеты «Труд» с супругой и детьми. Приехали вот на отдых…

Мужчина встал и пожал мне руку.

— Михаил Середин, а это моя коллега Анастасия Неклюдова.

Она тоже приподнялась и пожала мне руку.

— Мы вот только ночью прилетели, инженеры, будем помогать модернизировать сахарный завод.

— Жаль, — сказал я немного разочарованно. — А я надеялся, что вы тут уже пожили какое-то время и сможете нам пояснить, почему фруктов на завтраке, кроме бананов, не имеется. И где их искать… А вы тут тоже новички, как и мы, получается…

— Вот с этим как раз нет проблемы, — рассмеялся Михаил. — За последние три года это уже третья наша командировка сюда, так что как раз пояснить я могу всё что угодно.

В этот момент в столовую с оглушительными криками ворвалась стайка загорелых белокожих ребятишек, одетых не очень чтобы уж хорошо, явно не в соответствии с тем, как могли бы одеваться дети клиентов такого явно дорогого отеля. Они катили перед собой видавший лучшие времена ободранный мяч, и явно чувствовали себя здесь как дома. При этом кубинки, находившиеся около раздачи, остались к этому абсолютно равнодушны.

Увидев мой изумлённый взгляд, Михаил улыбнулся и пояснил:

— Вы не удивляйтесь, это дети советских специалистов. Хорошего жилья не хватает, поэтому в богатых гостиницах и виллах, что конфискованы в основном у американцев, расселяют наших специалистов. Часть номеров, конечно, выделяют по-прежнему для туристов. Но соседей из СССР, что тут живут постоянно, у вас будет достаточно много.

— Понятно, — сказал я. — Были бы мои дети постарше, вообще здорово было бы. С кем играть проблем