Соло. Книга 4 - Василий Михайлович Маханенко

и занималась с ней активно, обучая магии света, но потерявшая практически год жизни в тюрьме тайной службы девушка предпочитала пользоваться ножом и скоростью, а не магией. В итоге пока её противник читал заклинание, Хелен молнией добралась до него и полоснула ножом по горлу. Без жалости, без колебаний, без тени сомнений. Вновь помог артефакт, блокирующий смертельный урон, но после этой битвы противнику Хелен как-то стало нехорошо. У меня даже возникли мысли, что представители его рода придут ко мне жаловаться на ученицу. И я был с ними согласен! Если бить — то наверняка! «Световые нити» пронзили бы её противника насквозь, даже несмотря на защиту арены! Недоработала Хелен.

Как я уже сказал, турнир проходил стремительно и без остановок, но нельзя было сказать, что пространство вокруг арен пустело. Да, проигравшие участники в большинстве своём покидали территорию турнира, но их места тут же занимались зрителями. Чем ближе подходило время серьёзных боёв, тем интересней всем становилось. Рив с Виреной даже ставку на меня сделали. Правда, устроители турнира явно что-то знали — коэффициент на мою победу составлял один к полутора. Самый низкий из всех других участников. Победа Розалин, к примеру, расценивалась как один к трём сотням.

У входа в шатёр меня встретил хмурый Патрик, поклявшийся вчера всем, чем только может, что ноги его больше в моём шатре не будет. Какой наивный молодой человек! Да, мне пришлось постараться, чтобы заставить его поверить в свои силы и начать давать мне отпор. Лишь когда маг света едва не спалил мне шатёр своими заклинаниями, при том, что у него на груди лежал булыжник из чёрного металла, пришлось закругляться с начальными тренировками.

Пока я занимался измывался над Патриком, вернулись измотанные девушки, которые даже не обратили внимания на беснующегося мага. У них была одна цель — кровать. Разве что Натали, Кэтрин и Вивьен какое-то время недоумённо смотрели на меня, не понимая, куда им падать, но сил на долгие раздумья у них не осталось. Натали легла к Милене, Кэтрин к Розалин, Вивьен к Хелен. И, едва их головы коснулись подушек, девушки забылись сном. Хотел бы я сказать, что сладким, но по тому, как дёргались бедолаги, попавшие в цепкие лапы Шира, ничего там сладкого не было. Как бы они заново не переживали весь тот кошмар, что вывалил на них маг тьмы.

Появление Кэтрин утихомирило Патрика — превращать шатёр в гору пепла он не стал. Швырнув со всей силы в меня обломком чёрного металла, Патрик высказал всё, о чём мечтал за последние двадцать четыре часа, после чего ушёл. Но, как теперь стало понятно, ненадолго.

Рядом с Патриком стоял Рив. Маг воды делал вид, что он просто вышел подышать свежим воздухом (который, к слову, обеспечивался магами природы), и совершенно не обращает внимания на происходящее вокруг.

— Рив, девушки у себя? — спросил я. — Мне нужна Кэтрин Люменар. Вирену тоже позови, пожалуйста.

Да, ещё одна новость последних дней. Пока я измывался над Патриком, Сирион Люменар принял в род всех Лайтморов. По словам Вирены, церемония получилась красивой, даже жаль, что у меня не было возможности на неё попасть.

Племянница Вирены вышла из шатра с нескрываемым страхом. По какой-то причине она меня боялась. Понятия не имею, что ей успели наговорить девушки, но каждый раз, когда Кэтрин смотрела на меня, она испытывала неконтролируемый ужас. С Вивьен, к примеру, подобного не было — дочь Шира спокойно приняла тот факт, что станет моей ученицей.

— Кэтрин, для тебя сейчас будет задание, — произнёс я. — Сейчас ты мысленно выберешь любое место этого огромного турнира, отправишься туда и будешь терпеливо ждать, когда к тебе придёт вот этот молодой человек.

— Соло! — возмутился Патрик. — Что за безумство ты опять задумал?

— Именно что безумство, — кивнул я. — Рив — ты идёшь с Кэтрин. Проследи, чтобы ей ничто не угрожало. Она, конечно, уже Люменар, но люди всегда остаются людьми. Вирена — идёшь с Патриком. Будешь следить, чтобы он чётко выполнил мои указания.

Чтобы придать своим словам веса, я вытащил из кисета путника длинный шарф, купленный накануне, а также стальной шлем пехотинцев империи.

— Патрик, сейчас тебе завяжут глаза, наденут шлем задом наперёд, чтобы ты даже сквозь шарф ничего не видел. Вставят в уши затычки, чтобы ты ничего не слышал, после чего ты отправишься на поиски Кэтрин.

— С закрытыми глазами и ушами? — возмутился Патрик. — Посреди всей этой толпы? Да ты…

Внук главы Люменаров хотел продолжить возмущаться, но наткнулся на мой взгляд и умолк. Видимо, хорошенько его дед пропесочил, раз нежный цветочек вспомнил о том, что порой нужно молчать.

Вот только если кто-то думал, что безумство на этом прекратились, он жестоко ошибался.

— Рив, если через три часа после начала испытания Патрик не найдёт Кэтрин, отрежь ей кисть. Вначале на правой руке. Если ещё через три часа он не справится — на левой. Затем ступни. Правую. Левую. Если через двенадцать часов Патрик не найдёт Кэтрин, значит он никогда в своей жизни её найти и не должен. Вопросы?

— Я бы ступни не резала, — неожиданно для всех поддержала меня Вирена. — Волосы. После того, как Рив отрежет Кэтрин обе кисти, третьим шагом нужно сжечь её волосы. Рив, справишься?

— Тётя, за что? — шёпот, которым заговорила Кэтрин, пронимал до самых костей.

— Кисти и ступни легко восстановит Альбина, — жёстко произнесла Вирена. — К тому же с тобой идёт Рив. Он заморозит конечности, и ты ничего не почувствуешь. Не поймёшь, насколько люди могут быть жестокими и безжалостными. Не поймёшь, каково это — чувствовать себя инвалидом, неспособным защищаться. Это полезно, но этим я займусь позже, когда придёт время обучать уже тебя. Сейчас мы занимаемся Патриком. Он должен тебя найти. Должен порвать себя. Переступить грань человеческой возможности. Если он будет знать, что ты всё равно восстановишься, не сумеет этого сделать. Однако волосы Альбина тебе не восстановит. Ты будешь ходить лысая и облезлая, напоминая ему своим видом о том, какой он неудачник.

— Но почему я? — Кэтрин не понимала тётю.

— Потому что так сказал мой муж, — Вирена ловко перевела стрелки.

Все обернулись уже в мою сторону, ожидая хоть каких-то пояснений, но я лишь швырнул Патрику шарф и шлем.

— Завязывай и надевай, — приказал я. — Рив, уводи Кэтрин. Это приказ!