Из пепла к славе - Оксана Кас

Но гораздо проще поверить в то, что Дана в прошлой жизни мог убить Квон Манхук. Дан не забыл о смерти Минсока, он продолжал сомневаться в том, что это было самоубийством, Этой же позиции придерживался Хэвон. Дан задавал вопросы, которые могли дойти до Квон Манхука. Убить кого-то любопытного — более вероятный вариант, чем убийство того, кто, гипотетически, может уйти в другой лейбл.

Вот только обстоятельства своей смерти в прошлом Дан точно никогда не узнает. А вот покушение в этом времени… тут он может раскрыть правду.

Он работал в студии. Ну как, работал… приходилось часто отвлекаться. Ему поменяли замок на дверях, часто звонили друзья и знакомые, заходил Сону, потом и Минхо. Все о нем беспокоились, будто он — смертельно больной. Он понимал, почему это происходит, но ощущалось такое поведение его окружения… странно.

К четырем часам дня Дана попросили зайти в один из конференц-залов, к нему приехали из прокуратуры. Это удивило, но и порадовало — Дан надеялся что-нибудь узнать.

В конференц-зале уже были Мэй, адвокат Дана и очень мрачный Минхо. Ну, и «гости». Прокурора Шин Дан знал — видел в новостях, он расследовал дело «Phoebe». О личности второго мужчины тоже можно было догадаться еще до официального знакомства: высокий белый мужчина вряд ли служит в прокуратуре Южной Кореи. Он подтвердил догадку Дана:

— Меня зовут Сэмюэль Вест, — представился он. — Правительство США направило меня сюда, чтобы помочь в расследовании вашего дела.

Дан кивнул, Потом он вместе со своим адвокатом и двумя гостя ми сел за стол, а Мэй и Минхо остались стоять, мрачно рассматривая пришедших следователей.

— Вы хотите мне сообщить что-то важное? — прямо спросил Дан.

Говорили по-корейски. У мистера Веста был мягкий акцент, совсем не похожий на американский. Он прекрасно знал язык и за все время разговора ему ни разу не потребовалось ничего уточнять или переспрашивать. Дан, со своими знаниями прошлой жизни, первое время в Корее часто не мог понять беглую речь, а перевод некоторых фраз ему приходится спрашивать до сих пор. Удивительно, как мистер Вест может так хорошо разговаривать, не живя в Корее.

— Давайте начнем с того, что нам уже известно, — тяжело вздохнул прокурор Шин.

Он быстро, но достаточно подробно, посвятил Дана в детали следствия: как они узнали все о Ким Тэбоме, как проверили все его связи и получили все характеристики и как поняли, что единственный, кто гипотетически мог заказать Дана — это Со Китэ. Эту часть истории Дан знал. Но дальше были неприятные новости.

— Ким Тэбом пришел в себя после операции и наркоза, мы попытались его допросить, но он отказывается говорить, кто приказал ему убить вас. Он… ну, у него проблемы с психикой…

— Такой человек ничего не расскажет тем, кому не доверяет, — пояснил мистер Вест. — На то, чтобы войти к нему в доверие, может уйти много времени.

— У нас его нет, — подытожил прокурор Шин. — Наш специалист, конечно, остался в больнице, пытается разговорить Ким Тэбома, но надежда на скорый исход слишком слабая. А Со Китэ мы должны выпустить завтра вечером.

— Вы предъявили ему обвинения? — уточнил Дан.

Прокурор Шин кивнул:

— Как подозреваемый в организации убийства, он был задержан ночью. Держать его в следственном изоляторе мы можем сорок восемь часов. У нас есть остаток этого и следующего дня. Я говорю об этом как о единственном шансе его допросить, потому что судья не выдаст ему запрет на выезд на страны — улики только косвенные.

— Вы боитесь, что он, выйдя из участка, покинет страну, — понял Дан.

Прокурор Шин кивнул.

— Лично я считаю, что останется, — дополнил мистер Вест, — Он, скорее всего, уверен в том, что Ким Тэбом ничего не расскажет следствию. Я говорил с Со Китэ несколько часов. И он — психопат. Вы понимаете, что это означает?

— Мне казалось, что психопат — это тот, кто режет людей в переулках, — ответил Дан.

— Такое часто бывает, — улыбнулся мистер Вест. — Но у Со Китэ другой тип психопатии. Он умен, склонен к манипуляциям, умеет быть обаятельным, легко заводит связи, но у него нет настоящих друзей. Те, кого он сам называет друзьями, оцениваются им же с точки зрения «полезности». У него нет привязанностей, практически полностью отсутствует чувство страха, он всегда уверен в себе, собран, но склонен к буйству в моментах, когда его планы рушатся.

Дан с каждым словом мистера Вейна понимал: это все действительно про Со Китэ. Тот всегда оценивал людей только с точки зрения пользы. Он много лет «дружил» с Эйси, а потом увел у него талантливую трейни. Эйси его простил… чтобы через какое-то время Китэ увел у него уже состоявшегося айдола. Или история с PDS. Почему для Китэ было важнее доказать свою силу, чем сохранить хорошие отношения с группой? Они же росли у него на глазах, были его любимчиками. Минхо вот знаком с Даном три года, а так смотрит на следователей, словно ждет команды «можно», чтобы сожрать их за пару укусов.

— То, что Со Китэ не совсем нормальный, мы поняли, — заговорил Минхо. — Но разве это может быть причиной для обвинения в покушении на убийство?

— Нет, — ответил прокурор Шин. — И сам он, разумеется, не признается. Во время допроса он характеризовал господина Хана не самым лучшим образом, охотно критиковал творчество группы и решения агентства, но свою вину не признал. Мы в тупике. Пистолет был украден семь лет назад, бывший хозяин уже мертв, вора так и не нашли. Диктофон и камера самые обычные, их могли купить в любом магазине, в том числе — за наличку. Визитки вообще можно распечатать на домашнем принтере. Нет никакой зацепки, которая бы явно указывала хоть на кого-нибудь. И все же… Ким Тэбом не мог пойти на убийство самостоятельно. Единственный, с кем он контактировал в последнее время — это Со Китэ. И только Китэ мог снабдить Ким Тэбома всем необходимым для организации покушения.

— Так зачем вы приехали сюда? — спросил Дан.

— Мы хотим попросить вас помочь нам, — ответил мистер Вест. — Со Китэ — психопат. Он кажется нормальным, но его можно вывести из себя, если правильно подобрать триггер.

Дан пораженно откинулся на спинку кресла:

— И вы считаете, что я — его триггер.

— Мы хотим, чтобы вы поговорили с ним, — подтвердил мистер Вест. — Разумеется, мы будем за всем наблюдать и остановим… вашу беседу, если вам будет что-то угрожать. Если вы согласитесь — это даст