Клан Борзых. Приемыш. Том 2 - Иван Шаман

сродство с духом, платит за это не только изменениями в характере, строении тела и мозга, но и собственной душой, — кивнул магистр. — Это тот контракт, который каждый глава нового клана заключает со своим хранителем. Души всех его потомков в обмен на силу. Зато подтвердилось само наличие души. Уверен, старые церкви за такое открытие были бы признательны.

— Сразу после того, как сожгли бы как заключивших договор с демонами.

— А вот этого произносить не стоит, — наставительно посоветовал Филинов. — Духи-хранители — это не демоны. Не в привычном смысле. Хотя некоторое очевидное сходство всё же есть.

— А что с душами врагов? — уточнил я. — Предпочёл бы кормить духа чужими жизнями, а не своей.

— Большинство из духов сидят в святилищах кланов. Можно сказать, на цепи. А потому питаются исключительно за счёт обмена дарами и смертей подопечных. К слову, этот механизм сильно помог в сражениях с истинными демонами и похитителями душ, — заметил Филинов. — Но к вам это не имеет никакого отношения, да и какая вам разница, вы всё равно умрёте, если попытаться отделить вас от вашего духа. Ведь в отличие от других, вы сами его вскармливаете духовной пищей. Во всех смыслах.

— Прекрасная новость. Значит, я на его характер влияю больше, чем он на мой?

— По крайней мере, не меньше, ведь вы старше и у вас обширнее опыт. Но вот ваши дети уже будут в проигравших, не говоря о внуках и прочих потомках, — пояснил магистр, совершенно не добавляя хорошего настроения. — Вы, конечно, можете отказать им в обмене души, но… как бы помягче сказать… Мы не раз сталкивались с бедствиями, являющимися прямыми аллегориями на апокалипсис. Что с точки зрения Корана, что по Библейским заветам. И ангелы, и демоны хотели пожрать наши души с одинаковой страстью. Да только звери-хранители мешали.

— Выходит теория, что мы в чистилище, — не беспочвенна?

— К счастью, это лишь теория заговора, да ещё и не подкреплённая ничем материальным. Ложные домыслы из правильных предпосылок, — заверил нас Филинов. — А истина очень простая: мы живы, пока мы боремся, и каждый в отдельности, и человечество в целом. Стоит нам опустить руки — и погибнут все.

— Никогда не сдаваться — это по мне. Буквально мой девиз, — усмехнувшись, ответил я.

— И очень правильный, особенно в нашей ситуации. Когда вы вернётесь, и если у вас будет такое желание, сможем обсудить множество других теорий. А главное — чем же является Обелиск, на гранях которого появляются непонятные символы, туманные пророчества и неоднозначные приказы.

— Ну, мне он дал весьма понятный выбор, когда я дотронулся до поверхности.

— В малых делах, вроде адаптации существующего дара или артефакта, он бывает весьма точен и даже однозначен. Совсем иная ситуация возникает, когда братья-крипторы пытаются разобраться с обрывками иероглифов и символов, что постоянно появляются на его поверхности. Сразу скажу, дело это не безнадёжное, кое-какие сведения нам удаётся расшифровать заранее и подтвердить на практике. Например, мы точно знаем, что следующий сезон будет склонен к хаосу, а не порядку.

— И что это может значить?

— Увы, почти что угодно. От вторжения демонов хаоса, любого толка, до буйства стихии или природы, — ответил Филинов, когда паровоз вздрогнул и замер. — Всё, приехали. Технику и контейнер уже должны были доставить. А вот и они. Что предпочитаете первым? Жидкость или технику?

— Процесс преобразования артефакта не завершён. Мне нужно время, — ответил я, показав на короб, который занесли прямо в вагон несколько служек.

— Я так и думал, — кивнул Филинов. — В таком случае можете приступать, а я расскажу о том, что вы получите в дорогу. Вы же будете в сознании?

«Если надо, я могу использовать только местный наркоз, но может быть больно», — предупредила Сара.

«Хуже, чем в прошлый раз? Если нет, то оставляй как есть».

— Внимательно вас слушаю, — сказал я, получив от системы подтверждение и погрузив ладонь в чёрную жидкость.

— В первую очередь я хотел бы извиниться за нерасторопность братьев. Ваши винты от дрона, — вынул Филинов завёрнутые в мягкую бумагу пропеллеры. — Учитывая, что вы выполняете миссию для ордена, вдобавок получите запасной комплект. Сам дрон в полном порядке.

— Это отличная новость! — ответил я и не сумел сдержать улыбку. Затем забрал всё предложенное, поместив в карманы разгрузки над магазинами.

— Дальше — патроны. Я знаю, что вы используете облегчённые снаряды от двадцатимиллиметровой пушки. Так что попросил изготовить специально для вас один комплект имперских патронов. Используйте их только в самом крайнем случае, и не забудьте упереть приклад в пластину брони. Иначе отдачей вам может сломать плечо.

— А оружие-то выдержит? — с сомнением посмотрел я на самоделку Михалыча.

— Должно, но в крайнем случае у вас будет запасное. Будьте добры, ваш пистолет! — требовательно протянул руку магистр, и я не смог ему отказать. Буквально одним движением он снял кожух рукояти, отстегнул затвор и вытащил часть механизма, а затем собрал всё по новой, с дополнительным креплением скобы сбоку. Лёгкий щелчок, и я увидел, как раскрывается приклад.

— Был обычный пистолет, стал карабин с прикладом. Уверен, так вам стрелять будет куда удобнее, особенно из верхнего ствола или короткими очередями.

— Вы отлично разбираетесь в оружии!

— Только в нескольких образцах, которые сконструировал и довёл до производства сам, — не без гордости ответил Филинов. — Теперь у вас не будет нужды постоянно использовать ружьё, а карабин вполне может работать с глушителем. Убойность и прицельную дальность до ста метров я вам гарантирую.

— Благодарю. Что насчёт транспорта?

— Тут вариантов немного, к сожалению. Слишком дорого выделять простым разведчикам технику, проще вырастить ездовых зверей, — ответил магистр. — Но, учитывая вашу специфику, мы постарались найти вариант.

— Ого, — выглянув в окно, не смог сдержать я удивления и восхищения. Хищный мотоцикл был чем-то средним между горным и трековым. Явно опирался на старые военные образцы мотоциклов ИЖ. Только вместо бака и двигателя у него было что-то странное. — А что у него под капотом?

— Ах это. Вижу ваше замешательство. Ничего удивительного, насколько я понимаю, в ваше время паровые двигатели были не в ходу, хоть они во многом и совершеннее ДВС.

— В смысле совершеннее? — не сумел сдержаться я от