Размышления русского боксера в токийской академии Тамагава, 4 - Семён Афанасьев

— Неправ. Я был неправ. — Чуть нетрезво согласился менеджер, тут же повторяя заказ. — Сейчас исправлю. Хм… Но есть почему-то всё равно хочется.

— А я говори-и-ил! — победоносный вид Масы навевал совсем не дружеское желание дать ему подзатыльник. — Но у хорошего специалиста всегда есть резерв. Ща ещё поджарим…

— Могу только морально поддержать. И ром заказывать. Жарить не буду — в твоей кухне я не силён. Хм. А ведь поначалу думал, столько жира свиньи — прощай, печень.

* * *

Там же, через некоторое время.

—… так что, децентрализация и так грядет, рано или поздно. Ну смотри. От голода никто не пухнет, верно?

— Я бы не был столь категоричен. — Покачал головой высокий японец.

— О физическом выживании речь в любом случае не идет! Общая выборная система держит в узде правящую верхушку, она же местами элита, так?‥ Внутри самой элиты — очень нехилая ротация, в том числе по принципу профессиональной компетенции.

— Мы не сильно ли с тобой в политику удаляемся? — чуть приподнял бровь Рюсэй. — Я в том смысле, что начинали с утилитарной проблемы тотализатора. Хорошо, что успели обсудить!

— Не сильно. Там, откуда я родом, у нас вообще нормально за бутылкой о политике говорить. Примерно три четверти всего времени общения, хе-хе.

— Странно вы расслабляетесь, — заметил маркетолог. — Но мне очень интересен ход твоих мыслей. Продолжай. Что заставляет тебя думать, что управление из столицы, централизовано, скоро утратит свою актуальность?

— Я чуть не так сказал. Я сказал, если будет допущено снижение уровня жизни, то самый обычный народ — кучей доступных сегодня инструментов — моментально сделает жизнь элиты намного труднее. И элита вынуждена будет стремительно идти на уступки. Я бы даже сказал — заискивать, как это ни назови.

— Э-э-э, пожалуй. А на чём базируется, с твоей точки зрения, этот твой будущий компромисс между всеми социальными слоями?

— Так у нас даже на уровне муниципалитета получаются сообщающиеся сосуды! Вот прямо в нашем с тобой районе! Элита себя во власти, конечно, не забывает — есть и воровство, и коррупция. — Маса перевёл дух и щедро отхлебнул из своего стакана с ромом. — Но есть и сложившиеся исторически минимальные уровни допустимого перформанса. Конкуренты зазевались, украли чуть больше — и следующие выборы выиграет мой батя и его начальник. Мы-то с тобой знаем.

— Если следовать букве закона, то Джи-ти-груп там ни при чём, — педантично отметил менеджер.

— "Что в имени тебе моём?" — передернул плечами младший Асада. — Ну пусть официально другой тип. Кто там подставное лицо, от их имени, с более чистой репутацией?

— Тс-с-с… — Рюсэй чуть расфокусировано повел взглядом по залу.

— Да хоть тс-с, хоть не тс-с! То же самое справедливо и на уровень выше. И ниже! Если кабинет министров, или даже мэр или глава заштатной сельской администрации, в качестве своего государственного управления падают ниже этого минимального допустимого уровня — они сразу перестают быть!

— Или не сразу, — покладисто кивнул маркетолог. — Но тогда уже им самим хуже. Хм… Сам дошёл? Своим умом?

— А чего тут доходить? — искренне удивился блондин. — Всё и так на поверхности. К тому же, я нахожусь в некотором роде внутри системы. Многое вижу без прикрас.

— Какой для себя делаешь стратегический вывод? — абсолютно трезво спросил старший, внимательно глядя на более молодого собеседника.

— Время дробления на более мелкие системы, — пожал плечами школьник. — Кто сейчас свои маленькие ниши застолбит — тот следующие два десятка лет и будет кашу наяривать. Самой большой в своей рыночной нише ложкой. В приоритете по отношению к остальным.

На сцене, сменяя предыдущих исполнителей, появился очередной дуэт.

Современное оборудование заведения позволяло регулировать громкость в пределах виртуальной кабины, образуемой одним таким посадочным столом.

Маса, услышав объявляемый номер, замер с вилкой на половине дороги ко рту:

— Хуясе!

— Что? Что не так? — мгновенно встревожился Рюсэй.

— Откуда они знают?! — казалось, кроме зазвучавшей песни ничего другого для светловолосого сейчас не существовало. — Это же сёстры Ито пели!‥

— В каком веке? Прошлом? — перебил маркетолог. — Позапрошлом? Да старье какое-то. Ретро времен моей прабабушки, только аранжировка современная. Кстати, я побежал. Буду на ярус-два выше. Наслаждайся.

Возле выхода из зала он обернулся на младшего товарища и покачал головой: Асада-младший выглядел так, как будто встретил привидение.

Рюсэй неодобрительно покачал головой, когда старшеклассник, не глядя на свои руки, не дожидаясь официанта, налил себе добрую половину стакана и выпил залпом.

— Что-то нашёл в этой песне? — Рюсэй, по инерции недоумевая, аккуратно прикрыл за собой двери, направляясь по коридору к лестнице.

* * *

Примечание:

https://m.youtube.com/watch?v=NLx8-bYdB4U

* * *

— А не рано ли тебе пить одному, малыш? — Рейко с весёлым наслаждением отметила, как дёрнулся светловолосый гайдзин при звуке её голоса.

Парень, махнувший за время весьма посредственного исполнения старого ремейка добрую пару порций, удивленно таращился на неё своими огромными глазами:

— Милочка, разрешите полюбопытствовать? Какова цель вашего визита?! — блондин говорил по-японски чисто, без акцента, словно это был его родной язык.

А уж текст, в её-то адрес (!), из уст подростка (!) и вовсе звучал дико.

Он её что, не узнал?! Да ну нафиг… Или правда совсем не смотрит "фильмов"?! Быть того не может! Чтоб малолетка, в наше время, и не интересовался топом самой новой видеопродукции для взрослых?

— М-м-м, а если меня заинтересовало зрелище явного несовершеннолетнего? Глотающего алкоголь вопреки законам, при виде песни времен молодости моей прабабки? — продолжила развлекаться одна из самых популярных актрис ну очень взрослого жанра, из студии, крышуемой кое-кем из большой четверки якудза.

Парень, нахмурив брови, задумчиво сверлил её взглядом, словно пытался сообразить: а кто она вообще такая? И как тут оказалась?

— Ты меня что, правда не узнаешь? — двадцатидевятилетняя женщина решила идти напролом, раз уж подошла.

— А должен? — ещё больше нахмурился подросток.

Дуэт на сцене, закончив третий по счету номер, раскланялся, прощаясь.

— Я ведь могу и уйти, — пригрозила брюнетка. — Останешься за своим столом один! И будешь дальше хлебать… — она протянула руку к клубной таре и сделала глоток прямо из горлышка. — Хм… свой ром. Кстати! Это пойло пьют только те, кто себя сам не уважает!