Я попала в Запендю! - Маргарита Преображенская

– А что ж не колданула тогда, раз имя узнала? – спросил Кощей.

– Забыла уже, как это делается, – «честно» призналась я. – Информации в голове слишком много!

– Вот верно говорят: умного учить – только портить! – покачал головой повелитель Нави. – Ладно уж, сам возьмусь. Негоже нам лицом в грязь перед иноземцами ударять!

– Ты только… это… без жертв! Ладно? – на всякий случай предупредила я.

– Как говорится, «Буду бить аккуратно, но сильно!» – смеясь, сказал Кощей голосом актёра Анатолия Папанова.

Наверное, особенно интересные сказки имели свойство просачиваться сквозь миры. А как ещё объяснить такой феномен? Повелитель Нави принялся колдовать, бормоча тайное имя Кадваладура и вытворяя такие пассы руками, будто делал утреннюю зарядку.

Когда после нескольких таких движений в воздухе стали летать кляксы Роршаха, я ударила костяной ногой об пол его дворца, надеясь вернуться в реальный мир, но снова провалилась в свой сон. Только теперь на ринге я была одна. Мой противник исчез (наверное, колдовство Кощеево повлияло). Софиты медленно гасли, погружая всё вокруг во мрак. А как же я?! Что мне делать?! Мне стало грустно и страшно, потому что всё это тёмное огромное пространство было пустым и безвыходным, как самая мрачная тюрьма. Когда остался последний софит, выхватывающий из темноты своим тускнеющим лучом место, где я стояла, мне вспомнилась моя первая встреча с орком в лесу и его слова: «Рагне Стигг моё имя! Кликни, если что!». В следующий миг мой голос заполнил собой темноту, повторяя: «Рагне Стигг! Рагне Стигг!»

Имя моего избранника звучало как заклинание или обращение к высшим силам, и, кажется, именно это заклинание вывело меня к свету. Он был очень слабым и тусклым, но настоящим, а не созданным моим воспалённым разумом в осознанном сне. Ринг, рефери, боксёрские перчатки – всё это поблекло и съёжилось в моём восприятии, и в этот момент я ощутила себя на седьмом небе от счастья, потому что знакомый голос тихо сказал мне на ухо:

– Здесь я, здесь, голубушка моя, не бойся!

Я открыла глаза и, заметив склонившегося надо мной орка, шумно перевела дух. Наконец-то пробуждение в объятиях любимого! Я осмотрелась по сторонам и увидела, что Бардадым лежит на полу, на его могучей, покрытой густой шерстью груди красуется влажное и тёмное пятно крови, хотя раны видно не было, а рядом валяется пустой пузырёк, в котором хранилось «рассыпательное» зелье. Вот почему мой верный оборотень не пришёл мне на помощь! Неужели он…?

– Живой он, живой! – успокоил меня Рагне Стигг. – Правда, пришлось у тебя мёртвой воды позаимствовать, чтобы запустить процесс регенерации тканей. Он потерял много крови, но скоро восстановится.

Я радостно улыбнулась и, с трудом поднявшись на ноги, поковыляла к окну: хотелось разобраться в быстро меняющейся ситуации. И лучше бы я этого не делала, честное слово! В княжеском саду шёл бой, но не обычный, потому что в нём сражение вели растения. Фиолетовые розы, взявшие грушу в кольцо, выстреливали облаками тёмной туманной взвеси, стараясь окутать ею дерево моей силы и моей любви, в которой я и черпала свою решимость. Груша стала ещё более крючковатой и чахлой и зачахла бы окончательно, если бы не усилия двоих защитников. Я присмотрелась внимательнее, не веря своим глазам: Велемудр и Воронесса действовали очень слаженно, прикрывая друг друга от ударов розовых шипов.

У леших всегда были свои специальные «примочки» для воздействия на всевозможную флору и фауну. Вот и теперь цветущие отростки корня зла обрели серьёзного противника в лице Велемудра. Леший не пытался разрубать их на куски или вырывать из земли, но от каждого мановения его руки и даже от взгляда розовые кусты начинали увядать и рассыпаться в пыль. Воронесса действовала гораздо более прямолинейно и предсказуемо, просто долбя металлическим клювом по стеблям в стиле обычных дятлов – способ куда менее действенный, но результативный. Глядя на них, так и хотелось крикнуть: «Ура! Знай наших!»

Правда, через секунду мой энтузиазм иссяк: на лешего было больно смотреть – настолько заметными и внушительными оказались воздействия искажений. Побеги его волос желтели и осыпались, по телу разрастались вкрапления плесени, – значит, полностью решить проблему с заражением леса ему не удалось. Велемудр мужественно сражался, но всё же не мог кардинально повлиять на постоянно увеличивающуюся армию: на смену рассыпавшимся в пыль вырастали новые шипастые паразиты, да и моя ворона тоже выбивалась из сил.

С таким же «успехом» продвигались дела и у Дубыни. Княжеская дружина, вернее, то, что от неё осталось в результате воздействия искажений Кадваладура, и мои беззубые воины, отражали одно нападение татей за другим, но победить не могли по той же причине: количественный перевес был на стороне противника. Тати, казалось, рождались из тёмного грозового неба, нависшего над княжескими хоромами, а запас заколдованных рушников был на исходе.

– Вот поэтому я и запустил формулу поиска, сразу же, как пришёл в этот мир, – пояснил Рагне Стигг, бесшумно подошедшей ко мне сзади. – Нужно найти и уничтожить корень. Он – средоточие силы искажений. Формула действует долго, зато точно укажет на нужное место.

– Когда же она сработает?! – нетерпеливо спросила я.

– Цикл поиска почти закончился, – сказал Рагне Стигг, дотронувшись до своей фирменной клыкообразной серьги.

Она мигала, как лампа на гирлянде, и я чуть не вскрикнула от волнения и неожиданности, когда в одно из таких миганий клык вдруг сгенерировал особенно яркий световой поток, словно мультимедийный проектор, отображая странную картинку на стене. Внимательно рассмотрев её, я поняла, что это схема княжеских хором, на которой пульсировала одна яркая точка.

– Он в погребе! – сделал вывод Рагне Стигг и добавил, решительно вскинув секиру: – Держись за мной!

Мы спустились в погреб, не встретив никаких препятствий, и я не знала, радоваться этому или, наоборот, впасть в подозрительность и задумчивость: не может всё складываться так легко, даже в сказке! В погребе царили холод и темнота, но самое удивительное было в том, что это помещение имело просто необъятные размеры. В нём легко поместилось бы несколько крупных стадионов.

– Искажения место подготовили, чтобы силы копить, – сказал Рагне Стигг, осторожно продвигаясь вперёд.

В кромешной темноте транслируемое изображение схемы княжеских хором, парившее на расстоянии метра от нас, выглядело нестерпимо ярким, а потому служило ещё и вместо фонаря, освещая нам путь, поэтому мы вовремя заметили тех, кто прятался за завесой мрака. Оказалось, что эти места просто кишат зубастыми феями. Стремительно увеличиваясь в размерах, они мчались к нам, бешено молотя слюдяными крыльями,