Я попала в Запендю! - Маргарита Преображенская

Вот тут и пригодились рушники, с помощью которых бабояговское войско под предводительством Дубыни одолело первую порцию татей и разогнало фей, но это была только первая, так сказать, видимая часть плана.

– Зелья не забыл? – спросила я у Бардадыма, и он укоризненно посмотрел на меня, дескать, обижаешь, мать!

Я перевела взгляд на крыльцо, заметив, что ни князя, ни княжны, ни Ванадия там уже нет. Спрятались и взяли княжну в заложницы?! Где их теперь искать? Я оставила Дубыню сражаться, а сама вместе с Бардадымом и Воронессой отправилась назад, в хоромы. Теневая часть моего плана заключалась в применении зелий для засыпания. Противник, мечущийся из тела в тело, был плохой мишенью, а для основного сражения, а вернее, для разговора по душам, мне было нужно встретиться с Кадваладуром в пространстве сна.

Бардадым для таких целей изготовил дротики с лошадиной дозой усыпляющего зелья для стрельбы из духового ружья. Княжеские хоромы теперь будто превратились в территорию шутера Doom. Мы осторожно передвигались от комнаты к комнате в поисках князя. В одной из таких светлиц я выглянула в окно да так и замерла на месте, поражённая увиденным. Дело в том, что окно выходило в княжеский сад. В вихре событий я забыла о груше и странных кочках, которые окружали её. Только сейчас я поняла, что они представляли собой на самом деле, и осознание этого повергло меня в ужас!

Всё пространство вокруг груши заполняли огромные кусты фиолетовых роз. Всё это время они медленно, но верно окружали дерево моей любви и силы и тихо зрели под землёй, ожидая своего часа, и вот теперь распустились во всей своей зловещей красе. Возможно, груша стала чахнуть именно из-за нашествия этих паразитов! Сейчас на это волшебное дерево невозможно было смотреть без слёз: груша теряла последние листы со своих ветвей, скрючиваясь ещё больше. Не удивлюсь, если это нашествие роз не что иное, как попытка отнять у меня силу! Где же леший?! Только ему под силу одолеть эти зловредные растения!

Задумавшись об этом, я потеряла бдительность и опомнилась только от внезапной боли, которая, казалось, вытолкнула меня в тёмный и туманный мир, уныло и страшно освещаемый чёрным солнцем. Там в костяном замке на костяном троне сидел Кощей и изящно чах над многочисленными сундуками с золотом, перед которыми в воздухе висела табличка «ПЕРЕУЧЁТ». Действительно от пересчёта таких богатств можно было и зачахнуть. От неожиданности я испустила вопль ужаса, вызвав удивлённый взгляд чахнущего.

– Ягуся! – укоризненно произнёс он, отложив счёты с черепами вместо костяшек. – Ну сколько можно меня разыгрывать?! Ты же все нервы мне измотала! Что ты кричишь так, будто смертная, первый раз в мир Нави угодившая?! Из-за тебя я опять со счёта сбился!

Нави?! Так, кажется, сказках было три мира: Явь – реальный мир людей, Навь – загробный мир смерти и тёмных богов, а Правь – светлых. Я что же, получается, умерла?! А Кощей тут при чём? А хотя, да, его же ещё Чернобогом звали, вроде, а Баба Яга проход в Навь охраняла – одна шайка-лейка. Недаром его Воронесса моим товарищем по работе назвала.

– Ты по делу или так, поболтать? – спросил Кощей, с грохотом передвинув черепа на счётах.

То ли компьютерные технологии ещё не добрались до Нави по причине того, что программисты, похоже, уходили после смерти в другие загробные миры, то ли потому, что Кощей любил антиквариат, считать золотые слитки и монеты приходилось долго. Для чахнущего индивида у него были слишком быстрые и точные движения, и хотя сам Кощей и выглядел несколько устрашающе худощавым, но это только усиливало ассоциации мрачного могущества, исходящего от него. Вкрадчивый голос Кощея, правда, скорее подходил какому-нибудь хитрецу-мошеннику, чем грозному правителю Нави, но, как говорится, чем богаты, тем и рады.

– Да не, я прошто так проведать тебя жаглянула, Коша! – промямлила я, нещадно шепелявя из-за потери зубов.

С Кощеем контактировать не хотелось. Мне пришло в голову, что, если искажения дотянутся до Нави, дело может принять явно катастрофический оборот. Что, если Кощей встанет на сторону Кадваладура? Впрочем, судя по выражению лица и гордой осанке, повелитель Нави имел своё мнение и не собирался склонять голову перед кем-либо.

– Это что, мода, что ли, новая? Или кто вдарить посмел? – поинтересовался Кощей, заинтригованный особенностями моего прикуса.

Сам он, несмотря на древность своего происхождения, имел очень приличные и на зависть ровные зубы.

– У меня от дел земных мозг жакипает, а это прореха для проветривания, – недовольно проворчала я. – Как выйти-то отшюда, не подскажешь?

– Будто не знаешь?! Это что, игра новая? – весело усмехнулся Кощей.

– Да! – решила не разубеждать его я. – Ты, типа, мой наштавник, а я у тебя уму-разуму учусь!

– Вот озорница! Ногой-то постучи! Я же специально механизм скорохождения тебе встроил! – Кощей ткнул костлявым пальцем на мою костяную конечность.

Я топнула ногой и в тот же миг увидела встревоженную Воронессу, склонившуюся надо мной.

– Ягуня! – радостно воскликнула она.

– Что это было-то?! – спросила я, осмотревшись по сторонам.

– Стреляли в тебя! – сказала Воронесса, показав на валявшуюся невдалеке стрелу, видимо, прошедшую навылет, отчего в моём наряде образовалось аккуратное отверстие.

Стрела была короткая, скорее, дротик для арбалета. Не Ванадий ли постарался? У наших-то запендяйских воинов арбалетов сроду не водилось! Вот, значит, как! Вооружённое нападение! Ничем не гнушается королевич! Будь он индейцем, давно бы уже снискал себе боевую кличку «Меткий Дротик».

– Не понимают, что ты можешь по тропам Нави сама в Явь возвернуться, без провожатых и разрешения! – продолжала Воронесса, подтвердив слова лешего о пользе моей костяной ноги. – Для простых-то смертных без специального провожатого это невозможно! И даже если их заклинаниями разными вызывать, после определённого срока путь к нам для них закрыт. И правильно, иначе бы путаница была страшенная…

Я слушала её, как говорится, краем уха, потому что всё моё внимание занимала груша и сорняки, окружившие её.

– Ты видела, что в саду творится? – спросила я, пожалев, что не попросила у Кощея каких-нибудь навьих пестицидов для уничтожения сорняков. Хотя применять такие было нельзя, ведь они могли повредить и моей груше.

– К Велемудру полечу, потороплю его! – догадалась Воронесса, понимавшая меня с полуслова, и, взмахнув крыльями, стартовала с подоконника.

В это время в светлицу гордо вошёл Бардадым, неся на плече