Пекло. Разлом - Сергей Анатольевич Панченко

адский котел. Царствие ему небесное, огромное спасибо за то, что он такой предприимчивый и сделал этот подвал, в котором мы спаслись. Возможно, весь его жизненный путь состоял в подготовке к этому поступку. Он спас нас и за это все его прегрешения сняты. А ты, Ольга, живи спокойно, ты все сделала правильно.

— Ну, ладно. — Нерешительно согласилась она. — Но если приедет, вы меня прикроете.

— Прикроем, даже если не приедет. Мне кажется, после того, как мы выберемся наружу, нам придется держаться вместе, чтобы не погибнуть поодиночке. Тут не только Ашотик, но даже любимый сосед, которому нечего есть, может стать врагом.

— Коль! — Зоя не любила, когда мужа заносило в дебри.

— Всё, молчу. — Николай прикрыл ладонью рот. — Показательная характеристика людей, которые жили до катастрофы, им легче, когда рассказывают приятную ложь, чем пугающую правду.

Супруга не стала реагировать на его слова. Отвернулась и стала обмахивать тряпкой сыновей, давно выпрашивающих у нее охлаждение.

Раскаты грома вызывали дрожание стен. Ручеек с потолка усилился и громко звенел, разбиваясь о пол.

— Девчата, предлагаю вам принять душ. — Посоветовал Николай и детей помыть. — Все какое-то развлечение.

— А вы что? — Спросила Зоя.

— А мы, похоже, помоемся снаружи. — Ответил супруг. — Что-то гроза не собирается заканчиваться, а под дверь течет все активнее. Я думаю, под дождем у нас есть минут десять, пока несколько слоев материала промокнут. Он не такой уж гигроскопичный.

— А если вы ошпаритесь? — Забеспокоилась Зоя. — Ведь надо будет быстро снять ваши обмотки, иначе останутся глубокие ожоги.

— Должны успеть. — Отмахнулся Николай.

— У меня есть идея. — Подал голос Максим. — Можно из стеллажей, из которых мы сделали туалет, сделать навес над входом, чтобы дождь вообще на нас не капал?

— Хм, здравая идея. — Согласился Николай. — Нам даже не надо дожидаться окончания дождя. Вот он живой ум против опыта. — Похвалил он Максима. — Тогда одеваемся и вперед.

Женщины попытались заставить его сделать ширму, чтобы они смогли принять душ, но Николай категорически отказался.

— Во-первых, здесь и без нее темно, а во-вторых, ремонты и дизайны это женское дело. У нас с мужиками нет времени на всякие глупости.

Он был прав, не то время, чтобы сидеть и просить. Каждый должен был решить для себя вопрос о максимальной полезности.

Илья прошелся на гремящей подошве по бетонному полу, чтобы научиться держать равновесие. Максим тоже примотал деревянные бруски, но Николай не стал, понадеялся, что увеличенной за счет транспортерной ленты подошвы будет достаточно. Пока они покидали «цех», внутрь зашло слишком много тумана. Он уже не обжигал, его можно было терпеть, но вызывал кашель. Организм сопротивлялся ему, считая больше жидкостью, чем воздухом.

Уровень воды держался на высоте нескольких сантиметров. Мужчины мгновенно вспотели от духоты и высокой температуры. От спирающего дыхания закружилась голова. Они подошли к туалету и соответственно разлому. Вода все же уходила в него, но неспешно. Иногда наверх поднимался пузырь воздуха и тогда журчащая воронка на некоторое время увеличивалась.

Глаза настолько привыкли к темноте, казалось, что в подвале очень светло. А свет, падающий с лестничного пролета, резал глаза. Оказалось, что стеллажи больше проема и вытащить их в собранном состоянии не получится. Ключей не было, как и времени на поиск решения, поэтому их довольно варварски сложили. Металл, покрывшийся за пару дней налетом окислов, громко сопротивлялся.

Дождь создавал сильный шумовой фон, заглушающий любые звуки, кроме грозовых раскатов. Мужчины вынесли конструкции наружу. От магазина осталась только задняя стена. Благодаря ней вход в подвал не завалило, но упавшее перекрытие образовало конус, направляющий поток прямо на лестницу. Стекала туда и вода, собирающая на полу магазина. «Четырка» Максима превратилась в ржавый скелет, вызывающий скорбные чувства. Мужчины растянули стеллажи, удивившись на свету, как сильно коррозировал металл. Они как будто провели в сырости пару лет, а не пару дней.

— В воде много химии, вот и жрет металл. — Предположил Николай.

— А еще температура высокая. — Добавил Илья.

Они сделали для себя укрытие и осмотрелись уже с практической целью. Надо было торопиться. Горячий сырой воздух лезвием касался открытых участков кожи. Дышать снаружи оказалось намного легче, но воздух жег крылья носа. Решено было использовать рассыпавшуюся кирпичную кладку для сооружения дамбы. Ее собрали быстро, но она не держала воду. Требовалось чем-то замазать дыры, но земля находилась за пределами укрытия, и так просто ее было не добыть без инструмента.

Максим сбегал в «цех» за саперной лопаткой. За землей, раскисшей и плохо держащейся на маленькой лопате, ходили по очереди. Терпеть заливающийся в прорехи костюма кипяток было невыносимо. Каждый, кто возвращался с порцией земли, отдавал лопату с ней и прыгал на месте, чтобы облегчить симптомы. В какой-то момент Максим сдался.

— Я не могу больше. Еще немного и у меня крыша поедет от ожогов. Давайте перерыв. — Не дожидаясь ответа, он направился вниз по лестнице.

Из-за того, что отпустил вожжи терпения, Максим заторопился, споткнулся и кубарем скатился вниз, плюхнувшись в горячую воду. Николай сбежал вниз, помог ему подняться, но Максим уже обварил руки в кипятке. Вода залилась под одежду, и пришлось резко срывать ее, пока она не прижгла тело. Его, кричащего от боли, затолкали в «цех» под опеку женщин. Только после этого они прониклись полным пониманием того, что происходило снаружи.

Илья и Николай закончили работу, когда убедились, что вода больше не идет на лестницу. Вернулись к остальным и с огромным облегчением скинули с себя намокшую одежду. На запястьях покраснели и вздулись полосами участки кожи, грозя превратиться в волдыри. Спина и грудь краснели пятнами, там, где кожа плотнее прилегала к ткани.

Гуля держала перед Максимом емкость со спиртом, в которую он опускал ладони, чтобы снять боль.

— Блин, простите мужики. Я ведь теперь безрукий. — Ему был неудобно за то, что он стал бесполезным.

— Ничего, будешь работать головой за себя и того парня. — Усмехнулся Николай.

Как только вода ушла в разлом, пара в подвале стало намного меньше, а дверь сделалась прохладнее. К вечеру того же дня Илья выбрался в подвал проверить состояние дамбы и отметил, что переносить жару стало намного проще. Переварив огромное количество кипятка, разлом снова начал давать прохладу. А еще он отметил, что дождь ослаб. Гремело намного реже, а капли моросили, создавая убаюкивающий фон. К худу это или к добру, он не знал, но надеялся, что пик разрушений пройден и природа смилостивилась к тем, кто выжил.

— Как там? — Спросила Даша его по возвращении.

— Лучше. На деревяшках можно больше не ходить. В подвале стало намного свежее.