Сабатон. Системный приручитель 3 - Алексей Пислегин

кучей ограничений. Товаров ужасно мало, куча функций недоступна. Например, нельзя перераспределять опыт своих подчинённых, можно только собственным пользоваться. Ещё и покупки Система позволяет делать только по одной и с длинными перерывами.

Что такое часы и минуты, Мила узнала от нас. Зато, она не просто изучила новые для себя слова, получив устные пояснения — значение во всей своей полноте загрузилось ей в голову. Так что, перерыв она определила примерно на десять-двенадцать часов.

Когда стало ясно, что в нашем осколке есть терминал, кошколюды решили отправить экспедицию — надеялись купить ништяки, которых у них нет.

Не прогадали, конечно, но тут им на головы свалился наш отряд.

И ведь, главное, следуй они идеям жрецов, предыдущих правителей — конфликта можно было бы избежать. Мы не напали сразу, предложили мирный обмен — и меня попросту попытались сделать рабом. К несчастью для тех кошколюдов — неудачно.

Жрецы, по крайней мере, были против рабства.

Кстати — неудавшийся жених Милы и был главным в уничтоженном нами отряде, его я прикончил лично. В общем, ей крепко повезло, что она ему не досталась: даже я за наше короткое знакомство понял, что он недалёкий мудак.

И мне даже незнание языка мийю не помешало.

Как без Милы коты собираются использовать терминал? Ответ прост: они потащат с собой рабов. Скорее всего, мальчика — он старше, всё-таки. Двоих сразу не отправят, это опасно. Потеряют обоих — потеряют всякий шанс на глубокое взаимодействие с Системой.

Ещё от Милы я узнал, как действуют рабские ошейники. Ответ разочаровал: никакого контроля они не дают, только официально перед Системой закрепляют отношения хозяин-раб. Снимешь ошейник — статус тут же будет отменён.

В общем, штука исключительно «юридическая», нужна для решения финансовых вопросов в рабовладельческом обществе. Эдакий паспорт на раба, и всё. Даже от самовольного снятия не защищён.

Итого, план на портал такой: мы уничтожим вторую экспедицию, освободим мальчика (или девочку, если в поход её возьмут) — и тогда уже пойдём разбираться с самим осколком и остатками мийю в нём. Противников будет меньше, выжившие сторонники жрецов, увидев Милу, должны будут принять нашу сторону. Заодно, мой список питомцев пополнят, усилив отряд.

Лучники на входе — это проблема, конечно. Но не такая страшная, если о ней знаешь заранее.

А ещё — там есть и мийю-дети. Естественно они есть, пусть и не много — кошколюды контролируют популяцию, так как ресурсов им не хватает. Ещё и пары чётко отбираются, чтобы не было вырождения из-за близкородственных связей.

И эти коты — не толкиеновские орки, злые по факту своего существования. Мы должны сделать всё, чтобы в конфликте не пострадали ни человеческие дети, ставшие рабами, ни дети мийю.

Я видел ублюдков, для которых любая жизнь — лишь разменная монета. Сам я таким ни за что и никогда не стану. Лучше провалить зачистку и отступить, чем оскотиниться до такой степени.

Мила сказала, что из портала никто не должен был выходить. По крайней мере, таковы были распоряжения вожака, когда их отряд вышел на поиски терминала.

Я решил проверить, использовал единение — и её слова подтвердились. Единственные мийю, чей запах рядом с порталом я ощутил, это Мила и Ручеёк. Даже от запахов первого отряда ничего уже не осталось — смыло грозой.

Хотя, с их выхода уже почти три дня прошло, ничего удивительного. По правде сказать, я в целом не знаю, как долго запахи держатся — тем более вот так, на природе, а не в помещении.

Загуглить не выйдет, придётся изучать на практике. Ну, или хотя бы кинолога какого отыскать…

Пока кружили с Бураном вокруг портала, принюхиваясь ко всему подряд, мы вдруг ощутили новый запах. Я бы даже не обратил на него внимания — он был пусть и неприятным, но слабым. А вот Буран вдруг дёрнулся, замер. И — тихо зарычал, оскалив зубы.

Срань господня, это что за реакция?

Ему не понравился этот запах сам по себе? Или он в нём опасность видит?

А ведь я даже не могу понять, самка это или самец, хоть уже и научился различать такие моменты. Запах точно никак не связан с земноводными или рептилиям — мне есть, с чем сравнить. За эти дни, по крайней мере, мне удалось узнать запахи ужей, гадюк и лягушек.

Это не птица — скорее уж, млекопитающее. Правда, без характерного запаха шерсти.

И что это тогда за лысый андрогин, мать его? Незнакомый вид мутантов? Или… Чёрт! Вот с кем мы ещё точно не имели дела — так это с зомби. И я не про обращённых Системой людей, я про трупы, воскрешённые некромантом. Один из них ошивался здесь?

Значит, вывод такой: теперь Доброслав в курсе про портал. В их осколке такого не было. Или, по крайней мере, о нём не знала Марина.

Вопрос: что Доброслав теперь будет делать?

Коты, как и я, уже достали оружие — это, можно сказать, стало обязательной реакцией на беспокойство Бурана. Пёс уже не раз показал, что ему можно доверять.

А теперь стало ясно, что Буран, чуть пройдя по следу, рычит на кусты неподалёку. Можно было бы сказать, что это ничего не значит. Запах слабый — значит, мертвец тут прошёл и свалил от портала через кусты. А то и вовсе через них пришёл сюда.

То есть, как будто бы, волноваться не за что.

Правда, мысли я так — не дожил бы и до тридцати лет. А то и до двадцати, в Сирию я попал в девятнадцать. Когда смерть может подстерегать с любой стороны, осторожность и здоровая паранойя — твои лучшие друзья.

Я сунул топор обратно в петлю, сбросил с плеча арбалет и зарядил — быстро, уверенно. Тренировался не так много, как хотелось бы, но кое-какие навыки уже появились.

Стрелять вслепую не было смысла, только болт зря потрачу. Вот с пулемётом можно было бы проредить заросли для острастки, ему плотность огня позволяет.

Мечты, мечты…

— Будьте здесь, — бросил я коротко. Сам