Стяжатель - Валерий Михайлович Гуминский

вдруг захочет сдать Опричной Службе? — усмехнулся Никита, останавливаясь возле одной из машин, выглядевшей очень массивно. Видно, что стекло броневое, усиленные рессоры, отбойник мощный. Наверное, и корпус пуленепробиваемый.

— «Осовцы» сами вас искали по приказу Егора Александровича, — Татарин, нисколько не смущаясь, распахнул заднюю дверь внедорожника. — Прошу!

— Вы за мной две машины прислали, — не удержался Никита. — Граф чего-то опасается?

— Нет, просто второй экипаж ездил в Заречье к вашему дому, — спокойно пояснил Татарин, усаживаясь рядом, потому что переднее сиденье было занято. Стриженый затылок выглядывал из-за высокой спинки кресла. — Пришлось проявить своеволие и залезть внутрь, чтобы взять какую-нибудь вещичку. А заодно найти хозяина и попросить его вернуть арендную плату. Туда вы уже не вернетесь.

— На здоровье ваши люди не жаловались? — волхв усмехнулся, вспомнив, что не деактивировал охранные плетения.

— Имеете в виду сигналки? — лицо Ивана смешно сморщилось, и Никита увидел, что цепной пес графа не настолько молод, как показалось с первого раза. — Изот вовремя заметил систему контроля. Аккуратно снял, никто не пострадал.

— Изот?

— Да, это наш клановый маг, потомственный служащий, так сказать, — охотно пояснил Татарин, давая намек Никите о взаимном доверии. К врагу так не относятся, и языком стараются лишнего не болтать. Скорее всего, графом дана установка как можно ближе расположить к себе молодого дворянина. — Способный паренек. Правда, разок где-то неправильно сработал, полчаса в себя приходил. Сейчас в первой машине едет.

— На оригинальную закладку «оцепенение» нарвался, — с удовлетворением отметил Никита. — Внимательнее надо быть.

— Так я о том и говорю. Мальчишка еще. Кстати, возьмите свои деньги. Все до копейки, за исключением аренды за сутки.

Никита усмехнулся и взял протянутые ему купюры.

— На выезде с кладбища остановитесь возле такси-кабриолета. Надо предупредить водителя, чтобы ехал без меня.

***

Нет, все-таки местность, где раскинулся шикарный особняк графа, никак не походила на его родное поместье. Сама главная дорога, ведущая из Вологды, проходила западнее и огибала лесной массив, а не шла напрямик. И еще, заметил Никита, не было никакого упоминания о Городецких. Татарин на нехитрый вопрос молодого волхва, насколько обширны владения графа, просто обвел пальцем вокруг себя.

Обе машины заехали на территорию имения, но одна из них отвернула в сторону, а та, где сидел Никита с Татарином, обогнула дворец и остановилась возле невзрачного подъезда с узкой лестницей. Если бы не густые насаждения цветущих кустарников, издали вряд ли кто-то мог разглядеть черный ход в дом.

— Не слишком ли разумно показывать незнакомцу слабые места в защите здания? — совсем удивился Никита, когда Татарин без лишних эмоций показал ему, куда идти.

— Выводы поспешны, — пес графа бесстрастно кивнул головой, приказывая своему помощнику, тому самому стриженому парню, идти впереди.

Когда перед Никитой распахнулась первая дверь, он уткнулся в мощную бронированную плиту, перекрывающую вход в коридор. По бокам сработали какие-то датчики, по сетчатке глаза ударил сканирующий луч. Но как волхв-практик и артефактор, Никита сразу сообразил, что это не технологическая защита. По всему периметру умело завязали несколько плетений в единый узел. Нарушение хоть одного компонента вело к цепной реакции срабатывания тревожного сигнала по всему особняку.

— Если я попробую деактивировать хоть одно защитное плетение — от нас что-нибудь останется? — на всякий случай спросил Никита, отступая в сторону.

Татарин усмехнулся и поднял руку с простеньким серебряным перстнем. Поймав один из лучей черным, как уголь, камешком, он выждал несколько секунд и только после этого толкнул дверь. Тяжелое полотно неожиданно легко распахнулось, пропуская людей в освещенный узкий коридор.

— Сама закроется, — сказал Иван, трогая Никиту за плечо. — Идите прямо, сударь, потом первый поворот направо и по лестнице вверх. На второй этаж.

— Здесь нет охраны, — волхв зашагал по ковровому покрытию, мягко пружинящему под ногами. — Надеетесь на магический щит? Ага, вижу… «барьер», «капкан», «ледяная стрела». Как-то все… сложно.

— Не сложнее, чем просто носить нужный амулет с системой опознавания «свой» — «чужой», — хмыкнул за его спиной Татарин, шумно поднимаясь по лестнице.

Никита остановился и пристально поглядел на провожатого.

— Вы меня проверяете? Откуда вам стало известно о моем Даре?

— А девочки наперебой все рассказали, как молодой симпатичный дворянин из воздуха цветы достает, — Татарин дернул бровью, предлагая идти дальше. — Признаюсь, не поверил. А сегодня убедился. И теперь убеждаюсь. Идете спокойно, и ни одно плетение не срабатывает. Если дошли до второго этажа живым и здоровым — значит, граф оказался прав в своем желании пригласить вас к себе. Как вам удается блокировать систему?

— Мой маленький секрет, — улыбнулся Никита, жалея про себя местных магов, которым сегодня предстоит работа по замене плетений («амебы» отработали без нареканий и сожгли все узловые точки защитного контура) и остановился перед широкой стеклянной дверью.

Его как будто ждали. Створки разлетелись в сторону. Сурового вида охранник в черной униформе и в бронежилете отступил в сторону, как только увидел Татарина.

— Извините, сударь, служба, — сказал он Никите и легкими касаниями рук пробежался от плеч до голеней. — Все чисто. Проходите.

Неужели мага так просто проверяют? Или боец не знает, с кем имеет дело, полагая, что к хозяину пригласили обычного человека?

Татарин, наконец, остановился перед какой-то дверью и постучал костяшками пальцев по полотну. Что-то тихо прошептал и открыл ее.

— Заходите, — сказал он, пропуская Никиту.

Граф Валуев с любопытством и жадным интересом взглянул на молодого волхва, сидя перед монитором компьютера. Но не просто так. Он вывел на экран фотографию Валентины Назаровой, которую ему предоставили в архиве Дворянского Наследия, и теперь искал сходство гостя с молодой девушкой, задорно кому-то улыбающейся. Потом щелкнул по следующему файлу, выводя фото Ладыгина — предполагаемого папаши парня.

Не особо всматриваясь в него (все и так было ясно: с Ладыгиным ни единого сходства), граф вскочил и с улыбкой двинулся к Никите.

— Очень приятно, что вы согласились встретиться со мной, господин Назаров!

Ладонь хозяина кабинета была крепкой и излишне суховатой.

— У меня не было выбора, — хмыкнул Никита, намекая на торчащего возле дверей Татарина.

— Иван, все нормально, — Валуев повел бровью. — Можешь идти. И не строй мне страшные глаза. Иди! Прикажи принести сюда чаю и бутерброды. Мы немного побеседуем.

— До обеда? — уточнил въедливый Татарин.

— Не твоего ума дело, — вдруг нахмурился граф. — Скажи Алферу, что он приглашен к столу. Пусть не исчезает в своей лаборатории до самого вечера.

— Сделаю, хозяин, — Татарин изобразил легкий поклон и тихо испарился из кабинета.

— Итак, откроем карты? — Валуев широко улыбнулся, и его благородное аристократическое лицо расцвело, как весеннее солнце. Холеные руки с кольцами и перстнями, закачанными под завязку