Герой Эсмерельдена - Головачёв

на границе, за которой начиналась белиберда. Тем не менее, эти странные символы манили его. Они цепляли взгляд, не отпуская его дальше. Так, что для продвижения по странице приходилось прилагать немало усилий. Сайбер старательно избегал всего, что не напоминало даже пятна — для начала он решил прочитать всё то, что хотя бы напоминало буквы. Но те, подобно звеньям разорванной цепи, не желали складываться обратно. Он даже произносил всё то, что мог прочитать, но раз за разом к нему приходило осознание того, что выходит нечто смешное.

Опустившись на пол, прямо там, где стоял, герой устало вздохнул и позволил себе оторвать взгляд от страницы. Кажется, что его глаза уже умудрились устать, хоть он и провёл за изучением всего минут пять, не больше. — «Ничего не понимаю», — эта мысль звучала в его голове с каждым разом, когда он продвигался по строкам. Кажется, что он даже уделял ей гораздо больше внимания, нежели попыткам хоть что-то понять. Как там обычно всё это происходит? Может быть, стоит поводить по странице пальцами, подобно волшебникам из старых книг? Размяв затёкшие пальцы, герой перевернул страницу и с закрытыми глазами ткнул в случайный символ на ней. И тут же застыл, старательно избегая желания оторвать палец обратно. Прямо на кончике его ногтя возникло лёгкое, синеватое сияние, едва уловимое, но такое притягательно-тёплое. — «Интересно», — тут же подумал герой. Сияние поспешило исчезнуть.

— Да что тебе не нравится то? — с лёгкой злобой прошипел Сайбер.

— Как успехи? — появившись в самом уголке обозреваемого пространства, Милистер поспешила предложить герою стакан с привычной, терпковатой брагой.

— Я ведь только начал, — только сейчас почувствовав сухость в горле, Сайбер решил не отказываться от напитка. — Пока никак.

Женщина на несколько мгновений замерла, видимо, подбирая следующие слова. — Прошло несколько часов, герой.

— Что? — Сайбер едва не вскочил, остановившись только потому, что его ноги затекли настолько сильно, что отказывались выпрямляться.

— Солнце давно в зените, — уточнила Милистер.

— Но я ведь только…

— Потому-то многие люди и тратят годы на постижение одного лишь заклинания, не говоря уже о большем, — Ухмыльнулась женщина, перешагнув через прибитого к полу, ошарашенного героя. — Поспеши. Ведь самое сложное ещё впереди.

Пройдя дальше, Магистр магии взяла какую-то книгу и поспешно вышла обратно, оставив Сайбера наедине с изумлением. Он что, и правда уже просидел здесь несколько часов? Внутренние часы кричали ему об обратном, в то время как одеревеневшие мышцы — подтверждали её слова. А если так… У него и правда не так много времени. Осушив принесённый стакан, герой закрыл глаза и медленно помассировал виски. Кажется, он знает, что именно нужно делать. Ему нужно просто открыть первую страницу книги и повторить тоже, что и в прошлый раз. Только теперь ему не нужно тыкать пальцем куда попало.

«Я должен просто…» — в голове героя вскипали привычные мысли — одна за одной, они поднимали все те вопросы, которые он то и дело себе задавал. Но сейчас ему нужно было другое. Ему нужна тишина. Абсолютно пустая, безжизненная и спокойная. Там, в глубинах своего разума, Сайбер аккуратно отодвигал воспоминания и осколки недосказанных фраз в самый дальний угол сознания, освобождая пространство для того, что ему ещё было необходимо понять. И только когда вместо размытых образов, перед его внутренним взором остались лишь плывущие, световые пятна, он позволил себе открыть глаза и положил ладонь на страницу.

Реальность внезапно вспыхнула, подобно кучке сухого хвороста, которого коснулось шальное пламя. Сосредоточенное в его ладони, сияние мощной вспышкой прокатилось по залу, опрокидывая на своём пути свитки, книги и полки. Его взору открылась мана. Его собственная, магическая энергия изливалась прямо из взбудораженного сознания. Она перетекала сквозь пальцы и пропитывала страницу, изменяя символ за символом. Так, что если сосредоточить взгляд, он мог понять куда больше, чем раньше. Губы героя невольно принялись шептать как знакомые буквы, так и символы, звучания которых он даже не понимал. И вместе с тем, как его пальцы продвигались по строкам — с его уст слетали слова. Странные и непонятные, это были слова, наделённые силой.

***

Сайбер вышел из оружейной тогда, когда солнечные лучи уже давно перестали проникать в зал через отверстия в потолке. На пустоши опустилась безмолвная ночь, а губы его — всё продолжали шептать строки, отпечатавшиеся в памяти.

— Дело продвигается, не так ли? — легко улыбнулась женщина, расслабленно сидящая в кресле, посреди разбросанных книг и свитков. — У тебя усталый вид.

— Д-да, — герой смог ответить только после того, как прочитал строку до конца. Тексты словно поглотили его разум, пальцы сотрясала мелкая дрожь, а мысли не хотели возвращаться в голову. Кажется, именно так чувствует себя человек, одолеваемый голодом.

— Впервые вижу, чтобы кто-то умудрился потратить столько маны за один день.

— Правда? — Сайбер поднял ладонь, вокруг которой всё ещё был заметен лёгкий, едва уловимый свет. Он по-прежнему видел собственную энергию. И её стало куда меньше.

— Ты уже закончил с той книгой?

Герой задумчиво посмотрел на прокушенную ладонь. — Нет. Пока нет.

— Тебе нужно поскорее восстановиться, — подвела итог женщина, попивая привычный напиток.

— Я не думаю, что одного дня для этого будет достаточно.

— Хватит и одной ночи, — ухмыльнувшись, Милистер как-то странно подмигнула Сайберу и кивнула в сторону кровати, на которой, в обнимку с книгой, спала Аника. Этой ночью кошка решила улечься в стороне, соорудив из каких-то тряпок небольшую лежанку, напоминающую гнездо.

— В каком это смысле?

— Твои шрамы, мастер Сайбер, — приблизившись к герою, Милистер легко коснулась его руки, погладив кончиками пальцев отчётливые рубцы, оставшиеся в напоминание о Лиггсбри. — Ты ведь помнишь, что твои раны не должны заживать столь быстро?

— Припоминаю, — ответил герой, почувствовав всю слабость от истощения маны. Она напоминала простую усталость, но исходила не из мышц, суставов и лёгких, но из опустошённого разума. — Тогда почему они зажили?

— Всё дело в ней, — последовала очередная, странноватая улыбка. Женщина указала на спящую Анику.

— А что с ней?

— Тебе уже известно, что она не может применять заклинания, не так ли?

— Да, она упоминала об этом, — всё ещё не понимая, к чему ведёт Милистер, Сайбер опустился в кресло и приложился к стакану.

— Всё дело в том, что магия, которую она пыталась постичь, для неё не подходит, — Милистер отчего-то продолжила поглаживать шрамы героя.

— Отчего же?

— От того, что те заклинания предназначены людям.

— Не понял, — Сайбер уже начал растворяться в усталости. — Что это значит?

— Это значит только то, что она не человек, — уже почти шёпотом, продолжила женщина.

— На орка или нелюдь она не