Мир империи землян 3. Объединение - Sleeping

много. Забрали человек пятнадцать, может быть двадцать. Совсем немного сравнительно с общей массой заключённых этажа. Мичигана, как и его собратьев по несчастью, повели вниз. Спускаясь, он успел увидеть, как в коридор выплеснулась первая партия отправленных на работу заключённых. Для них начинался обычный рабочий день. А вот как насчёт него самого? Что начинается для него? Билл был уверен, что скоро это узнает. Вряд ли оно ему понравится. Но выбора нет, верно?

Вскоре стало понятно, что внеплановое изъятие отдельных заключённых происходило не только на его этаже, но и на всех прочих этажах огромной тюрьмы тоже. Билл столкнулся с людьми с других этажей. Не то чтобы он знал их всех в лицо, но здесь работает гораздо более простой принцип. Как раз если ты не знаешь человека в лицо, то он, вероятно, с другого этажа. Иначе откуда бы он здесь ещё мог взяться?

-Значит нас собрали со всех этажей, -сделал вывод Мичиган. Если с каждого этажа всего по десять человек, то уже получится пара сотен. И куда, интересно, их ведут? Всё ниже и ниже. Не нравится ему это. Самые нижние этажи тюремного комплекса были, как водится, самыми неприятными. И там вполне себе действовал принцип: чем ниже этаж, тем меньше положительных эмоций он может принести заключённому.

И снова его негативные прогнозы оправдались. Второй раз за утро. Впору становится каким-нибудь предсказателем, который предсказывает исключительно несчастья и исключительно для себя самого.

Кто-то впереди крикнул: -Карцер!

Худшие предположения оправдывались. Их привели в карцер. Глупый вопрос «зачем». И, наверное, такой же глупый вопрос «за что».

-Я невиновен! Ни в чём невиновен! -продолжал злить охранников кто-то там впереди. Итог закономерен – крик резко оборвался.

Наученный чужим опытом, Мичигин беспрекословно позволил посадить себя в крохотную, даже в сравнении с его камерой наверху, коробочку. Здесь не лечь нормально, не выпрямиться. Сплошная пытка. Но именно для этого и сделано. Среди заключённых ходили слухи про карцер, один страшнее другого. Вроде как здесь всё сильно автоматизировано, и чтобы наказанные в карцере не считали времяпровождение в нём за отдых, охрана может выборочно нагревать или охлаждать каждый карцер по отдельности дополнительно измучивая запертого там заключённого. Может частично откачать воздух вызывая приступы удушья или, напротив, добавить в воздух какой-нибудь газ с психотропным эффектом. Охранник для заключённого и без того царь и бог, а в карцере так и вовсе. В его власти причинить страдания или даже свести с ума постоянными пытками и сменой условий игры

Бесправие – вот, что самое страшное. Бесправие и понимание того, что ты почти никак не управляешь своей жизнью и своим будущем. Это страшно.

Когда последнего из избранных в рамках этой странной акции заключённого посадили в карцер, появилась какая-то шишка на ровном месте. Кто это Билл не видел, но судя по уверенном и размеренному голосу звучащему из динамика – кто-то из среднего, как минимум, звена руководства.

-Добрый день, -поздоровался главвертухай.

А он тот ещё юморист, отметил Мичиган.

-Точнее для вас он не самый добрый, -поправился тот, -Но тут уже прошу просить. Как говориться: ничего личного…

-…просто бизнес, -закончил за него фразу Билл.

-…просто прагматизм, -не оправдал его ожиданий главвертуай.

Однако дальше началось самое интересное заставив Билла отринуть обычное ерничье и превратиться в слух.

-Полагаю вас всех интересует: за что вы здесь? И, наверное, ещё больше интересует: как можно покинуть сиё замечательное место? -продолжал распространяться главвертухай. -Отвечаю по порядку. Вы находитесь здесь потому, что мы подозреваем в вас смутьянов и бунтовщиков планировавших подбить других заключённых на мятеж против охраны. Да-да, даже не думайте отрицать. У нас есть основания для нашей уверенности в вашей виновности. И всё же я хотел бы услышать подробности от вас самих. Чистосердечное признание уменьшает наказание и всё такое. Бонус за каждого сданного подельника. Подумайте, как следует. А чтобы вам лучше думалось, вас и привели в это замечательное место. Поверьте, оно крайне хорошо стимулирует мыслительный процесс. И я оставляю вас здесь, в месте для размышлений, подумать – действительно ли вы хотите играть в героя в то время, как остальные, наперебой, побегут сдавать вас? По мне так это глупость, а не героизм, но дело ваше. Хотите стать козлом отпущения – у вас будет такая возможность. А пока разрешите откланяться. Дальнейший разговор продолжим уже завтра и уже наедине.Счастливо оставаться.

Так себе речь, если честно – оценил Мичиган. Но проблема в том, что даже если речь главвертухая была так себе, то принцип разделяй и обещай прошение если сдашь остальных неизменно работает. Слишком много замешанных. Кто-нибудь обязательно сдастся. И если он сдастся, то какой смысл тебе самому косплеить стальную балку что не ломается и не гнётся? И так, уверен Билл, размышляет сейчас каждый второй, а может быть и каждый первый. И каждый останется наедине со своими мыслями на целые сутки. Сутки, проведённые в карцере. В этом проблема. А решение? Решения нет.

Перспективы вырисовывались самые мрачные.

-Но, чёрт побери, откуда руководство тюрьмы вообще узнало о готовящемся мятеже? Кто и где прокололся? Или, может быть, кто-то предал? -такие мысли захлестнули Мичигана и ему сотни раз предстояло перебирать следующие сутки их раз за разом, словно никак не стукающиеся между собой кусочки мозаики.

***

Арта работала быстро и точно. Звуки взрывов не сливались в общий гул, а оставались чётко различным как звуки не слишком частого дождя, падающие на крытую шифером крышу.

Почему артиллеристы так работают совершенно понятно. Они, может быть, и хотели бы устроить тварям настоящий ад, выпустить сотни тысяч снарядов из десятков тысяч стволов, перепахать каждый квадратный метр бразильской пустоши, в которую превратилась плотная сельва после месяцев боёв за неё. Сначала – пока бразильские войска отступали, пытаясь сдерживать тварей на каждом новом рубеже обороны и заливая сельву всей той смертоубийственной химией, какую только нашли на их военных складах. Позже – маятник качнулся обратно и уже совместная российско-бразильская армия пыталась наступать, отвоёвывая у тварей километр за километром бразильской земли предварительно выжигая намёк на всё живое перед собой потому, что их противники идеально контролировали любую жизнь умело превращая молодой росток или даже крохотного муравьишку в смертельно-опасное оружие.

Бедняги экологи. Их нежные сердца и тонкая сострадательная к каждой птичке и каждому ползучему гаду психика не выдержали бы подобного надругательства над уникальной экосистемой бразильской сельвы. Но годы