Привратник - Василий Горъ

По большому счету, в этом монологе не было сказано ничего нового. Но Воронецкая посерьезнела, поблагодарила за подарок и ушла в свои мысли… на час с лишним. Нет, во время позднего обеда она поддерживала застольную беседу, отвечала на вопросы Ксении Станиславовны и даже шутила, но это не мешало ей о чем-то сосредоточенно думать. Зато после того, как все съестное приказало долго жить, и я отпустил ветеранов заниматься своими делами, она подняла руку, привлекла к себе внимание и предложила задержаться на заимке еще на несколько дней.

— И зачем? — полюбопытствовал я, сыто откинувшись на спинку кресла и с наслаждением вытянув ноги.

Она отзеркалила мое движение, затем опустила локти на подлокотники и озадачила:

— Татьяна Викторовна и Софья Феликсовна радуют не только вас — я присматриваюсь к ним второй рейд подряд, видела в самых разных ситуациях и считаю, что личностей, настолько беззаветно преданных вам и вашему роду, жизненно необходимо радикально повысить в статусе.

Тут я, признаюсь, затупил, и государыня, не заметив в моих глазах даже тени понимания, объяснила свою мысль значительно подробнее:

— Игнат Данилович, вы живете отнюдь не в вакууме, поэтому внезапное превращение двух простушек в Одаренных и фантастически быстрый подъем этой парочки в рангах не останутся незамеченными. Да, девочки — ваши Слуги. Но статус Слуги и нынешний ранг не защитят их от самодурства аристократов-завистников. Зато личное дворянство, статус добытчика первого класса и не четвертый, а третий ранг в комплекте с вашим родовым арсеналом боевых умений значительно повысят шансы выкрутиться из любых проблем. Поэтому с получением личного дворянства помогу я. Благо, уже знаю, что и эти ваши родственницы по-настоящему надежны, порядочны, добросовестны и умны. А остальное зависит от вас…

Не успела она договорить, как свое мнение завуалированно высказала и Ксения Станиславовна, сообщив, что Софа с Таней должны прорваться в третий ранг числа десятого-одиннадцатого. Надя, Валерий Константинович и Наталья Родионовна тоже не остались в стороне — поддержали Императрицу и целительницу согласными кивками. Вот я и капитулировал — мазнул взглядом по пунцовым лицам недавних простушек, повернулся к Недотроге и озвучил свое решение:

— Мы уведем Людмилу Евгеньевну в Большой Мир завтра в полдень. А вы дождетесь прорывов Софьи и Татьяны, затем уйдете к Утесу и задержитесь там до пятнадцатого октября. Чтобы по пути к той заимке и за двое-трое суток мотаний по ее окрестностям эта парочка смогла самостоятельно, но с вашей подстраховкой набить по десять Искр третьего ранга.

— Принято… — сказала Надя и задала один-единственный уточняющий вопрос: — А по какому варианту возвращаемся?

— По тому же самому… — ответил я. — Просто дирижабль подберет вас не двенадцатого, а шестнадцатого октября.

Женщина коротко кивнула, перевела взгляд на подопечных, кажется, даже дышавших через раз, и весело ухмыльнулась:

— Ну что, красотки, готовьтесь к уничтожению всего и вся!

«Красотки» одинаково облизали пересохшие губы, затем переглянулись, встали, благодарно склонили голову перед Императрицей, повернулись ко мне и… поклонились в пояс!

Я был уверен, что Воронецкая оскорбится. И не угадал — она расплылась в довольной улыбке, назвала девчонок умничками, сделала небольшую паузу и посерьезнела:

— Все правильно: мое предложение лишь немного ускорило получение вами личного дворянства, поэтому благодарить за восхитительное будущее, приблизившееся вплотную, надо не меня, а Игната Даниловича. И продолжать ему служить не за страх, а за совесть. Кстати, в его ближайшем окружении это понимают все, так что ваша реакция только порадовала. Однако ближайшее окружение главы вашего рода — еще не вся Империя: как ни обидно это признавать, но абсолютное большинство аристократов старается казаться, а не быть, добивается своих целей любыми средствами, завистливо до изумления и люто ненавидит вас, Беркутовых-Туманных. Соответственно, с превеликой радостью воспользуется любой возможностью вбить клин между вами и нами, Воронецкими. Поэтому не забывайте подчеркивать верноподданнические чувства в присутствии посторонних или там, где имеется хотя бы одна камера СКН. Ибо обвинение в неуважении к правящему роду — одно из немногих обвинений, которые в принципе могут выйти вам боком.

— Мы это понимаем… — на удивление спокойно и уверенно заявила Таня, а ее подружка продолжила. В том же самом тоне:

— … но вы — Друг Рода. А значит, лицедействовать в вашем присутствии нам, Беркутовым-Туманным, невместно…

Глава 24

10 октября 2514 по ЕГК.

…На авиабазу под Липками сели в начале шестого утра, перебрались в «Орлан» и прилетели к нам домой. Пока спускались на хозяйский этаж, Поля передала Иришке горсть кассет с «отснятыми пленками», а я распорядился их немедленно проявить, оцифровать фотографии и готовые фильмы, «залить» на защищенный информационный накопитель и принести мне. Кукла взяла под козырек и унеслась выполнять боевой приказ, а Оля переключилась в режим старшей хозяйки рода, деловито подхватила Воронецкую под локоток и увела в гостевые покои. Мы тоже умотали принимать душ, приводить себя в порядок и переодеваться в парадно-выходное шмотье по новомосковской погоде.

По большому счету, можно было не торопиться — будить мужа и сына в середине ночи Императрица не захотела, соответственно, они еще не знали о том, что мы вернулись из рейда — но уже без четверти семь вся наша компания собралась в большой гостиной, уселась за стол, дождалась появления дроидов и потерялась в гастрономическом удовольствии.

Кукла нарисовалась на пороге помещения ближе к концу трапезы, без лишних слов вручила мне носитель и составила нам компанию — вытребовала себе чай, стянула с общей тарелки самый маленький бутерброд с ветчиной и превратилась в слух. Я к этому времени успел насытиться, вот и заговорил:

— Ириш, Валерий Константинович, наконец, взял первый Кошмарный ранг. Они с Надеждой вернутся в город числа семнадцатого-восемнадцатого и сразу же распишутся. Пир на весь мир закатывать не хотят, так что двадцатого устроим тихие семейные посиделки в поместье на Дивном. Вопросы?

У нее вопросов не оказалось, поэтому заговорила Людмила Евгеньевна и предупредила, что бракосочетание этой парочки вызовет самый настоящий фурор и что львиная доля аристократов на нас смертельно обидится.

— Не обидится… — уверенно заявил я и объяснил, почему: — Двадцать седьмого октября я женюсь на Свете. А приглашения на это торжество начнут рассылаться уже завтра утром… но только друзьям,