Кулачник 4 - Валерий Александрович Гуров

Устраивать кипиш не просто можно, а нужно. Только условие одно — делайте это после того, как на вас наденут микрофон. Если вы друг друга поубиваете, а камеры этого не снимут, то всё будет зря.

Все разразились смехом. Хотя лично я такой юмор не понимал. Но есть поговорка на этот счёт: кто в армии служил, тот в цирке не смеётся.

— Скучным быть нельзя, — продолжил ассистент, когда смех прекратился. — Как только включаются камеры — будьте добры отрабатывать то, ради чего вы сюда приехали. Но, конечно, мы вас ни к чему не принуждаем… Ну а всё остальное вы узнаете по ходу дела. Давайте ещё раз поаплодируем друг другу. Ведь именно благодаря вам это шоу станет лучшим шоу в мире!

Мы зааплодировали. А когда аплодисменты улеглись, ассистенты переглянулись. И заговорил уже другой ассистент.

— Ну что, господа бойцы, переходим к следующему этапу. Сейчас все дружно на камеру заселяемся в номера!

Он хлопнул в ладоши, и к нам подошла целая группа сотрудников. На плечах у них висели сумки со звуковым оборудованием в виде микрофонов-петличек.

— Сейчас на вас повесим звук, — пояснил ассистент.

На нас начали закреплять микрофоны. Паренёк с тониками усиками повесил на меня петличку.

— Раз-раз-раз, — сказал он прямо в ген и повернулся к звукоинженеру. — Работает?

— Отлично, — заверил тот.

На всё про всё ушло минут пять.

— Проходим на ресепшен, — снова заговорил ассистент. — Там вам выдадут ключи от номеров. И, внимание, сразу после этого вы говорите пару слов на камеру. Кто вы, зачем приехали, какая у вас цель. Коротко, но ярко.

Мы двинулись по дорожке к главному дому. Асфальта тут не было — дорожку выложили свежим деревянным настилом, который скрипел под ногами. По бокам застыли сугробы, а за ними я видел дровницы, сложенные «колодцем». Была тут и банька с трубой, резные лавки, чугунные фонари… всё в стиле столетней давности.

— Сибирская экзотика для зрителя, — поведал Антон.

Но главным во всей этой красоте всё же был ринг. Он стоял прямо во дворе, под открытым небом. На фоне снега, которого было здесь достаточно, ринг выглядел как сцена для гладиаторов.

— Странно, правда? — прошептала Настя, идущая по левую руку от меня.

— Ты про что? — я покосился на неё.

— Парни как будто… маски надевают, — поделилась она.

— Ну-у… камера для них как кривое зеркало. Кто-то себя видит, а кто-то играет того, кем хотел бы быть.

— Хорошо, что тебе играть не надо, Саш, а то выглядит как-то… фальшиво, — Настя пожала хрупкими плечами.

Я поймал себя на мысли, что она права. Если бы пришлось ломать себя ради картинки, я бы давно чокнулся.

Мы зашли в главный дом. Внутри всё сияло роскошью. Панели из светлого соснового бруса, на стенах плакаты с логотипом лиги, прожекторы под потолком. Даже ресепшен выглядел не как стойка гостиницы, а как декорация для телешоу. Это был подсвеченный стол, на котором лежали стопки ключей и карточек с фамилиями.

Но похоже, что просто так ключ никто не получит. Прямо напротив ресепшена я заметил аттракцион для измерения силы удара. По сути, та же «груша-аттракцион» из торгового центра, только модифицированная. Рядом с ним мигала табличка: «Лучшие номера — для лучших».

Ассистент, тот самый худой парень с планшетом, снова вышел вперёд, переключая внимание на себя.

— Ну что ж, господа. Одного желания заселиться в люкс недостаточно. Здесь всё честно и просто — ударь и получи номер, соответствующий твоей силе.

Бойцы начали переглядываться, рассматривать аттракцион.

— Смотрите, как это работает, — продолжил ассистент. — Ударил до пятисот килограммов? Ну… значит, получаешь самый скромный номер. Больше пятиста, но до семисот — номер будет чуть получше. Ну а дальше, кто выбьет до девятиста — добро пожаловать в люксы!

— А если больше тонны выбью? — спросил один из бойцов.

— Ну а если выбьешь тысячу и больше… тогда супер-люкс. Всё честно, всё прозрачно, согласны?

Бойцы сразу оживились.

— Вот бы и в жизни так — лупишь себе по груше и выбиваешь номер, — хихикнула Настя.

Ход был действительно отличный. Уже сразу зритель мог найти для себя фаворита — всё-таки сила удара играет в единоборствах не последнюю роль.

Возле тренажёра стояла камера, направленная прямо на лицо бьющего.

Очередь выстроилась быстро. Первым вызвался пробить длинный худой парень с бритой головой. Он поднял руки и сунул кулак в объектив.

— Сейчас порву этот прибор, как своих соперников!

Встал боком, замахнулся слишком широко и с хрустом врезал рубящим свингом. Экран мигнул: 682.

— О, «порвал»!

— Да ты в дверь сильнее стучал, чем сейчас ударил!

Парень скривился, но, как и положено по сценарию, пошёл к камере, представился и получил ключ от стандартного номера. Я же про себя подумал, что для таких габаритов этот боец бил очень сильно. А, учитывая, что он наверняка технарь, в бою с таким придётся ой как непросто.

Следующим вышел коренастый бородач. Он подошёл к груше, поглаживая бороду. Не торопясь, потряс в воздухе пальцем, посмотрел на потолок. И резко зарядил правой… экран загорелся цифрой 903.

— Люкс! — объявил ассистент, протягивая ключ.

— Вот так-то! — бородач потряс кулаком в воздух и гордо направился к камере.

Дальше пошли остальные бойцы. Один перед ударом угрожал прибору пальцем, как будто разговаривал с соперником. Другой наоборот гладил грушу ладонью и шептал что-то, а потом врезал так, что экран показал 850. Ещё один выдал показательный «боевой крик», но чуть смазал удар и выбил всего 640.

Я наблюдал и сразу отмечал, кто из парней умеет бить, а кто больше играет на публику. Техника говорила всё — как боец поворачивает корпус, как вкручивает стопу. Нет, случайных людей тут не было, но опыт всё равно выдавал каждого с потрохами.

— Смотри, — сказал Шамиль, чуть коснувшись меня локтем. — Этот хорошо заряжает.

Очередной парень действительно выбил 920. Сильный удар, уверенный. Но пока никто не перевалил за тысячу.

Очередь к тренажёру уже разогрелась, все парни хотели ярко показать себя. Я только подумал, что среди бойцов не хватает тех, кто укатил у ТЦ на иномарках, как именно в этот момент двери распахнулись.

Первым в зал вошёл Вася Шторм. Мой будущий соперник. Он держал в руке чёрный пакет, из которого торчало горлышко пластиковой бутылки.

Он шёл,