Никольский. Выйти из Тени 2 - Макс Волков

— Заведующий реанимацией — хороший знакомый княгини Разумовской. Если будут какие-нибудь новости, он нам сообщит.

Но с влюбленными просто не бывает. Это я понял еще в прошлой жизни.

— Я не могу… — серые глаза напротив наполнились слезами. — Я не могу оставаться здесь… когда Софья там… Я должен… Мне нужно к ней!

— Говорю, сейчас нельзя! — сурово прорычал я, прерывая этот поток детского лепета. — Ты должен держать себя в руках! Ты — мужчина! Значит, должен быть опорой. Что толку Софье от тебя, если ты соплями по паркету будешь растекаться в любой трудной ситуации? Ей лучше не станет, если ты отсидишь свою задницу под дождем на крыльце больницы, подпирая спиной дверь, и заработаешь воспаление легких. Когда она придет в себя, тогда и увидитесь.

Лешка замер, уставившись на меня. Но в его глазах, кажется, мелькнуло понимание. Зато совершенно неожиданно включилась Даша. Она строго кивнула на дверь. Я поднялся и вышел первым, Воронцова за мной, оставив брата наедине с размышлениями.

— Тимофей, ты что такое говоришь⁈ — вполголоса произнесла она, прикрыв за собой дверь и отойдя от Лешкиной комнаты. — Ты был когда-нибудь влюблен? Дорожил кем-нибудь? Если да, то как можешь быть так суров к Лешке? Ему сейчас тяжело, разве не понимаешь?

Тонкие губы упрямо сжались, а в серых глазах отразилась ярость и готовность порвать за брата любого. О, как же она была хороша сейчас. Я мог бы долго любоваться неожиданно суровой юной графиней, но вспомнил, что момент сейчас совершенно не подходящий. Поэтому, также сдвинув брови, назидательно произнес.

— Любить — это значит в нужный момент стать надежным плечом, на которое можно опереться, или стеной, за которую можно спрятаться, а не только вздохи при луне и поцелуи на скамейке. Софье сейчас гораздо тяжелее, чем ему. И потом ей тоже будет тяжелее. Ей нужна будет поддержка, а какая поддержка от рыдающего в подушку мальчишки, который только и может, что капризничать и требовать исполнения своих прихотей? Если бы твой гипотетический возлюбленный распускал сопли в трудный для тебя момент, каково бы тебе было?

Даша пристально посмотрела на меня, а потом тихо произнесла:

— Не думаю, что тот, кого я люблю, в принципе способен плакать… У него сердце и нервы из империя.

Она развернулась и направилась обратно в комнату, а я остался стоять с открытым от удивления ртом. Я ждал ответа из рода: «Мне тяжело судить, у меня нет возлюбленного». А тут… «Тот, кого я люблю». Я уже собирался пойти вслед за Дашкой и выяснить, что это за тип непробиваемый, как из соседней комнаты вышел Никикта.

— Я дозвонился до Жданова. Он хочет с тобой поговорить.

Я указал другу на дверь, из которой он только что вышел.

— Петр Андреевич, дело очень серьезное, — поставив звонок на громкую связь, начал я, едва дверь закрылась за нами.

— А у вас другие бывают? — поинтересовался знакомый голос из трубки.

— Дело касается сегодняшней аварии, в которой погибли барон Грофф и его жена.

— Я не слышал еще об этом. Вы были знакомы с бароном?

— Да. Его дочь Софья, которая тоже пострадала, мой друг.

— Тимофей Александрович, я не совсем понимаю, чем могу помочь?

— У меня есть основания полагать, что авария не была случайной.

— Хм… Почему у вас возникли такие подозрения?

— Обычно семья барона пользуется услугами личного водителя, но в этот раз за рулем почему-то оказалась баронесса Марта Ивановна. А Евгения Викторовна Грофф совсем не похожа на убитую горем сестру. Скорее на расчетливую хищницу, которая в уме уже пересчитывает наследство. И думается мне, опекунство над племянницей она собирается оформлять совсем не из-за родственных чувств.

— А что думает ваш друг, барон Остапов?

— Я полностью согласен с графом Никольским, — ответил Никита.

— Что ж. Однажды ваше чутье уже вывело вас на нужных людей. Чем черт не шутит, возможно, вы и сейчас правы в своих подозрениях. Я направлю пару своих людей в отдел, занимающийся этим делом, чтобы узнать, что они нашли, да и самим посмотреть. Не обещаю, что все окажется так, как вы думаете. Но если мои люди узнают, что там действительно нечисто, то я постараюсь дать делу ход.

— Спасибо, Петр Андреевич!

— Спасибо не отделаетесь. Способности барона Остапова я как-нибудь использую в оперативной работе.

— Всегда готов! — отозвался тот.

Жданов повесил трубку. Мы с Никитой посмотрели друг на друга.

— А если все действительно окажется так? Что делать будем?

— Пока Евгения опекун Софьи, она может управлять ее жизнью и имуществом. Без ее согласия мы даже увидеться с ней не сможем.

— Но ведь Софье через три недели восемнадцать?

— Да, Ник. Но эти три недели ей еще надо прожить.

— Неужели у нее хватит решимости завершить начатое, когда ведется следствие?

— Она может поступить гораздо хитрее, — вдруг раздался голос Игната.

Мы с Никитой одновременно посмотрели на дверь. Гувернер стоял там, задумчиво поглаживая как всегда идеальную бороду.

— Что ты имеешь в виду?

— Евгения Грофф может признать Софью невменяемой и пожизненно стать ее опекуном. Ведь, скорее всего, завещание написано в пользу юной баронессы. Так или иначе, пока девушка в реанимации и к ней никого не пускают, в том числе и тетку, у нее есть шанс выжить и выздороветь, а вот если она попадет под власть баронессы, боюсь, ее уже никто не спасет.

— Попробую поговорить с Марго. Возможно, она сможет убедить Веселовского продержать Софью в больнице как можно дольше.

— Главное, чтобы она пережила эти сутки, — вздохнул Никита.

Глава 25

Лешка неожиданно внял голосу разума, считай моему, и прекратил всякие попытки узнать, в каком госпитале находится Софья. Но и в Университет на следующий день не пошел. Угрюмый, он сидел на подоконнике в библиотеке, перебирая старые газетные вырезки, подборки которых в изобилии водились на полках книжных шкафов. Видимо, их коллекционирование у Никольских было семейной традицией.

Даша не смогла оставаться в четырех стенах. Поэтому утром отправилась вместе со мной и Никитой в Университет. Я то и дело посматривал на экран телефона, но он не загорался входящим вызовом, и оповещений о пропущенных звонках также не было. Разумовская молчала.

Но в полдень вести все же пришли. Едва закончилась пара по маркшейдерии, как в кармане задергался телефон. Я поспешно вытянул его и увидел номер Марго.

— Есть новости? — забыв поздороваться, я перешел сразу к делу.

— Да, — ответила княгиня, также пропустив приветствие. — Я нашла поверенного барона Гроффа. И, как оказалось, он ищет тебя. Он,