Лето, пляж, зомби 3 - Наиль Эдуардович Выборнов

нас, как будто понимал, что сейчас решается его судьба. Но резких движений не делал, так и стоял. Понимал, что мне его убить — только чуть спусковой крючок прижать. И ни тренировки морских пехотинцев, ни бронежилет не помогут.

— Может реально местным помочь пытались. Пусть идет, хрен бы с ним.

Олег исполнил приказ: перебрался на заднее сиденье «Тигра» и протянул в открытую дверь мне два ИРП в зеленых упаковках. Я бросил их перед американцем — подберет сам, не сломается.

— Короче, Роджер, — снова обратился я к американцу. — Я тебя не знаю, и взять с собой не могу. К тому же мы едем к Крымскому мосту, и если мы туда доберемся, и нас выпустят, то тебе пизда. Расстреляют. Тебе этих двух пайков на пару дней хватит, может на три, если растянешь. Форму свою выброси лучше, потому что по ней сразу видно, что ты американец, а вас, как ты сам понимаешь, тут не любят. Винтовку… Ну без нее ты сейчас не выживешь. Попытайся к местным прибиться, если спросят откуда, говори, что поляк… Не, не подойдет, мы с ними тоже воюем. Говори, что из ЮАР, там белых много. Или из Бразилии. Короче, из любой страны, с которой мы сейчас не воюем.

— Thanks, — проговорил он. — Может change? Бартер? Мою винтовку на ваш автомат?

— Не, — я покачал головой. — Нам американский автомат ни к чему. Где мы к нему патроны-то возьмем? У нас тут чай не америка.

Он чуть приуныл. Ну да, с русским автоматом ему проще было бы к местным в доверие войти. Особенно если каким-нибудь туристом сказаться из не враждебной страны.

— За ствол не хватайся, пока не уедем — расстреляем, — сразу предупредил я. — И там дальше село — в него не суйся. Мы всех зомби разворошили там, сожрут.

— Хорошо, — кивнул он. — Спасибо. Как тебя зовут?

— Край, — сказал я.

— Спасибо, Край, — он даже чуть поклонился, а потом отошел с дороги. — Будьте осторожны. В городе все еще есть монстры, огонь их не убил.

— Тебе спасибо за предупреждение.

Действительно. Вот так вот сунулись бы хрен знает куда. А теперь готовы будем.

Олег вернулся на свое сиденье, я забрался в «Тигра», а Овод так и остался на пулемете. Машина снова взревела двигателем и двинулась дальше в сторону Коктебеля, «буханка» покатилась за нами.

Так мы ехали, пока американец не скрылся за холмами, после чего Овод спустился обратно в салон. Я понимал, что он хочет сказать — зря я его не кончил, да только вот, как по мне, он-то права судить особого не имел. Ему с американцами в бою сходиться не приходилось. А вот мне наверняка. Подозреваю, что именно оттуда у меня шрам на виске.

— Едем осторожно, но быстро, — сказал я. — Этот пиндос сказал, что в городе монстры есть, а нам такая встреча ни к чему. Попытаемся проскочить.

Город тем временем приближался. Ну как город, ни хрена от него не осталось, одно пепелище. Вот и первые остовы домов: обугленные, покрытые сажей. Крыши в большинстве своем провалились, заборы обгорели, оконные стекла просто полопались от жара. Да и рамы пластиковые выгорели все на хрен.

Пепелище раскинулось впереди, как марсианский ландшафт — безжизненный, обугленный, в черных пятнах, где когда-то была трава, кустарник. Машина, гудя двигателем, шла напрямик, чуть петляя, объезжая обгорелые остовы машин. Они тоже наверняка взрывались, там ведь бензин в баках, пары. Свою долю внесли

Асфальт вздуло от жара, кое-где он потрескался, а местами и вовсе исчез, обнажив под собой выжженный грунт. Колеса «Тигра» крошили уголья, поднимали лёгкую, серо-чёрную пыль, что сразу же оседала на лобовом стекле. Дворники лениво махнули один раз, но стекло тут же испачкалось снова.

— Прямо как на Аляске, только наоборот, — буркнул Пашка, не отрывая взгляда от дороги. — Там — снег. Тут — пепел. Только мёртвее.

— А ты был на той Аляске что ли? — спросил Олег.

— Нет, — он покачал головой. — Но какая еще противоположность может быть у Крыма? Только Аляска.

— Наши сейчас там ебашатся, — заметил Овод. — Жарко, наверное, и снег весь растаял.

Я молчал, мне было не до шуток. Повсюду маячили обугленные скелеты зданий. Вон чуть в стороне двухтажное, оно будто уцелело, кое-где даже побелка целой осталась. Только от окон вверх полосы сажи тянутся, там, где горело.

Краем глаза я уловил неясный силуэт — вроде бы фигура на четвереньках. Повернулся и через секунду понял, что это маленький трехколесный детский велосипед. Рама сгорела, краски больше не было, колеса тоже, а та, что осталось, напоминало гротескную скульптуру.

А кое-где появились кости в черных угольках сажи. Они не шевелились. Такое мы уже видели на той дороге, где зомби сгорели вместе с машинами из-за пожара, вызванного разливом топлива с наливняка. А может быть, это и люди были живые. Хотя тут вряд ли, если верить американцу, то все, кто выжил, эвакуировались, покинули город. Его только с собой не взяли, потому что чужой он.

— Ебать тут ад, — протянул Овод.

— Ты еще в тех районах Севастополя, которые бомбили, не видел, — ответил я. — Поле из бетонной крошки.

— Смотрите, шевелится — показал пальцем Олег в окно.

Да действительно, там был зомби, прикипевший к асфальту, и когда мы проезжали мимо, он попытался протянуть в нашу сторону руки. Встать не смог, прилип. Стрелять в него никто не вызвался, и мы просто проехали мимо.

— Ну и где эти мутанты? — спросил Олег.

— Не накликай, — прикрикнул на него Пашка. Похоже, что он испугался, поэтому и прятал страх за этими дурацкими шуточками.

— Глаза в оба, — сказал я. — Если эти твари не сдохли, то они теперь не на улицах.

«Тигр» ехал дальше, оставляя за собой лишь след пепла, который вился в воздухе за машиной. Неподвижно. Казалось, что и ветер умер вместе с городом. Всё застыло. Мертвый Коктебель не издавал ни звука.

До выезда из города оставалось метров сто, и там дальше все тоже выгорело. и Олег повернулся направо и вскрикнул:

— Там тень! Что-то большое и очень быстрое!

Так, сука. Только бы не началось. Только бы спокойно выехать.

— Поддай газу! — приказал я Пашке. Дорога тут все равно