Патруль 2 - Макс Гудвин

желая забрать после. Очередь сдающих оружие была недлинная: пара ночных с охраны КПП и я. Дежурный молча взял у меня деревянную колодку с ПМ-ом, колодку для патронов АК, пустой магазин к нему. Расписался в журнале.

— Броня, спецсредства, — буркнул я, снимая разгрузку.

И дежурный, старлей Ягодин молча принял «броник», каску, резиновую палку, наручники и баллончик. Всё это он бегло осматривал, проверяя целостность.

— Давай, хорошего дня, — кивнул он мне. Его взгляд уже скользнул к следующему в очереди.

Я вышел в коридор, забирая бутыль с полу и кладя его за пазуху. Без оружия и брони я ощущал лёгкость, словно могу летать. Хотя форма по-прежнему щемила под мышками и пахла речной сыростью, грязью и потом.

В помещении роты уже расположились на стульях все наши — весь аттестованный состав. Разговоры были негромкие и усталые.

Комната была столь невелика, что сидели плотно. Всё наше начальство — за столами, а мы — просто так. У получившегося «президиума» все смотрели на главный стол, стол командира роты, старшего лейтенанта Потапова. Рядом — взводный, наш непосредственный начальник, старший лейтенант Димокрик. Сержант Елена сидела, как всегда, у окна на своём месте у компьютера.

Димокрик обвёл нас взглядом, тихо произнёс Потапову:

— Все собрались, давайте начнём.

— Ну что, — начал командир роты. Голос у него был ровный, без привычного начальственного металла. — Вижу ночь прошла активно. «Перехват» объявляли.

Он сделал паузу, переложил бумаги на столе.

— Результат, который есть — задержан наркобот, машина изъята. Работали совместно с ГАИ и кинологами. Отличился Кузнецов, молодец, кстати, хвалили тебя сегодня. Мероприятие выполнено, задержания есть. Реально же слишком поздно объявили «Перехват», будто не хотели, чтобы в городе снова была стрельба.

Он посмотрел на нас, и в его взгляде читалась утренняя усталость. Кружка с кофесодержащим напитком стояла на его столе, неприкосновенная, видимо, остывала.

— Убийца персонажа, известного в определённых кругах под кличкой Главбух, написал на стене: «Привет вам от Зимнего». Кто забыл, или не знал, Зимний — это вор, сидящий в Кемерово и типа контролирующий наши две области. Кстати, машину его людей сожгли вчера. Я тут согласен с Дмитрием Дмитриевичем и доводил сегодня новой смене на разводе, что с этого дня броню не снимаем и везде проявляем бдительность. Если нам повезёт, ФСБ прикроет их бандитскую лавочку, если не повезёт — эти твари будут друг друга мочить прямо на улицах нашего города.

— Это же неплохо, да? Если блатота друг друга мочит? — спросила Вика.

— Фишка в том, что «блатота», как ты говоришь, стреляет по всем, кто стоит у них на пути. Сегодня, например, помимо убитого Главбуха и его охраны, пострадал охранник «Славянских банек», получил пулю в плечо, киллер бил в сердце, видимо, промазал. Что у вас ещё было сегодня?

— Ну и два разбоя раскрыли, тоже Кузнецов выезжал, — произнёс взводный. — По первому там повышение квалификации было, ввиду того что дятлы эти ради галлюциногенного кактуса деда-сторожа чуть к прадедам не отправили, а второй — стажёр Бахматский пошёл спирт изымать и нарвался на гоп-стоп. Есть у нас и розыск по 158-ой за Красноярском, тоже Кузнецов догнал…

— А что, у нас только Кузнецов работал сегодня? — спросила Вика.

— Субординацию, девочка, — осадил её ротный.

— Захарчук Вика работала по кактусу, по гоп-стопу работали в том числе Михеев, 325-тый простоял, проохранял склад, постоянно снимающийся, поэтому так плотно и получилось. Плюс Кузнецов как первый день в должности старшего — и драку массовую растолкал, и квартиру привёл под охрану.

— Арагорн бы ещё и спирт изъял, — поддела меня Вика, и вся рота закатилась смехом.

— А я изъял, — пожал я плечами, доставая из-за пазухи бутылку и ставя её на стол ротному.

— Это что? — спросил у меня Потапов.

— Это Марат просил передать, когда квартиру на сигнализацию ставил, говорит: «Возьмите, дорогие пацаны, мне больше не нужно, я завязал!» — произнёс я.

— Вам к кофе! — выдал старший 325-тки, и новая волна смеха прокатилась по роте.

— Лен, убери эту дрянь, на антисептики пустим! — распорядился ротный и спросил: — По протоколам что за сутки?

— Ну, мы план не выполнили по ним, но у нас и «Перехват» был, и розыск, и два материала по разбою, и один экипаж на снятии простоял, — ответил взводный.

— Понял. Плохо. Чтобы в следующий раз сделали план и работали чётче. Чтобы все были как Арагорн. На этом у меня всё, — Потапов встал. — У вас что-то будет, товарищ командир взвода?

— Нет, нет. Ребят, на выходных чат смотрим, могут быть тревоги. Всем отдыхать. Кузнецов, поздравляю с успешным входом во взвод.

— Служу России, — выдал я.

— Арагорн служит Гондору, — подкололи меня снова, а личный состав взвода, улыбаясь принялся расходиться по домам.

Разговоры стали громче, слышались усталые шутки. Я задержался, глядя в окно роты. За окном стояла пробка на светофоре. Город окончательно проснулся, и в его утренней суете уже не было места ночным перестрелкам, воющим сиренам и шёпоту сумасшедшего под кустом.

И я, сунув кепку под левый погон, а руки в карманы, пошёл домой.

Добравшись до усадьбы я проверил почтовый ящик, долил воды и досыпал корма Рыжику. Тот покрутился у ног, мурлыча на своём тайном кошачьем наречии. Я же погладил его по холке — единственное место, которое он подставлял безоговорочно.

Затем произвёл ритуал очищения. Снял форму, пахнущую потом и сурой грязью с пристани, положил её пакет с озона. Надел новый, но тоже спортивный костюм и тёмную футболку, свежие носки. Одежда, в которой я ещё никого не убивал.

Из склада с деньгами в подполе я взял пачку пятитысячных, очень странно, но в прошлой жизни я воевал за грамоты, да видимо так привык к ним, что в этой, стопка аккуратно сложенных купюр не приносила мне никакой радости. И если бы мне сказали, что Главбуха надо уничтожить просто так, я бы уничтожил. Может Контора специально заваливает меня деньгами, чтобы обесценить их в моём восприятии бытия. Что сделает меня неподкупным, и позволит думать лишь о работе. Отдаваться её полностью.

В памяти у Кузнецова на эту тему крутился психологический тест, «Представьте что у вас есть бесконечный доступ к любым деньгам любой страны. Что вы будете делать? И отвечая на этот вопрос люди сразу же покупают себе дома, дачи, машины, одежду, технику, летают на моря и океаны, шпилят лучших и красивейших девушек этой планеты, из тех кто продаются. А потом, пресытившись наконец-то начинают жить: Заниматься тем, чем всегда хотели, не оглядываясь на заработок, больше не считая деньги.»

Зачем я