Колдун Нагаш. И мертвые восстанут... - Майкл Ли

Лучники противника выпустили еще один залп стрел и отступили. Воины Разетры обрушились на врага. Рак-амн-хотеп кивнул.

— Отлично, — сказал он Экребу. — Командуйте наемникам идти в атаку.

Экреб прокричал приказ, ему ответил рокот барабана, выбивающего низкую грозную дробь. Зашипев, как ветер пустыни, люди-ящеры поднялись с корточек и размашистым шагом устремились к вражеским боевым порядкам, быстро к ним приближаясь. Послышались пронзительные крики и вопли, и Рак-амн-хотеп с удовлетворением отметил, что левый фланг дрогнул.

Воины сшиблись в грохоте дерева и лязге бронзы. Над общим шумом были хорошо слышны крики умирающих, раненые отступали. Слева тяжелая кавалерия с громовым топотом клином врезалась в стену из щитов, раскидывая по сторонам тела. Мечи опускались сверкающими дугами, отсекали головы и разрубали пополам тела, обезумевшие кони взвивались на дыбы и молотили по кричащей толпе грозными копытами. Справа, под нечеловеческий вой, от которого в жилах стыла кровь, на врага налетели люди-ящеры. От их чешуйчатой шкуры отскакивали даже самые крепкие копья, а дубинки в щепки разбивали деревянные щиты и дробили кости. Царь смотрел, как вражеская пехота в ужасе отступала, но основное его внимание было приковано к легкой кавалерии на правом фланге. Кони взвивались на дыбы и ржали, учуяв незнакомый запах людей-ящеров, однако кавалеристы продолжали удерживаться на своей позиции, перекрывая дальний конец дороги. Некоторые стреляли в людей-ящеров, но без какого-либо эффекта.

Шли минуты, и сражение продолжалось. Вражеское войско вначале дрогнуло под натиском союзных армий, но потом воины сумели собраться с силами, и их численное превосходство начало сказываться. Тяжелую кавалерию слева постепенно окружало море ревущих и бьющих копьями воинов. Пехоту на левом фланге и в центре противник оттеснял своей массой. Только справа, там, где свирепствовали люди-ящеры, еще сохранялся какой-то успех. Однако Рак-амн-хотеп знал, что люди-ящеры не смогут держаться долго, особенно в такую изнуряющую жару. Они очень скоро начнут спотыкаться, и тогда ему придется их отозвать — или они погибнут.

И тут царь отметил какое-то движение чуть дальше справа. Отряд вражеской кавалерии развернулся и направился на север. Минуту спустя за ним последовал еще один, потом еще. Враги заметили обходной маневр ливарской конницы и стремились отразить эту атаку, оставив потрепанную пехоту справа без поддержки.

Рак-амн-хотеп улыбнулся и поднял меч.

— Пора с этим кончать! — прорычал он и обратился к Экребу: — Ушебти будут наступать справа. — Он показал мечом туда, где правый фланг противника соединялся с центром. — Прорвитесь сквозь них, и вперед, к источникам!

Ушебти, как один, прокричали имя Птра Сияющего и подняли к небу свои сверкающие мечи. Запели рога, возничие начали нахлестывать лошадей, и колесницы рванулись вперед, набирая скорость. Грохоча колесами, они изменили боевой порядок, вытянувшись клином, нацеленным, как копье, в самое уязвимое место вражеских рядов.

Земля дрожала под грохочущими колесами боевых машин. Разетрийцы, шедшие в последних рядах, увидели приближающегося царя и разразились ликующими криками, подстегнувшими их соратников удвоить усилия. На какой-то миг союзные войска вырвались на шаг вперед, и тут в боевые порядки врезались колесницы. Упряжки неудержимо несущихся лошадей смяли пехоту, многих давили копытами и окованными бронзой колесами. Лучники на колесницах стреляли не целясь, а гиганты-ушебти пожинали чудовищный урожай своими громадными, острыми, как серпы, мечами. Рак-амн-хотеп опустил меч, разрубил череп пронзительно кричавшего воина и успел уклониться от нацеленного в него копья.

— Вперед! — прокричал он своему возничему.

Тот изо всех сил хлестнул кнутом, призывая Птра придать силы рукам.

Пехота отступала, закаленные в битвах разетрийцы воспользовались своим преимуществом, вгоняя клин все глубже. Враг на правом фланге оказался отрезан от своих соратников и оставлен на милость умирающих от жажды людей-ящеров. Те отрывали головы мертвым и раненым и отправляли их в пасти, дробя своими ужасными челюстями. Без поддержки кавалерии копейщики тоже дрогнули, мгновение спустя решимость им изменила, и они побежали, спотыкаясь и цепляясь за склон бархана. Воины джунглей пустились в погоню, шипя и издавая дикие боевые кличи.

Рак-амн-хотеп ликующе взревел.

— Направо! — приказал он.

Колесницы повернули и надавили на незащищенный центр вражеских боевых порядков. Стрелы вонзались во врага со всех сторон, началась паника. Увидев, что левый фланг смят, воины противника повернулись и побежали. За какие-то несколько мгновений все склоны барханов были усыпаны бегущими. Разетрийцы хватали их за пятки, как волки, и убивали каждого, до кого могли дотянуться.

Облегчение и ликование захлестнули измученного царя. Сражение продолжалось меньше получаса, если судить по солнцу. Пылающий нимб Птра исчез, окрасив западную линию горизонта в алый цвет. Если повезет, думал царь, авангард доберется до дарующих жизнь источников к сумеркам.

Разетрийские пехотинцы взобрались на бархан вслед за противником и исчезли из виду. Кавалерии и колесницам приходилось труднее — песок расползался под копытами лошадей. Рак-амн-хотеп уже обдумывал, как будет теснить врага, отправив вдогонку свежие силы легкой кавалерии. Колесница наконец-то поднялась на вершину, дернулась и остановилась.

Рак-амн-хотеп вскинул руку, пытаясь удержаться при резком рывке, с его губ было готово сорваться ругательство, и тут он сообразил, что преследование прекратилось по всему фронту. Остатки вражеской армии в беспорядке бежали через широкую каменистую равнину в сторону источников. И, похолодев, царь понял почему.

Там, на дальнем конце равнины, у окутанных туманом источников, от одного края горизонта до другого вытянулась линия пехоты и лучников. Солнце бросало кровавые отсветы на чащу поднятых вверх копий и на круглые отполированные шлемы. Их было не меньше десяти тысяч. За копейщиками стояли крупные формирования тяжелой кавалерии, а небольшие отряды легкой кавалерии сновали перед боевыми порядками, как стаи голодных шакалов.

— Во имя всех богов, — в благоговейном ужасе прошептал Рак-амн-хотеп.

Теперь он понял: войско, которое он только что разбил, было всего лишь авангардом главных сил Узурпатора.

Экреб остановил колесницу рядом с царем.

— Что будем делать теперь? — спросил он.

Рак-амн-хотеп потряс головой, глядя на легионы безмолвных воинов, ждущих с другой стороны равнины.

— А что мы можем сделать? — с горечью произнес он. — Придется отступить и сообщить печальное известие остальной армии. Завтра соберем все наши силы и будем сражаться не на жизнь, а на смерть.

Бел-Алияд, Город Специй, 63 год Птра Сияющего

(— 1744 год по имперскому летосчислению')