Фантастика 2024-179 - Руслан Ряфатевич Агишев

Я отвернулся к окну. Я не мог вынести горечи и осуждения в его взгляде.

Настолько больно мне было в последний раз, когда у меня руках умерла сестра.

Расследование полиции убийства Анни, разумеется, ничего не дало. Я даже не попытался обвинить Нильсонов, потому что, во-первых, понимал, что это бессмысленно, во-вторых, намеревался собственными руками пролить их кровь в отмщение за жизнь каждого дорогого мне человека, которого они убили.

* * *

Не успел я очнуться от горя после убийства Анни, как случилась новая беда: умерла от болезни графиня Берг — мать Эйвы.

У меня не было желания сталкиваться с Освальдом, но я не мог не откликнуться на горе Эйвы, поэтому поехал на похороны, а затем — к ним домой.

— Родная, я знаю, что ничем не могу тебя утешить, нет таких слов, которые уняли бы твою боль. Я могу лишь быть рядом. — Я прижал Эйву к себе.

Мы сидели в гостиной.

— И этого достаточно, — прошептала она, кладя голову мне на плечо.

В гостиную вошел хозяин дома. Мне не хотелось находиться рядом с ним, потому я встал, сказав Эйве:

— Быть может, пройдемся, милая?

— Прошу, Аксель, задержитесь, позвольте мне разделить с вами горечь от потери моей супруги. — Берг глядел на меня просительно. Я замешкался, не веря ни единому его слову — очевидно, что граф затеял со мной какую-то игру. — Я вижу, как вы дороги моей дочери, и оттого хочу положить конец нашему с вами конфликту.

Я молча опустился обратно на свое место.

Эйва взглянула на отца с благодарностью, на меня — с немой просьбой в глазах.

Граф разлил из графина виски по двум стаканам: Эйва не употребляла крепкий алкоголь.

— Благодарю вас, граф. — Я принял из его рук свой стакан. — Примите мои соболезнования.

Мы выпили.

— Я слышал, вы работаете на самого императора теперь?

— Так и есть.

— Не каждый удостоится такой чести. К тому же, вы теперь не барон, а граф.

— Жаль только, что я получил свой титул при очень мрачных обстоятельствах, — хмуро отозвался я.

Берг пристально поглядел на меня, но промолчал. Мы провели за светской беседой некоторое время, после чего я проводил Эйву в ее комнату и покинул Бергов.

Ранд заехал за мной. Вид у него был предельно обеспокоенный.

— Дружище, у тебя что-то случилось?

— Да, Аксель, беда у нас в семье… сестра моя четырнадцатилетняя, дуреха безмозглая… в общем, связалась она с подонками какими-то, которые ее на наркоту подсадили… она в больнице оказалась из-за этих мразей. Мать совсем извелась, с сердцем у нее плохо стало. Сначала Арнольд, теперь это…

— Вези меня в больницу, я хочу проведать твою сестру. — Я сам не понимал, зачем это сказал — просто знал, что хочу взглянуть, и все.

— Зачем это вам, барон… ох, простите, граф?

— Я недавно… столкнулся с этой бедой. Одна… знакомая едва не умерла из-за наркотиков. Позволь мне проведать твою сестру, Ранд, дружище.

Он непонимающе глядел на меня, но в итоге все же повез в больницу.

— Она была в реанимации, но теперь ее перевели в обычную палату, — объяснил он, когда мы добрались до места.

Сестра Ранда выглядела не лучшим образом. Впалые щеки, неестественная бледность кожи. На худом лице горели огнем страдания и недоумения большие темные глаза. Сущий ребенок. И сколько таких, как она? Заплутавших, свернувших не туда? Гибнущих, тонущих, нуждающихся в исцелении и спасении? А сколько из них будет исцелено и спасено?

Я пожелал девочке, чтобы она выздоровела и больше не ступала на скользкий путь, насильно вручил сопротивляющемуся Ранду пачку купюр на лечение и реабилитацию его сестры, и мы покинули больницу.

— Куда дальше едем, граф? — спросил Ранд, сев за руль.

— В особняк графа Берга.

Ранд изумленно поглядел на меня, но вопросов не задавал.

Всю дорогу я размышлял о том, что буду говорить отцу Эйвы. Вся проблема была именно в том, что он ее отец. Если бы не это усложняющее все обстоятельство…

— Аксель! — Эйва, увидев меня, выбежала навстречу. — Как я рада, что ты вернулся!

— Я тоже рад, милая. Как ты? — обнял я ее.

— Не очень. Пройдемся?

— Я приехал к твоему отцу, милая, мне нужно переговорить с ним.

— У вас с ним опять какие-то проблемы? — встревожилась девушка.

— Напротив — я очень надеюсь разрешить все наши с ним проблемы.

— Иди тогда к нему, он у себя.

Я прошел к кабинету графа и постучался.

— Входите.

— Приветствую еще раз, господин Берг. — Я вошел и плотно закрыл за собой дверь. — Найдется у вас время для меня?

— Конечно, Аксель, присаживайтесь.

Я воспользовался приглашением и без предисловий начал разговор.

— Вы должны прикрыть свой грязный бизнес, граф.

Берг непонимающе уставился на меня. Даже не так — в его взгляде читалось бесконечное изумление, будто я сказал ему самую невероятную на свете глупость.

— Боюсь, я не совсем понимаю вас, Аксель.

— Вы должны перестать заниматься наркоторговлей.

— Должен? — Его брови вскинулись вверх. — Мне кажется, вы взяли на себя слишком…

— В противном случае я приму меры, — оборвал я его.

Долго Берг прожигал меня враждебно-неверящим взглядом.

— И какие же, граф Ульберг?

— Мне не хотелось бы этого делать, потому что я бережно отношусь к чувствам Эйвы, но я вынужден буду рассказать ей правду, чтобы она правильно истолковала мои дальнейшие действия. После того, как я объясню все вашей дочери… мне придется раскрыть императору имя того, по чьей вине его любимая падчерица едва не умерла от передозировки.

Граф страшно побледнел.

— Его Величество не поверит столь бредовой…

— Я предоставлю ему сыворотку правды для такого случая.

Берг снова молчаливо посверлил меня взглядом.

— Зачем вам это нужно, Аксель? Я думал, мы уладили конфликт. Я готов был смириться с вашим присутствием в жизни моей дочери. К чему вы затеяли этот бессмысленный фарс?

Я поднялся с места и слегка наклонился к хозяину дома.

— Я не позволю вам травить и губить тысячи людей, среди которых много невинных. Я даю вам на размышление и действия неделю, господин Берг. Через семь дней я вновь приду к