Бессмертный двор - Павел Сергеевич Иевлев

продвигается к центру Жендрика, тем сильнее Марва чувствует себя малолетней дурочкой, ввязавшейся под действием душевного порыва в идиотскую опасную авантюру. Бросила поместье на Крагу и Пухоушку на фоне кучи проблем! Уволившаяся друидка, работники, которые собирают вещи, чтобы сбежать в город, злодеи-поджигатели, гаснущее светило, сгоревший склад, отсутствие денег, загадочные подземелья и таинственная башня… Что сказал бы брат, узнав, что Марва оставила доверенную ей латифундию и умчалась в Жендрик на древнем шагоходе с каким-то драу? Он там, в Бос Турохе, бьётся за их наследство, а она… Эх…

Но даже же это не самое плохое. Хуже, что если аппарат сломается, то это станет полнейшей катастрофой. Драу как-то выживают в Жендрике, так что дядя, скорее всего, не пропадёт. Кованый, который сопровождает её в поездке, тоже никак не пострадает от яда, он железный. Даже у Марвы есть некоторый шанс выбраться — она взяла защитный костюм с баллонами, он позволит какое-то время идти пешком в отравленном тумане низины. Но Шмыгля…

Кошечку обнаружили на второй день поездки, когда та проголодалась и соскучилась. До этого она, как выяснилось, играла в шпионку-лазутчицу и успешно пряталась где-то в пустой каюте. Непоседливая, пронырливая и гиперактивная Шмыгля проследила за Марвой, нашла «Ходулю», восхитилась, но никому не сказала, а продолжила «разведку», воображая себя отважной героиней дешёвых рисованных лубков про «Суперкошку», популярных у детей табакси. Заметив, что Марвелотта собирается в поход (скрыть загрузку десятков мешков йодомагина, ящиков с продовольствием и других грузов было трудно), она решила, что непременно отправится с ней, потому что пропустить такое приключение невозможно! Если бы она поделилась идеей с братом, то разумный и осторожный Царап отговорил бы её, но именно потому она и промолчала. Просто залезла, затаилась в каюте, пригрелась, заснула, проснулась, проголодалась, соскучилась, вылезла.

— Шмыгля, но зачем! — застонала, услышав эту историю Марва.

— Это же приключение! Это интересно! — заявила кошечка.

— Но я не могу повернуть назад, чтобы отвезти тебя обратно! Мы уже половину пути проехали!

— И не надо! Я с вами!

— Шмыгля, у меня нет защитного костюма, подходящего для маленькой табакси! Если «Ходуля» сломается…

— Не сломается! — отмахнулась кошечка. — Ой, а что вот это за рычаг? А что будет, если его дёрнуть?

— Шмыгля! Лапки прочь!

— Ладно, ладно, я только спросила!

— Представь, как волнуется твоя мама!

— И ничего не волнуется! Я записку оставила: «Не волнуйся, мама!»

— И она, конечно, тут же перестала волноваться… — скептически прокомментировала Марва.

— Ну да, — кивнула Шмыгля. — Всё же будет хорошо! Ну что со мной может случиться-то?

В общем, настроение у Марвелоты Колловски так себе. Сидит, вцепившись в рычаги, и пилит себя за доверчивость, легкомыслие и безответственность под ехидным взглядом дяди. Отчего-то ей кажется, что для него эти терзания очевидны и смешны. «Заманил дурочку в Жендрик, — мрачно думает она, — а теперь ухмыляется». Одно радует — «Ходуля» пока ведёт себя хорошо. За два дня они углубились далеко в пустоши, движутся быстро и уверенно, все механизмы работают в штатном режиме, а загадочное голубое топливо в прозрачном цилиндрическом баке как будто и не убывает. Но Марва всё равно взяла ещё две банки в запас, заперев их в хранилище. Мало ли что?

Дорогу ей показывает дядя, Дарклин Мракорис, тот самый «драу, зловещий убийца», про которых рассказывали страшилки ученики кисгодольской школы. Ох она понаслушалась ночами в интернате от других девочек! Одна история страшнее другой, мало кого так боятся, как таинственных ночных убийц, тёмных эльфов! «Если ты увидел драу, то это последнее, что ты увидел в своей жизни!» — зловещим шёпотом звучало при свете одинокой свечи в ночном дортуаре. Но она до сих пор жива, и логика подсказывает, что убить её можно было и без таких сложностей. «Может, и обойдётся», — думает она.

— Смотри, — внезапно показывает пальцем в окно драу, — видишь гору?

Марва приглядывается. Зрение у неё не такое острое, но на фоне слабого серого свечения неба действительно можно разглядеть острый пик с обломанной верхушкой, что для Жендрика, похожего на отпечаток огромной миски, с космической силой вбитой в середину Дулаан-Заха, довольно необычно.

— Это, наверное, одна из «спиц»? — похвасталась эрудицией девушка. — Я нашла в отцовской библиотеке отчёты старых экспедиций. Ну, тех, которым хватило ума быстро вернуться, прогулявшись по окраинам, а не полезть в центр, как сейчас мы, и пропасть.

«Спицы» — высокие каменные образования, местами нарушающие скучную однородность низины. Происхождение их неизвестно.

— Нет, — покачал головой драу. — Спицы гораздо меньше. Это развалины шпиля Ясан Кхот. Просто он далеко, поэтому кажется не таким большим. Вблизи размеры потрясают, поверь.

— Вы там были?

— Я много где был, — уклончиво ответил драу.

— Интересное, наверное, место. Там же никто не живёт, да?

— Как сказать… Почти никто. Но место и вправду интересное. Практически не изменилось за те тысячи лет, что прошли со Дня Скорби. В отличие от Бос Туроха, заселённого и перестроенного ондорами, Ясан Кхот был просто заброшен, потому что желающих селиться посреди Жендрика не нашлось. Конечно, великаны и те, кто штурмовал дагинский город вместе с ними, растащили всё самое ценное, но там и без этого есть на что посмотреть. Дагинские мозаики великолепны.

— И не уговаривайте, — мрачно буркнула Марва. — Мы не поедем любоваться на шпили. Это может плохо кончиться.

— Ладно, — легко согласился драу. — Не в этот раз. Однако не зарекайся, для механурга и учёного дагинский шпиль — настоящее сокровище. Твои родители, например, провели там немало времени.

— Они посещали Ясан Хот? Зачем?

— Знания, племянница. Дагины такие же Древние, как перинары, и их могущество было велико.

— Почему же тогда великаны их разнесли? — рассеянно спросила Марва, подправляя движение «Ходули» рычагами.

— Кто знает? Это было так давно, что даже эльфы не помнят подробностей.

— А эльфы тогда уже были? Я слышала, что вы потомки дагин…

— Так считают ондоры, — уклончиво ответил драу. — Но имеют в виду в основном себя. События такой древности каждый старается трактовать в свою пользу. Скажем так, у драу другой взгляд на события Дня Скорби и его последствия.

— Я слышала,