Куда приводят коты - Олег Фомин

– Ну, я – точно нет!

Карри нежно усмехнулась, очередной сеанс чесательной терапии.

– Кроме того, – продолжает она, – Леон нашел способ следовать за Бликой. Точнее, за силой, которую она излучает. Слишком уж ее много. Леон может знать, где Блика, без всяких магических меток на коже. Стражи Бальзамиры дорого бы заплатили за этот секрет… Как я поняла, он действует только с очень могущественными перемирцами. А значит, это касается и меня.

Я задумался.

– То есть, теперь…

Опустевшая чашка стукнула о стол.

– Леон знает, где я, – говорит Карри. – Думаешь, как сфинксы нашли нас в церкви? А пока ты со мной, Риф, им известно и о твоем местонахождении.

– Да плевать на них! Отобьюсь. Лишь бы ты была рядом…

Карри укутала в объятия, туфли оттолкнулись от стола, и кресло отъехало на середину кабинета, кружит нас в сидячем танце. Мелькают оранжевые полоски жалюзи, книжные полки, горшки с вьюнами и кактусами, лабораторные железяки…

Наш вальс затих у темно-зеленой школьной доски. На нижнем краю отдыхает мелок. Часть доски исчерчена ученой дремучестью: формулы, числа, таблица, график. На другой половине красуется веселое существо с треугольными ушами, отдаленно похоже на меня. Лапы, усы и хвост нарисованы в виде косичек. Двойные спиральки изгибаются, словно улыбки.

Рядом с художеством подпись: «ДНКот».

Созерцаем каракули, как полотно Леонардо да Винчи в музее.

Эта минутка баловства и беспечности отвлекла, я только сейчас ощутил укол неприятной догадки. Не хочется озвучивать, вдруг окажется правдой, но…

– Леон может найти меня только через тебя, – говорю, глядя на Карри. – Значит, пока я рядом с тобой, я подвергаю тебя опасности?

Та усмехнулась.

– Ерунда! Мне они навредить не могут, даже если очень захотят.

– Ну, как минимум, будут надоедать своими… э-э-э, визитами.

– Когда за тобой гонится медведь, на комаров внимания не обращаешь.

Я понял, о ком она.

Не сразу, но все же решился спросить:

– А как Блика тебя находит? У нее свой способ?

– Да, но…

Карри замялась.

– Это… трудно объяснить. Давай лучше поговорим вот о чем! Однажды ты уже…

Снова стук.

На сей раз я отреагировал спокойно, наши головы повернулись к двери. Карри подъехала на кресле к микроскопу, зашелестел страницами первый попавшийся журнал, в пальцах возник карандаш.

Дверная ручка повернулась со щелчком, в кабинет вошла девушка в медицинском халате.

– Приветствую. Скажите, анализ грунта уже готов?

Карри делает вид, что сверяет что-то в журнале, карандаш водит грифелем по пустым тетрадным клеткам.

– Секунду…

Пока изображает занятость, я разглядываю гостью. Короткие темные волосы с красными кончиками, губы выкрашены черной помадой, в зубах клацает жвачка. Стиль весьма бунтарский. Да и под белым халатом одежда, больше подходящая байкерше, а не лабораторной мышке.

– Маленькие неполадки с оборудованием, – придумала, наконец, Карри, – этот вот прекрасный котэ сбил настройки. Зайдите минут через двадцать, хорошо?

Во мне всколыхнулось возмущение. Игрушечное, конечно, как и ее отговорка для гостьи, но мне захотелось поучаствовать в спектакле. Продолжая ерзать у Карри на коленях, я открыл пасть, выдать протестное «мяу». Ничего другого в присутствии постороннего человека перемир сказать просто не позволит.

– Неправда! – вырвалось из меня.

Я оцепенел.

Мышцы девичьих бедер подо мной напряглись, карандаш из пальцев Карри выпал. Пока я осознавал, что случилось, дверь негромко хлопнула. Гостья ее закрыла, вот только уходить не собирается.

– Боюсь, столько Леон ждать не будет!

Распахнула халат, из его белых «крыльев» гурьбой посыпались, как из порталов, сфинксы. Вой, шипение, грохот кошачьих тел, скрежет когтей по паркету, по пластику и бумаге на столе, хищная лавина, опрокидывая все на своем пути, хлынула в нашу сторону.

Карри захлопнула журнал, и тот породил белоснежную вспышку!

На мгновение та затопила все пространство кабинета. Моим глазам досталось, но растерялись и сфинксы, их волна смешалась в кучу, парочка ослепленных прокатилась кубарем мимо нас, а «байкерша» в халате отвернулась, прикрыв лицо ладонью.

Это все я успел зацепить периферийным зрением, когда Карри уже сгребла меня в охапку, ладонь накрыла мою голову.

И вместе с ней накрыла тишина.

– Ничего, подождет, – поймали уши девичий шепот.

А еще – шум дождя…

Мы оказались на широком белом подоконнике. За окном безмятежный пейзаж то ли коттеджного поселка, то ли частного сектора в черте города. Скорее, второе. Далекий, дымный от дождя горизонт усажен коробками высоток. Вокруг же – двух- и трехэтажные кирпичные домики, торчащие из зелени дворов.

Карри опустила меня на белую гладь.

– Эх, не дают сделать карьеру в науке…

– Значит, будем копаться на грядках, – отозвался я.

Нас занесло, судя по всему, в один из частных домов, на чердак. Вернее, в пентхаус. При слове «чердак» в голове всплывает нечто пыльное, в паутине, а тут – уютная жилая комнатка.

По стеклу с той стороны ползут капли, шуршат листья пышной яблони, ветки прогибаются под тяжестью румяных плодов. Внизу огород, теплица, качели… Один из множества тихих садовых участков.

Карри устроилась на подоконнике, спина и затылок прильнули к углу, нога у батареи, вторая согнута в колене на уровне груди.

Сев напротив, любуюсь беленькими ножками в шортах. На меня уставилась смешными глазюками пушистая тапочка в виде котенка. Ее близняшка, такая же озорная, шаркает по полу. Карри теребит подол мятой рваной футболки, явно не по размеру, как балахон. Исключительно для домашнего ношения.

– Риф, – заговорила Карри, – в тот раз, на рынке, когда Блика взяла меня в плен, ты смог отыскать дорогу ко мне.

– Случайно…

Не знаю, почему я сказал с грустью. Наверное, представил, что творилось бы в сердце, если бы так и не удалось. И насколько я был к тому близок.

– Тебе нужно научиться делать это без помощи случая.

– Но как? Я потерял счет неудачным попыткам, прежде чем у меня получилось. Если бы тогда не повезло… Ох, и думать не хочу!

– А ты вспомни удачную попытку. Что ты сделал такое, чего не делал в предыдущие разы?

В памяти всплыл неизвестный старинный город, холодный гранит парапета, мокрая шкура, отчаяние… Я лежал, истекая речной водой, и…

Что же я делал?

Пока вспоминаю, лапа поглаживает у тапочки матерчатое ухо.

– Мечтал. Просто мечтал… Я не собирался прыгать в перемир. Просто воображал, что ты рядом. И как мне хорошо с тобой.

Карри расцвела в улыбке, взяла на руки.

– Ты ж моя радость!