Военный инженер Ермака. Книга 1 - Михаил Воронцов

Я отложил саблю и сел, прислонившись спиной к мачте.

Вроде, все хорошо. Живой и даже не раненый.

— Черкас! — крикнул Ермак своему сотнику.

— Здесь! — ответил тот.

— Живой?

— Да!

Потом отозвался Елисей — он тоже выжил в схватке. Надеюсь, на прощание он хорошо дрался. Хотя куда ему было деваться — татары, даже узнав о том, что он собрался вернуться в Москву, едва ли сделали бы для него снисхождение.

Но два десятника, главных на остальных стругах, мертвы. И рядовых казаков погибло тоже много, как мы поняли из переклички. Почти половина наших бойцов или убиты, или ранены. Будь ты проклят, Кучум.

Но потери татар с нашими несравнимы. Огромное число врагов нашло свою смерть еще когда плыли к стругам, потом многие погибли в рукопашной схватке, а затем, когда показался обоз, началось просто избиение.

Думаю, не меньше трех сотен татар не пережили эту ночь. Почти все. Кучум получил еще один жестокий урок.

Скорее всего, их командиры ожидали, что мы расположимся на ночь на берегу — так, как мы делали это обычно. А если и останемся в стругах, то они смогут их почти безнаказанно поджечь с берега, но и тут у них ничего не вышло. Лодки оказались неплохо защищены от огня, да и люди вовремя проснулись. А затем вообще случилось чудо — к нам прибыла подмога, которая должна была дожидаться вдалеке.

С палубы ближайшего к нам струга на наш перескочил высокий плечистый человек лет тридцати пяти. Ермака он, наверное, узнал по кольчуге, потому что сразу направился к нему.

— Николай, — представился он. — Старшина обоза.

— Ермак, — кивнул наш атаман.

— О тебе легенды ходят, — уважительно произнес Николай.

Ермак отмахнулся.

— Пусть себе ходят, если жрать не просят. Ты лучше скажи, откуда ты тут взялся⁈ Нам повезло, но с чего ты решил плыть ночью? Все думали встретить тебя на реке утром или днем!

— Так бы и случилось, — развел руками Николай, — но мы, когда расположились на ночь лагерем, отправили по округе дозорных. А те увидели что-то непонятное — какие-то огненные стрелы с земли в небо полетели. Поначалу испугались, решив, что это духи, но бегом доложили мне. Я почесал башку и понял, что это не духи, а ты, Ермак Тимофеевич, эти непонятные штуки в облака кидаешь, и не просто так — видать, татары насели. Ну я и приказал срочно сниматься с якорей и двигать сюда. Прав оказался!

— Спас ты нас, — согласился Николай. — Но ракеты запускал не я, а Максим. Это у нас сигнал при подходе татар сработал. Без него было бы тяжко совсем. Не успели бы вскочить да от стрел укрыться. И дозоры бы все погибли. А так положили половину вражеского отряда еще на подходе.

Он указал рукой на меня.

Николай уважительно кивнул.

— А еще он меня сегодня спас, из воды вытащил… не знаю, как его благодарить. Потом поговорим. Знал я, что правильно делаю, ставив его в отряде, но не знал, насколько.

Ермак закашлялся, положив руку себе на грудь.

— Этот татарин, похоже, пару ребер мне все-таки сломал… Здоровый, черт. Чем его Кучум кормил, что такой вымахал? Копье надо сохранить на память. Повешу на стену, пусть напоминает о сегодняшней ночи.

— А ты порох нам привез? — вдруг, забыв о своих ранах, спросил Ермак у Николая.

— Привез, конечно, — ответил тот. — И порох, и пули, и соль, и одежду, и инструменты, и много чего еще. Но в Кашлык, извини, Ермак Тимофеевич, я это все не повезу. Строгановы запретили, а я наперекор им идти не могу. Перекладываем тебе, и двигай назад, пока татары не опомнились. А ты мне отдай ясак, если привез. То есть, все как обычно, хотя я раньше сюда караваны не водил.

— Привез ясак, как без него, — вздохнул Ермак. — Собираю налоги регулярно со всех своих земель и отправляю. Вот бы до меня так припасы доходили. А то с порохом беда совсем.

Николай развел руками, как бы говоря «я человек подневольный, делаю то, что могу, не я же караваны собираю».

— И еще… — произнес Николай. — Хочу тебе сказать кое-что один на один… Только тебе… Потому что очень уважаю.

Он с сомнением обернулся на меня.

Я сделал шаг в сторону, но Ермак остановил.

— Говори при Максиме, какие тут сейчас тайны…

— Хорошо, — виновато посмотрел вниз Николай. — Тогда скажу плохую новость, которую я и знать не должен, не то что говорить… Больше обозов не будет. Строгановы хотят, чтоб ты выкручивался сам, как можешь. А не можешь — возвращался. Дорого обходятся обозы. А все купцы народ такой — за мелкую монету удавятся и других удавят. Да и смысла в них никто не видит — говорят, что ты уже проиграл, не справился с Сибирью…

— Точно знаешь? — помрачнел Ермак. — Я подозревал это, но теперь ты сказал наверняка…

— Да, именно так… А знаю из первых рук. Старший Строганов разговаривал со своим приказчиком, считал смету, и сказал ему по секрету, что все, а остальные братья ему перечить не станут. Ну а у стен, сам знаешь, ушей много… Не успел Строганов договорить, как я уже знал…

— Ясно, — глухо сказал Ермак. — Значит, будем воевать тем, что есть. Спасибо за предупреждение. Строгановы думали, что заполучить Сибирь — все равно что съездить за покупками на ярмарку. А после того, как узнали, что это не так, решили бросить. Я догадывался об этом, но все равно не верил.

Николай снова виновато развел руками.

— Они вкладывают деньги в то, что приносит прибыль. Покупают товар лишь затем, чтобы перепродать его подороже.

— Люди — не товар, — ответил Ермак и нахмурился.

— Я-то знаю, — кивнул Николай, — но что могу поделать… Можно было бы войско снарядить тебе в помощь, очень можно было бы… Но нет воли и желания.

— Сейчас занимаемся ранеными, потом грузами. И еще заберешь одного нашего. Меня заставили его взять с собой Строгановы, но теперь он уходит. Хотя пусть, вольному воля. Дрался он всегда храбро, но наш поход не только драки. Других тягот не пересчитать. И еще письмо возьми, для купцов. Я пишу там