Портфель точка два - Владимир Сербский

Свобода парламентаризма». Теперь эта красота идет по тысяче долларов за штуку. Ласкала глаз небольшая, но солидная коллекция английских золотых монет «нобль с розой». Их чеканили в период правления Эдварда Четвертого, и сегодня цена выросла до двенадцати тысяч долларов. Хорошая цена, жаль что кучка подкачала.

Имелись на полках шкафа и французские франки, и испанские песеты, и серебряные фунты. Но жемчужиной коллекции оказалась старинная монета из Саудовской Аравии. Степан раскопал в сети, что сей винтаж носит красивое имя «Динар Хашими». Текст на монете перевелся как «мой командир верных». Великолепная монета прекрасно сохранилась, а интернет заявил, что она «не только редка, но и является важным историческим документом». Как оказалось, динар изготовлен из золота возрастом более тысячи лет. И добыто оно в руднике неподалеку от Мекки, который принадлежал Халифу, одному из наследников пророка Мухаммеда. Особенно приятно было прочитать, что на аукционе в Лондоне подобную монету продали за полтора миллиона фунтов стерлингов.

Именно арабскую монету Степан понес к старому антиквару. А кому еще такую красоту показать? Настоящих ценителей в этом мире мало.

Выложив динар на бархатку, дрожащими руками Моисей Соломонович поднес лупу.

— Это то, что я подумал? — прошептал он. — Да нет, не может быть! Молодой человек, вот там в холодильнике есть минеральная вода. Мне без газа.

Вода оказалась вкусной, но незнакомой марки. Антиквар охотно пояснил:

— Это кошерная вода, «Эден таль». Пейте-пейте, мне из Израиля еще пришлют.

Пить после этого сразу перехотелось. Но пришлось. — вместе с водопоем Моисей Соломонович затеял торг, который затянулся на полчаса. Беседин ясно видел, что антиквар сражен наповал и согласен. Однако сразу сдаться ему не позволяли старые привычки. Сломался он после неожиданного предложения Степана.

— Интересно… Старея, человек видит хуже, — ответил он на предложение, — хуже, но шире. Изложите вашу мысль подробнее.

— Хорошо, — согласился Беседин, доставая из портфеля бумаги. — Повторю: мне не нужны эти полтора миллиона долларов. Взгляните на договора: вот банковский кредит, а это долги частным инвесторам. Кроме того, вот этот договор аренды офиса я хочу переделать на акт купли-продажи. И если этим вопросом займетесь вы, то выгоду найдете сразу: отдавать долг можно частями.

— Логично мыслите, — кивнул Моисей Соломонович. — Всех ваших кредиторов я знаю. Более-менее знаком и, думаю, договорюсь. А вы не опасаетесь оставлять мне это сокровище? Люди бывают жадные до чужого добра, знаете ли.

— Если не верить вам, то кому? — Беседин подлил немного лести. А потом добавил стали в голос: — Есть еще один аргумент: русские всегда приходят за своими деньгами.

Антиквар на это пробурчал:

— Вы знаете, молодой человек, что из-за долгов не спят два человека? Один — пока не вернет, другой — пока не получит, — он помолчал и добавил: — Эту проблему мы постараемся не затягивать, чтобы спать спокойно. Неделя вас устроит?

— Вполне, — кивнул Степан.

Полдела было сделано, оставалось еще одно.

* * *

Вторую проблему золота пришлось решать на ипподроме. Нет, не путем безумных ставок с подкупом жокеев. Взрослый человек, слава богу, иллюзии остались в прошлом. Просто он договорился о встрече с Колей Уваровым, местным бизнесменом.

— Какой офис, Степа? Какие дела в воскресенье? — перекрикивая гул стадиона, заорал тот из телефона. — Я на скачках.

— В самом деле, как это я забыл, — пробормотал Беседин. — Однако и там можно поговорить. Думаю, тебе будет интересно.

— Не пожалею, говоришь? Хотя какая разница? Выдвигайся, в любом случае посидим, как раньше. И, как обычно, легкое светлое?

Коля любил мужские игрушки — преферанс, бильярд и пиво. И отдавался им со всей страстью. На охоту выезжал по первому зову, а по воскресеньям непременно предавался пороку на ипподроме. Средства позволяют, тогда почему нет?

Колина жена давно обитала в Швейцарии. Дети учились в местном университете, им требовался мамин пригляд. Но Уваров редко посещал родовой шале на альпийском склоне. Впрочем, как и строительную сочинскую империю, которой руководил тесть. Жарить курочку и варить глювайн Коля предпочитал вдали от тещи. Прямо здесь, в родном городе. Точнее, в загородном особняке с кусочком присвоенной реки.

Когда-то Коля Уваров был простым парнем. И олигархом стал случайно, по залету своей будущей жены. Конечно, парня одного не бросили в житейском бурном море. Его пристроили к делу в сочинской империи, дали высокую должность. А пару лет назад откомандировали на родину, «наводить порядок» в местном филиале. Наведение порядка заключалось в распродаже непрофильных активов, одним из которых являлась линия по производству металлопластиковых окон. Вот на этот актив Степан и нацелился.

Кировский проспект, упиравшийся в приземистое трехэтажное здание, заканчивался ипподромом. Парковаться пришлось значительно раньше, дальше было все забито до упора. Так делали все, превращаясь в пешеходов. Степан тоже кочевряжиться не стал. Чай, не баре, можно и пешочком пройтись.

Купил программку, огляделся. Прошло прилично времени с последнего визита, и многое здесь изменилось. С той стороны забора ипподрома подступили многоэтажные дома, а на втором ярусе трибуны появились официанты возле столиков для вип-клиентов. Время изменилось, лишь огромное поле и дух тотализатора остались прежним. Пахло обычно — конюшней и азартом. И жажда наживы витала над толпой, постоянно оборачиваясь наживкой. Жертвы об этом знали. Но, тем не менее, народу это положение нравилось. Мыши кололись, как говорится, но жрали кактус.

Колю Уварова искать не пришлось, в гордом одиночестве он заседал за отдельным столиком. Присутствовали салатики, сырная нарезка, шашлык и заливная рыба. Коля махнул рукой, тут же для Степана появился стул.

— Ну, за встречу? — Коля решительно открутил голову «царской» водке.

— Извини, есть еще дела, — Степан накрыл рюмку рукой.

— Эй, какие дела? — возмутился Уваров. — Трезвого водителя вызовем!

— В больницу надо заехать.

— Заболел?

— Нет, человека проведать. И с доктором поговорить.

В это время объявили очередную гонку, и разговор прервался сам собой. Коля сорвался со стула с криком «Балерина, давай, давай!». При это он пытался закусить биноклем. Пока Уваров бесновался у ограждения трибуны, Степан достал телефон.

— Ася, как дела?

— Ой, Степа, — обрадовалась она. — Я на работе. Не могу долго говорить.

— Ладно, говори быстро. Назови любые три цифры до пяти.

— Ты что, в спортлото там играешь?

— Нет, на ипподроме. Дела у меня здесь, ну и заодно вот решил удачу проверить.

— Степа, какая удача может быть с каталами? Слезай оттуда!

— Есть пять лошадей, — Степан гнул свою линию. — Можно поставить на любую. Итак, число?

— Три, — сдалась Ася. — Число «три». Но только один билет, ладно? Чисто для проверки.

— Это не все, говори еще число.

— Зачем?

— В заезде пять лошадей. Надо угадать пьедестал почета — кто придет на