Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса I - Ваня Мордорский

его не убила. И, по мнению местных, она была в своем праве. Тут Ли Бо был прав — толстяк нанес ей публичное оскорбление. А если она еще и из богатой семьи, что и так понятно по охранникам, повозке и одежде, то если он отделается одними только этими ударами — это будет просто чудо.

Вытолкавшись вперед, я кинулся к толстяку, помогая ему подняться. Девица аж опешила.

— Ты как, Хань? — спросил я толстяка, поднимая и придерживая за необъятную талию.

— Но….нормально… Только не чувствую их… Бубенцы… Они звенят… — толстяк держался за причинное место и с трудом, не без моей помощи, встал на ноги. Мы оба развернулись к публике… и в тот же миг началось. Шепотки, громкие голоса, разговоры подруг.

— Боже! Какой красавчик!

— Как он прекрасен!

— Это нормально — быть таким красивым?

— О боги…

— А зачем ему этот урод-толстяк? Он не мог выбрать нормального друга?

— Или подругу, — добавил женский голос.

— Фу… К этой туше я бы даже не прикоснулась. Меня от одного вида тошнит.

Да, я, кажется, уже говорил, что очень красив. Да, вот настолько. Все девушки мгновенно стали восхищаться моей красотой, а все парни — моментально ненавидеть.

Даже оплеванная девица застыла, глядя на мое лицо, лишь через секунд пять она словно очнулась и выпалила:

— Эй! Ты куда его ведешь? Он еще не всё получил! Я хочу его отделать так, чтобы он и встать не мог.

И шагнула ко мне.

Я оглянулся вокруг, всем лучезарно улыбнувшись:

— Я думаю, он заплатил за свой, несомненно, недостойный поступок сполна. А у тебя, кстати, возле глаза до сих пор…это…слюна…вытереть бы…

— А что? Где⁈ — заметалась она в панике, и лихорадочно начала искать платок, а после быстро спряталась за спинами суровых охранников, оттирая свое миленькое личико.

Ну а мы расталкивали всех и выбирались подальше.

Через минуту мы сидели на ступеньках какого-то дома и Хань, ахая и охая, тер те места, куда пришлись самые болезненные удары, и, видимо, хрупкая на вид девушка, обладала вполне себе мощными ударами.

— Ну и зачем это было делать? — укоризненно спросил я Ханя.

— Я отплатил… — ответил он, надувшись.

— По-моему, ты не отплатил, ты получил еще больше. И еще вдобавок получил славу того, кто плюет девушкам из приличных семей в лицо. Как думаешь, много девушек теперь захотят с тобой общаться?

— Я…я…. я не специально. Пойми, Ван, просто я не смог сдержаться, эмоции взяли вверх… — Он потупил глаза. — Со мной иногда такое случается, приступы неконтролируемой злости на какую-то обиду….Матушка меня постоянно ругала за это, но избавиться от этого я так и не смог. Просто когда я увидел ее красивое лицо, и вспомнил тот плевок… На меня словно кровавая пелена нахлынула, я понял, что должен…

— Должен плюнуть? — хмыкнул я.

— Да.

Я его похлопал по спине.

— Ты же понимаешь, что всё могло закончиться намного хуже? Ее охранники могли тебя просто избить, причем сильнее, чем она, и ты бы остался в Синем Чжане покалеченным. И, естественно, пропустил бы вступление в школу Небесных Наставников.

Хань аж открыл рот от внезапного осознания последствий своего импульсивного поступка.

— Да, Ван, ты прав. Это была глупость.

— Тем более, что ее позор видели все, а ее плевок видели только мы с тобой.

— Это несправедливо! — возмутился он.

— Хань, ну неужели ты не сталкивался с несправедливостью в своей жизни раньше? Справедливости не существует.

— А как же Небо? — он взглянул наверх.

Да, тут верили в Небо как в некий абсолют, стоящий над богами, демонами и Бессмертными. Это было некой высшей справедливостью. Но, честно говоря, я ее пока не наблюдал, и в принципе сомневался в ее существовании.

— Небо — само по себе, а твой плевок — сам по себе. Сомневаюсь, что Небо волнует, как метко тебе плюнули в лицо, и уж тем более, оно не следит за плевком каждого существа.

Хань кивнул, соглашаясь.

«Ты бы не гневил Небо», — совершенно серьезно посоветовал Бессмертный.

Очень сомневаюсь, что ему есть до меня дело. Один мелкий Праведник мало кого волнует, и не волновал бы, если б не один прилипчивый кувшин.

«Ну-ну…» — загадочно сказал Ли Бо.

Ну а мы с Ханем пошли в ту самую гостиницу, которая располагалась на этой площади. По большому счету это была цепь связанных между собой трехэтажных домиков.

И да, свободных мест практически не было. Нам чудом удалось снять одну маленькую комнатушку на двоих — туда Хань еле влез. Я про дверь, конечно. Внутри места было побольше.

Наконец-то после долгого и изнурительного пути мы вымылись, узнали все новости. Оказалось, сегодня никто никуда отправляться не будет, а еще три дня будет проходить сбор тех одаренных, которые хотят вступить в Школу Небесных Наставников.

Так что эту ночь мы спокойно и очень долго высыпались. Я так вообще, наверное, впервые за несколько месяцев спал на мягкой постели. И это было дико непривычно и…удобно. Вдвоем мы лопали вкусную еду, нам даже подали чай. Вот его я вообще не помню, когда пил.

Но всё хорошее быстро заканчивается.

Всего в Синем Чжане мы пробыли три дня. За это время мы закупились в дорогу, потому что путь до Школы Небесных Наставников был неблизкий — почти неделя. Особенно суетился по поводу еды Хань — у меня-то и денег не было.

«Он бы медитировал с таким усердием, как напихивает жрачку в котомку», — бурчал Бессмертный во время сборов.

Ладно тебе.

Я же… Я ничего не брал с собой. Просто потому, что у меня не было денег, а брать у толстяка я ничего не хотел, хоть он и предлагал. Мне элементарно ничего не было нужно, только немного еды.

Совсем другое дело Хрули. Ей нужна была еда, а охотиться тут было негде. Вернее, было где, но есть пойманных крыс она категорически отказывалась.

— Они воняют, — морщила она носик.

— Зачем же тогда ты их убиваешь? — спросил я.

— Охота. Я должна охотиться. Я же лиса, — и оскалила клычки.

Конечно же, подобные разговоры происходили только когда Ханя не было рядом. Но купить еды для лисы я попросил. Уверен, разреши я ей говорить, она бы сама его уболтала купить ей всё, что ей хочется. Женщины, они