Между добром и злом. 2 том - Кирико Кири

— Так, про девушку мы поняли, а что на счёт вызова на ковёр? — поинтересовался Вантувер.

Оттаберг посмотрел на него, как на идиота.

— Вызывает Его Светлость к себе, чтобы мы дали объяснения. Он не сильно доволен тем, что к нему в гости с претензиями пришёл советник императора. И что наш герцог сделает, как думаешь? Естественно, спихнёт всю вину на нас. По факту, нас там распнут. И не радуйтесь, они потом распнут и всех, кто расследует это дело.

— То есть, полетят головы… — пробормотал он.

— Именно! Этот ублюдок подставил нас! Он начал валить тех, кого трогать вообще нельзя. И если с Жизель Аней мы ещё смогли как-то отстреляться, то с этим уже не отвертишься!

С одной стороны, Кондрат понимал, что они заслужили то, что получили. Они слишком спустя рукава относились к угрозе и встрепенулись лишь когда полетят головы. С другой — лошадей на переправе не меняют. Если полетят головы, придут новые. Придётся заново вводить в курс дела, тратить время, заново налаживать работу, расставлять цели, слушать бесполезные теории и так далее.

А это не поспособствует прогрессу в деле, а наоборот, отбросит назад, и то время, что они выиграли, будет потрачено зря. Конечно, так можно избавиться и от крысы, однако был нюанс — они лишатся возможности вычислить её и призвать к ответу. Поэтому…

— Тогда надо превратить это в подвиг, — предложил Кондрат.

— В подвиг? — поднял Оттаберг усталый взгляд на него.

— Именно. Превратить в подвиг. Если не можем признать вину, то сделаем подвигом, — кивнул он.

— Как же это предлагаете сделать, мистер Брилль?

— У нас пострадал Вайрин, так?

— И?

— Значит нам надо сделать его героем. Седлать нашу неудачу прорывом в расследовании, тщательно спланированной операцией, где он был на острие атаки. Буквально пожертвовал собой ради успеха. Благодаря его отважным действиям мы поймали одного из двух подонков. Тогда у Его Светлости Вёлтенберга не будет причин нас отстранять, ведь мы наполовину выполнили работу и осталось ещё немного.

— Всё бы хорошо, но отец девушки не спустит нам этого.

— От этого мы тоже можем прикрыться Вайрином. Дело в том, что он и Атерия встречаются, — удивлённые взгляды скрестились на Кондрате, но он продолжил. — Вайрин голубых кровей, сын влиятельного графа ценой собственной жизни защитил девушку. Представим его героем, упомянем отношения с Атерией, его огромный вклад и возможные перспективы юного аристократа. И, возможно, лишь возможно, что взгляд отца девушки с нашей неудачи сместиться в сторону потенциального союза. И он не станет настаивать отстранении всех, когда потенциальный союзник работает среди нас и строит отличную карьеру.

Повисло молчание. Каждый обдумывал сказанное. Да, план буквально был склеен соплями и надеждами, но это было лучше, чем ничего.

К ним имели претензии два человека, хозяин земель Вёлтенберг и влиятельная фигура Тонгастер. Вёлтенбергу можно пустить пыль в глаза, сказав, что это была блистательная операция, тщательно спланированная для поимки преступника, и дело почти закрыто. Тонгастеру намекнуть, кто Вайрин, и это потенциальный союз с сильным, как говорил Кондрату сам Вайрин, графом.

Использовать Вайрина было неприятно, и Кондрат бы с удовольствием посмотрел, как накажут нерадивых стражей правпорядка, но как он уже говорил, лошадей на переправе не меняют, и надо было что-то делать. Это ни к чему не обязывало Вайрина, потом он мог просто расстаться с девушкой, если что, но это выиграет им время сейчас, чтобы завершить начатое, так что решение, по факту, было единственным.

Оттаберг вздохнул.

— Так… ладно… Это хоть какой-то шанс. Возможно, нас и пронесёт, — он поднял взгляд на них и указал пальцем на Яклева и Вантувера. — Так! Вы оба! Я жду к концу недели результатов! Хоть каких-то!

— Но…

— Не но! Хоть рожайте их, но они должны быть! Мистер Брилль, вы поедете со мной.

— Я? — удивился он.

— Да, вы. План ваш, вы работаете на северный отдел сейчас, а значит поедете со мной. Вы лучше всех знаете Легрериана, а значит вам будет сказать в случае чего. Всё, работаем. И я жду результатов!

Вот чего Кондрат не мог предположить, так это что его приплетут к этой проблеме. Безалаберность, лень, глупость, а расхлёбывать это должен он. Страшно представить, что примерно такой же путь проходила полиция у него в родном мире…

Когда они вышли из кабинета, Оттаберг негромко произнёс:

— Мистер Брилль, значит так. Возвращайтесь домой, одеваетесь максимально презентабельно, и потом на экипаже отдела прямо к поместью герцога. Я буду ждать вас там.

— Мистер Оттаберг, я хочу кое-что сказать вам, — спокойно произнёс Кондрат. — Я не ваш служащий, а лишь консультант, и я не обязан в этом участвовать. Собственно, и не собираюсь.

Тот оторопело взглянул на него.

Оттаберг сначала хотел использовать то, что делал постоянно: повышать голос и давить, как это делал с другими сотрудниками, но он поднял взгляд и понял, что это здесь уже не пройдёт. Кондрат возвышался перед ним непреклонной стеной с каменным лицом. Сама атмосфера вокруг этого человека ставила большой вопрос, кто из них кого ещё давить будет. Казалось, что этот мистер Брилль сам спокойно задавит его своей уверенностью и непоколебимостью.

— Мистер Брилль, — Оттаберг решил зайти с другой стороны. — Это скажется на всех, даже на мистере Легрериане…

— Он взрослый мальчик, справится как-нибудь, — ответил тот стальным голосом.

— Мне просто очень нужна ваша помощь… Я… думаю, мои слова поспособствуют тому, Его Светлость вас заметил. А это дорогого стоил.

— Зачем мне внимание герцога?

— Ну… его слово в вашу пользу откроют вам многие двери, — предложил тот. — Вы отличный сыщик и быть может, ваши умения придутся ему по вкусу, если я порекомендую вас ему. Вы бы многое смогли привнести в отдел стражей правопорядка…

Что было не отнять у Оттаберга, это умение находить слабые места человека и предложить то, что может вызвать у него интерес. В конце концов, таких постов просто так не получают, и некоторые всю жизнь так и остаются стражами в то время, как сам Оттаберг сумел пройти долгий путь от обычного патрульного до главы северного отдела. И сейчас терять своё место перед самой пенсией ему не хотелось.

Что же касается Кондрата, то его