Блюз Красной планеты - Роберт Дж. Сойер

– Стюарт, – как можно мягче повторил я. – Прошло уже тридцать лет.

– Не для меня! Я никогда этого не забуду.

– Мне жаль, – снова сказал Ван Дайк. – Я правда не мог помочь, и…

Берлинг бросился на него со скоростью трансфера, такой же буйный и яростный, каким я видел его в «Лавке старинныхъ диковинъ». Он прыгнул, приземлившись в полушаге от Ван Дайка, и с силой толкнул его спиной в стену.

Здоровый человек, может, и выдержал бы такой удар. Клоны Ван Дайка точно легко бы его пережили. Но только не он. Его грудь прогнулась под открытой ладонью Берлинга. Тот шагнул назад, и на лице его проступил ужас, насколько способна была отразить его мимика трансфера.

– О господи… – произнёс он.

Ван Дайк рухнул на пол. Я бросился к нему и проверил пульс.

– Сердце не бьётся.

– О господи… – едва слышно повторил Берлинг.

Я перевернул Ван Дайка на спину и положил руки на грудину в надежде его откачать, но…

Но ощутил лишь проломленную грудь и раздавленное под рёбрами сердце. Терять было нечего, так что я надавил, но кости затрещали только сильнее, а из-под них раздалось жуткое хлюпанье.

– О господи… – в третий раз сказал Берлинг. – Я не хотел… не хотел… – Он беспомощно раскрыл рот. – Я просто… я хотел с ним поговорить.

– Ты его убил, – слабым голосом произнёс Рори.

– Простите… Простите, я…

Судя по лицу и движениям Рори, будь он простым человеком, то сейчас бы набрал воздуха в грудь; он явно пытался взять себя в руки.

– Хорошо, я понимаю, что над тобой издевались, но… но он ведь не виноват, и… – Он замолчал, слегка покачав механической головой. – Мне жаль, бедняга, но ты должен понимать, что даже местная полиция не закроет глаза на убийство. «Перевозки» – подразделение межпланетной корпорации Слэпкоффа; они потребуют выяснить, что случилось с членом их экипажа, и полиции придётся вмешаться.

Берлинг резко повернулся к нему. Я видел, как берут заложников люди из плоти и крови: зачастую они обхватывают шею сзади, но даже такой перелом трансферу нипочём. Поэтому Берлинг схватил Пиковера за голову одной рукой, а второй стиснул руку чуть ниже локтя и потащил Рори в шлюз.

– Отпусти его, – сказал я. – Лучше возьми меня. Из меня хороший заложник – точно не вырвусь.

– Не надейся, – ответил Берлинг. – У полицейских есть этот их прерыватель. Они не станут рисковать, пока он со мной.

– Алекс… – взмолился Рори.

Берлинг надавил ему на лоб, и я заметил появившиеся углубления, похожие на отверстия для пальцев в шаре для боулинга.

– Заткнись! – бросил Берлинг. Рори заткнулся. Берлинг ненадолго разжал хватку на его локте, но тут же захлопнул внутреннюю дверь шлюза. Герметизация длилась несколько минут, так что я опустился на колено рядом с Ван Дайком и осмотрел его, надеясь как-то помочь, но он давно умер.

Я надел шлем. Лампочка над дверью позеленела: Берлинг с Пиковером вышли и сейчас скорее всего спускались по трапу. Им не нужно было ни есть, ни пить, и они могли месяцами обходиться без подзарядки; я подозревал, что Берлинг утащит Рори в марсианскую глушь. Конечно, в Рори до сих пор оставался чип, о котором Берлинг не знал. Но лучше остановить их на открытой местности, чем потом выцарапывать из укрытия, где можно обороняться.

Я проскочил через шлюз так быстро, как только позволяла система, и…

И как бы Мак ни решил задачку по прохождению через шлюз с лосями, получилось у него так себе. Берлинг, удерживающий Рори за череп и руку, уже тащил его по трапу к земле. Один из лосей лежал лицом вниз примерно в двадцати метрах – в него явно выстрелили из прерывателя, – а ещё в сорока метрах стоял сам Мак, держащий второго лося на прицеле.

Глава 34

Простое сопротивление аресту ещё не являлось поводом стрелять на поражение, а Мак, в конце концов, работал непосредственно на Слэпкоффа; во всей Солнечной системе вряд ли нашёлся бы второй человек, так сильно ратующий за права трансферов. Видимо, мёртвый лось напал на него первым.

Сейчас Мак стоял ко мне спиной, направив диск прерывателя на второго лося. Ситуация была тупиковой: лось не двигался, и если Мак не смог бы его заставить, оставалось только убить.

Мы всё ещё находились на одной частоте, да и Рори должен был оставаться на связи – только Стюарт Берлинг, его похититель, не мог услышать мой голос.

– Мак, это Алекс. Я нахожусь в открытом шлюзе «Кэтрин Деннинг». К нам только что ворвался трансфер по имени Стюарт Берлинг, он убил Ван Дайка и взял доктора Пиковера в заложники. Они спускаются по трапу в твоём направлении.

Тишина затянулась, и я успел решить, что рация Мака вышла из строя. Но затем сквозь помехи – уж не в прерывателе ли дело? – послышался знакомый говор:

– А, Алекс, я видел трансфера, о котором ты говоришь. Я пытался его остановить, но был занят громилами.

– Остался последний, – сказал я.

– Так ты заметил, – ответил Мак. Они с лосём наконец сдвинулись с места, медленно кружа друг вокруг друга; подозреваю, инициатором стал Мак – так он мог повернуться ко мне лицом. Трансфер, которого он держал на мушке, и так уже должен был заметить и меня, и Пиковера с Берлингом. – Один из громил воспользовался случаем и бросился к кораблю, – сообщил Мак. – Погнался за трансфером – Берлингом, так ты сказал? В общем, останавливаться он не собирался, так что пришлось его поджарить.

– Ага. Он, видимо, понял, что Берлингу нужен Ван Дайк. И не ошибся.

Мак с лосём прошли половину круга, так что теперь он стоял ко мне лицом. Берлинг с Пиковером так и застыли посреди трапа.

– Мак, – помолчав, сказал я. – Ты можешь связаться с амбалом?

– Ага, вполне.

– Какая частота?

– Тридцать седьмая.

– Переключаюсь, – сказал я, коснувшись кнопок управления на запястье. Затем: – Так, здоровяк. Говорит Алекс Ломакс. Ты который? Уно или Дос?

Какое-то время он думал – подозреваю, не над ответом, а стоит ли вообще отвечать. Но потом всё же сказал:

– Уно.

– Хорошо, Уно, вот тебе пища для размышлений. Уж прости за плохие новости, но твой Настоящий – настоящий Уиллем Ван Дайк – мёртв.

– Ты за это заплатишь!

– Спокойно. Я его не убивал. Но его больше нет, так что мои тебе соболезнования. Ты сам знаешь, что Треса поджарили у меня на квартире, а Дос валяется вон там, – я указал на него. – Настоящий умер. Клоны тоже. Остался