Среди множества миров - Игорь Семенов

Посадка заняла не так уж и много времени… И вот уж вскоре поезд отправляется в обратный путь. И всю дорогу Василий с интересом разглядывал окрестности, то и дело подмечая изменения. Вон, например, новенькие светофоры на переезде. А вон на станции сложены целые секции новых рельсошпальных решеток. Да еще и на железобетонных шпалах! Не иначе как весной приступят к замене пути.

Саратов, их областной центр, выглядел, в принципе, обычно… Как и в нечастые прошлые приезды в бывший областной центр, а в последние десятилетия целую столицу республики. И, на первый взгляд, лишь попавшиеся на глаза на станции пара тепловозов были символом начавшихся перемен. Еще один ТЭ-3 и какой-то маневровый локомотив, названия которого Василий Краснов не знал потому, что никогда прежде не интересовался тепловозами. Ведь их не использовали еще годов с 70-х… Впрочем, даже на главных направлениях железная дорога прекратила работу еще в 1972 году. С тех пор изредка лишь пускали паровоз с несколькими вагонами от Саратова до ближайших райцентров или даже просто станций — так при товарище Шибаеве весной вывозили людей «в поля», а осенью забирали их обратно в город вместе с собранным урожаем. И эта практика продолжилась и в последующие годы. Даже тогда, когда уж сначала убили товарища Шибаева, а затем произошла так называемая «война банд» и установилась власть «самооборонщиков». Так же продолжилось и в первые годы «Новых Советов», как многие до сих пор называли созданную товарищем Солнцевым и его единомышленниками Саратовскую ССР.

Так началась новая эпоха… В стране установился какой-никакой, но порядок — пусть даже он и стал возрожденным «военным коммунизмом». До того практически мертвые, выполнявшие лишь разовые работы по ремонту различной техники или штучному выпуску запчастей, заводы начали работать и постепенно переходить к выпуску серийной продукции. Возобновилось регулярное движение по железной дороге, для чего во многих местах как-никак подлатали пути и кое-где пришлось отремонтировать и укрепить мосты. Разве что в Заволжье поезда так и не ходили — там железная дорога действовала отдельно из-за того, что по мосту через Волгу пускать поезда никто не решился. Через него и в Долгую зиму-то движение восстановить не успели… Хотя и шли разговоры о том, чтобы восстановить и этот мост — даже еще при товарище Солнцеве, насколько знал Василий, какие-то обследования проводили, планы составляли…

Ну и, само собой, движение все осуществлялось паровозами, работающими на сырой нефти. Технология, отработанная еще до Долгой зимы, и ставшая как никогда прежде актуальная после нее. Ведь угля в области не было, а вот нефть с газом — пожалуйста! Их добыча продолжалась, пусть и в сильно меньших объемах, все прошедшие с Долгой зимы десятилетия. Ведь без газа встала бы и последняя ТЭЦ города, а без нефти — вся техника. Более того, бензин с соляркой были главным «экспортным», шедшем на обмен с другими общинами, поселками и городами, товаром. И пусть даже качество их было откровенным дерьмом по меркам времен до Долгой зимы, но у других не было и этого. А потому за топливо готовы были платить — продовольствием, сырьем, нужными городу материалами или «артефактами прошлого» вроде оборудования или инструмента…

Стоянка полчаса… Погода на улице стояла теплая, шел небольшой снежок, так что Василий решил прогуляться до рынка, что последние годы собирался на месте бывшего трамвайного кольца у вокзала… И пусть денежного обращения давно не было, но меновая торговля процветала. И на этом рынке можно было достать буквально все что угодно. Впрочем, теперь уже и за деньги можно покупать — неделю назад в республике впервые выплатили зарплату и отменили карточки.

Здание вокзала выглядело все так же, как и раньше. Те же заколоченные окна на большей части фасада. Та же покосившаяся табличка с надписью «Саратов». И те же облезлые двери на входе… Впрочем, заходить внутрь Василий не стал — смотреть там было особо-то нечего. Только трата времени… Вместо этого он пошел на рынок — вот только в скором времени убедился, что его больше нет. Вместо него он обнаружил лишь засыпанный снегом котлован и сваленные в кучу старые трамвайные рельсы и шпалы. Так что, малость потоптавшись на месте, Василий отправился обратно в свой поезд. Искать, где теперь рынок, времени все равно не было. Так что и фиг бы с ним — на той стороне на рынок сходит. Или где там, в Союзе, продают все?

Остаток времени до отправления мужчина просидел в вагоне. Но вот поезд дает гудок, и они отправляются в дальнейший путь… И вскоре показались и следы ведущегося ремонта. Сначала рельсы второго пути попросту исчезли, остались лишь следы от шпал… А еще километров через двадцать на давно заброшенном втором пути стоял путеукладчик, и работники железной дороги в спецовках демонтировали и складывали на платформы старые рельсы с гнилыми, трухлявыми шпалами. И, судя по сему, работали не местные, а «союзные». Ибо не было у местных такой спецодежды… А вот техника явно местная, выкрашенная той самой «грунтовкой серой Г-1», что в последние годы использовалась повсеместно, будучи единственной серийно производящейся краской в стране. И лишь синий тепловоз ТЭ2 нарушал привычный вид… Советский Союз явно намеревался как можно скорее отказаться от применения на железных дорогах паровозной тяги.

До станции Сенная добрались уже под вечер, и тут их уже ждали. Так что до портала добрались на автобусе… Территория, где располагался портал, была огорожена высоким железобетонным забором с пулеметными гнездами, но их пропустили через КПП без всяких вопросов. Внутри располагались несколько быстровозводимых зданий, в окнах которых горел свет, и один большой ангар, к воротам которых их и провезли. Именно внутри него, как оказалось, и располагался сам портал… Впрочем, перед тем, как оказаться на той стороне, всем им провели инструктаж. Ознакомили, так сказать, с политической обстановкой и жизнью людей на той стороне. Как себя надо вести, чего нельзя делать ни в коем случае — если, конечно, не хочешь получить пулю в лоб. Ну или куда получится… Ознакомили с выпиской из советского уголовного кодекса — какие преступления как наказываются. И, как мысленно отметил Василий, многие наказания показались чрезмерно жесткими даже по мерам их мира. Например, статья про «умышленную порчу или фальсификацию продуктов питания и товаров первоочередной необходимости», наказанием по которой значился «расстрел с конфискацией всего имущества, а при смягчающих обстоятельствах — лишение свободы на срок не менее 15 лет с конфискацией всего имущества». Или статья про «неоказание помощи со