История одного человека 2 - Фанур Аминович Галиев

коснулся текстуры стены и почувствовал то, как мою руку отталкивает упругая поверхность натянутой пленки барьера. Хорошо. Значит, никакие ненужные элементы из воспоминаний девушки нас не потревожат. Правда, где она сама?

Короткое воспоминание клона вспыхнуло в мозгу. Проклятье! Как же плохо, что тут так мало света, что проникает сквозь маленькое окошко буквально под потолком. И отвратительно, что правила этого мира лишают мои глаза всех их возможностей! А ведь девушка буквально в двух шагах. В другом конце комнаты, лежит на кушетке. Бледные руки и ноги едва различимы при таком освещении, но все же видно, что они зафиксированы на месте крепкими ремнями.

Я шагнул к ней и скоро смог лучше ее разглядеть. Да, однозначно она. Разве что одежда другая. Роба, конечно, аналогична той, которую ее заставляли носить наши АНБУ, но покрой иной. Расцветка видимо тоже. Как же плохо здесь все видно!

Девушка была без сознания. Поначалу я подумал, что это сон, но судя по сильной испарине и нечеловеческой бледности, это было что-то иное. Словно она переживала какую-то болезнь и в какой-то миг просто провалилась в забытье. Про боль, что она ощущала в этот момент, я подумал чуть позже, когда все же решился и прикоснулся к ней. А потом, пронзенный неожиданной догадкой, осторожно приподнял ее голову и заглянул в то самое место. С трудом, но я смог различить те самые три заветные закорючки. Проклятая печать.

Мысль пронзила подобно молнии. Это было воспоминание. Того самого дня, когда она получила эту печать. И сейчас шел самый мучительный этап адаптации. Невольно вздрогнул от осознания того, что причиной выбора именно этого воспоминания мог стать я сам.

«Да-да, все из-за этого», - подтвердил мои опасения клон коротким шепотком. Мне оставалось только закатить глаза от собственной бестолковости. Вот стоило мне вкалывать сыворотку именно на место бывшей печати и провоцировать эти воспоминания?

В любом случае, это не было конечной точкой моего маршрута. Для того, чтобы переговорить с девушкой и не оставить при этом следов, требовалось проникнуть еще глубже. В глубины этой проекции, что страдала перед моими глазами. И я коснулся ее лба рукой, сосредотачиваясь на своих ощущениях.

Она казалась настоящей. Короткий анализ при помощи медицинских техник говорил мне, что передо мной не какая-то непонятная проекция человеческого сознания, а настоящее тело. Из плоти и крови. Но все же было в ней что-то, что противоречило этому самому ощущению «нормальности». Какой-то компонент, что мешал поверить в этот факт.

«Чем-то напоминает тех ребят из Дождя в голове Дайчи», - подумал я после получения первых результатов, - «Но все же есть и отличия. Может это потому, что она все же не столько просто воспоминание, сколько что-то большее».

Но тратить время дальше было нельзя. Я снова вошел в транс. Постарался почувствовать глубинные связи уже с этим телом. Потребовались долгие минуты, прежде чем я ощутил тончайшие нити, тянущиеся от меня к ней. Отлично. А теперь….

Я снова провалился во тьму. И по мере погружения чувствовал, как сильно отдаляюсь от своего тела. Связь с ним стала какой-то едва уловимой. Словно она истончилась, и до меня доносились лишь незначительные сигналы и крохи чакры. Но как бы там ни было, я был уверен, что смогу найти дорогу назад.

Окружающий мир снова изменился. Появился едва уловимый запах дыма, смешанный с ароматом дождя. Воздух был прохладен и переполнен звуками разбивающихся о что-то твердое капель. Под моими ногами я чувствовал нечто мягкое. Если мои ощущения верны, то это циновки из тростника или что-то вроде того. И почему-то снова было темно. До тех пор, пока передо мной не вспыхнул огонек, и я не различил зажженную лампаду. Которую держал в руках угрюмый здоровяк с шрамом, пересекающим все лицо и заканчивающийся чуть выше выколотого глаза. Неподалеку от него на полу на коленях стояла та самая девушка со следами борьбы и несколькими царапинами по всему лицу.

Картина была противной. Здоровяк не намеревался сделать что-то хорошее. Об этом говорило все. И взгляд единственного глаза. И выражение лица, одно которое вызывало омерзение. Да и вообще его вид, сжатый кулак и оскалившиеся зубы. Девушка же явно пострадала от него. Несмотря на упорное сопротивление, она уже была повержена и теперь молча ожидала своей участи. Хотя в ее взгляде я заметил все ту же гордость и силу. Желание продолжить борьбу в любую секунду, как только выпадет возможность.

Кажется, это был еще более глубинный уровень подсознания. Воспоминания, что мучали объект моего интереса в процессе адаптации проклятой печати. М-да… Какие же образы могли прийти страдающему от агонии человеку? Да, разумеется такие же мучительные и тяжелые. Идиот! Ну что мне стоило тогда вколоть сыворотку в другое место? Возможно, меня занесло бы в куда более приятное место.

Дальнейшего развития событий я ждать не стал. Как бы там ни было, мне было нужно установить контакт. А для этого надо избавиться от лишних ушей.

Собранная мной воля материализовала кунай в моей руке. А потом та же воля породила призрачных змей, что устремились к здоровяку и обвили его, не успевшего как-то на это отреагировать. Мгновение, и смертоносные рептилии бросили его тушу в мою сторону, и его горло столкнулось с острием моего клинка. Брызнула кровь, изо рта теперь уже мертвеца показалась кровавая пена, но это меня уже не волновало. Отбросив его в сторону, бьющегося в агонии и все еще обвитого змеями, я шагнул вперед к упавшей на циновку лампаде. Та уже дала жизнь пожару, что начал увлеченно пожирать все, до чего мог дотянуться.

Девушка смотрела на мои действия с выражением священного ужаса. На какой-то миг мне даже почудилось, что вижу перед собой совсем другого человека, не связанного со мной от слова никак. Но то ощущение продлилось всего миг, после которого в красноватых глазах вместе с отблеском огня отразилось узнавание. Словно очнувшись от оцепенения, она внезапно бросилась в сторону, где я успел различить дверь. Моя реакция немного запоздала, и нога девушки снесла хлипкую деревянную преграду. Снаружи ворвался тот самый отдаленный запах дыма и дождя. Вместе с отблесками недалекого зарева от какого-то полыхающего здания.

«Пленница» уже почти успела оказаться за порогом, как ее все же настигла моя запоздалая реакция. Вокруг ее ноги обвились две призрачные змеи и бросили оземь. Звук столкновения ее с грязными досками был противен и я искренне ненавидел себя за то, что так поступил. Но мне нельзя было дать ей