"Зарубежная фантастика -2024-11. Книги 1-19 - Дэвид Фридман Джерролд

Мальчик сидел рядом, тихо, не двигаясь. Казалось, ребенок сознавал, что его жизнь изменится бесповоротно. У ног лежал рюкзачок, но женщина догадывалась, что все вещи сразу уничтожат. Мать с сыном молча сидели и ждали.

В дверь тихо постучали – осторожно, три раза. Не назойливо.

– Войдите, – ответила она и вздрогнула от звука собственного голоса.

Дверь открылась. В квартиру вошли двое мужчин и женщина. Все в черном, с защитными масками на лицах. Незнакомка в черном держалась властно, с достоинством.

– Хорошо, что вы готовы, – сказала она. Сквозь маску голос звучал глухо. – Позвольте выразить вам глубокую благодарность за ваше самопожертвование. Потомки вас не забудут. Мы стоим на пороге величайшего открытия. Мы обязательно найдем выход. Даю вам слово.

Женщина безмолвно кивнула. Если бы она заговорила, то не сдержалась бы и выплеснула наружу всю боль, страх и негодование. Нет, сын не должен видеть материнскую слабость. Женщина сдержала свои чувства.

– Пойдем, – произнесла незнакомка в черном и протянула руку мальчику.

Он посмотрел на мать. Ему незачем было сдерживаться. Слезы градом покатились по щекам. Он вскочил и прижался к матери.

– Ты совершишь великий подвиг, – сказала она. – Я тобой горжусь. Ты самый лучший. Я тебя очень люблю. Не забывай меня!

Он всхлипнул и уткнулся ей в плечо.

Пришла пора расставания.

– Прошу прощения, – заявила незнакомка в черном. – Времени мало. Поймите нас правильно.

– Иди, – сказала мать сыну. – Иди и ничего не бойся!

Он посмотрел на мать заплаканными глазами, размазал дорожки слез по щекам и решительно кивнул, словно обещая, что с ним все будет в порядке. Он тоже умел быть сильным.

Мальчик повернулся, подошел к двери и вышел на лестничную клетку. Он не стал оглядываться. Он не произнес ни слова.

– Огромное вам спасибо, – сказала незнакомка в черном и последовала за мальчиком.

Один из мужчин поглядел на тускло мигающую лампочку и обратился к спутнику:

– Помнишь, кто ее изобрел? Может, назвать этого Томасом?

Оба вышли и закрыли за собой дверь.

Женщина скорчилась на диване и зарыдала.

Джеймс Дэшнер

БЕГУЩИЙ ПО ЛАБИРИНТУ

Посвящается Линетт. За три года, пока я писал эту книгу, ты не усомнилась во мне ни разу

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Он очнулся в холодном мраке и вдохнул затхлый пыльный воздух. С этого мгновения для него началась новая жизнь.

Раздался громкий металлический стук; пол дрогнул и вдруг ушел из-под ног. От внезапного толчка он упал и, неуклюже барахтаясь, попытался встать. Несмотря на холод, лоб покрылся капельками пота. Поднявшись, он оперся спиной о твердую металлическую стену, какое-то время скользил вдоль нее, затем уткнулся в угол. Сполз на пол, прижал колени к груди и крепко обхватил их руками, надеясь, что глаза скоро привыкнут к темноте.

После очередного толчка комната начала двигаться вверх, точь-в-точь как старый подъемник в горнорудной шахте.

Резкий скрежет цепей и вращающихся блоков, какой можно услышать лишь в цехах древнего завода, наполнил кабину, отражаясь от стен гулким эхом. Темный лифт продолжал подниматься, медленные покачивания взад-вперед вызывали тошноту. Совсем дурно стало, когда в нос ударил запах горелого машинного масла. Хотелось заплакать, но слезы не текли. Оставалось лишь сидеть и ждать.

Меня зовут Томас, — мелькнула далекая мысль.

Единственное, что он смог о себе вспомнить.

Происходящее не укладывалось в голове. Томас пытался трезво оценить окружающую обстановку и найти выход из создавшегося положения. В сознание разом ворвалось целое море информации — факты, образы, воспоминания, детали окружающего мира и того, как в нем все устроено. Томас увидел снег на деревьях, устланную листьями дорогу, зеленый луг, освещенный бледным светом луны, шумную городскую площадь с сотнями людей; вспомнил о том, как ест гамбургер и плавает в озере.

Но как он оказался в темном лифте, кто его родители и кто он вообще такой, бедняга вспомнить не мог. Он даже фамилии своей не знал. В памяти всплывали образы каких-то людей, однако понять, кто они, не получалось, — вместо лиц виделись лишь расплывчатые цветовые пятна. Он безуспешно силился припомнить хотя бы одного знакомого человека или обрывок разговора.

Плавно покачиваясь, лифт продолжал подниматься. Томас перестал обращать внимание на противный скрежет цепей, тянувших кабину вверх. Казалось, прошло уже много времени; сколько — точно сказать было невозможно: минуты растянулись в часы, а каждая секунда длилась целую вечность.

Как ни странно, первоначальный страх улетучился, словно рой мошкары, сметенный порывом ветра, и теперь его место заняло сильное любопытство. Очень хотелось понять, где он очутился и что, собственно, происходит.

Издав скрип, а затем глухой металлический звук, кабина резко остановилась, и сидевшего в углу Томаса неожиданным рывком отбросило на середину лифта. Опершись руками об пол, он явственно ощутил, что кабина постепенно перестает раскачиваться. Затем она окончательно замерла: наступила тишина.

Прошла минута. Еще одна. Томас покрутил головой. Темнота. Он снова ощупал стены, пытаясь найти выход — ничего, лишь холодный металл. От отчаяния Томас застонал, и эхо, отразившись от стен, показалось зловещим завыванием смерти. Наконец эхо смолкло, и вновь наступила тишина. Он опять закричал, позвал на помощь, заколотил кулаками в стены.

Ничего.

Томас съежился в углу, обхватив плечи руками и трясясь от нахлынувшего страха. Сердце едва не выскакивало из груди.

— Кто-нибудь… помогите… помогите мне! — закричал он.

Каждое слово причиняло нестерпимую боль в горле.

Когда над головой раздался громкий лязг, Томас чуть не задохнулся. Он посмотрел вверх — потолок лифта разрезала тонкая полоска света, становившаяся все шире. Низкий скрипучий звук наводил на мысль о том, что кто-то с трудом поднимает тяжелые двойные створки. Томас отвернулся и заслонил лицо руками — после долгого времени, проведенного в кромешной темноте, яркий свет резал глаза.

Внутри все похолодело, когда он услышал над собой чьи-то голоса.

— Глянь-ка на этого шанка.

— Сколько ему лет?

— Выглядит как кланк, только в майке.

— Сам ты кланк, балда стебанутая.

— Черт, у кого-то ноги воняют!

— Надеюсь, путешествие в один конец тебе понравилось, Шнурок.

— Точно, обратного билета уже не будет, брат.

Чувство полнейшего замешательства овладело Томасом. Странные голоса отдавались в голове эхом, некоторые слова он слышал впервые, другие казались отдаленно знакомыми. Прищурившись, он поднял голову к свету, чтобы понять, кто говорит. Поначалу Томас смог разглядеть лишь двигающиеся неясные силуэты, однако вскоре они оформились в человеческие фигуры — над люком в потолке лифта склонились люди и,