Хроники Дерини. Компиляция. Книги 1-15 - Кэтрин Куртц

кресло, а не на богато украшенный резьбой королевский трон. На принце было синее одеяние наследника рода Халдейнов с вышитой на груди алой с золотом эмблемой, однако теперь герб его был расшит серебряной нитью, вместо обычного символа третьего сына, который Райс-Майкл носил при жизни Алроя.

Волосы его, черные, как вороново крыло, украшала серебряная корона, а в правом ухе поблескивала золотая серьга. Он сел в кресло, покручивая на пальце кольцо, — на котором красовался еще прежний его герб, — и обвел взглядом присутствующих, пытаясь определить, кто из них сегодня доставит ему больше неприятностей. Учитывая, что вместе с Джаваном уехали Альберт, Ран и Полин, совет собирался в малом составе и проходил не столь формально.

Томейс занял свое привычное место по правую руку от принца, чуть позади него. Дальше восседал Хьюберт, а напротив него, по левую руку от Райса-Майкла, Таммарон. За ним было место коннетабля Удаута. На другом конце стола помещался лорд Джеровен. Место архиепископа Орриса между Удаутом и Таммароном сегодня пустовало.

Пока Томейс выкладывал перед ним повестку дня, принц покосился в сторону Хьюберта, гадая, куда же подевался Оррис, и с удивлением отметил, что сегодня в помощники архиепископ взял незнакомого светловолосого рыцаря Custodes, который сидел прямо у него за спиной, склонив голову над какими-то документами.

Сразу за Хьюбертом с угрюмым и дерзким видом восседал Ричард Мердок, который за день до этого вернулся в столицу из Найфорда. Они с Райсом-Майклом повздорили накануне вечером, ибо юный граф Картанский привез с собой в Ремут своего помощника — мрачного здоровяка по имени сэр Гидеон, который прислуживал отцу Ричарда в Найфорде, а теперь поступил на службу к новому графу, — а Гидеон привез с собой слишком большую свиту, чтобы это могло понравиться принцу. В конце концов пришлось вмешаться лорду Удауту, который отверг все возражения Райса-Майкла и велел солдатам Ричарда разместиться в бараках, освобожденных копейщиками, уехавшими с Джаваном на север. Принц от души надеялся, что надолго они там не задержатся.

Он мельком взглянул на лорда Хилдреда, сидевшего рядом с Ричардом, и на Этьена де Курси, затем вновь перевел взор на пустующее место Орриса.

— Как вижу, архиепископ Оррис отсутствует сегодня, милорды, — промолвил он. — Знает ли кто-нибудь, почтит ли он сегодняшнее заседание своим присутствием?

— Архиепископ Оррис просил его извинить, ваше высочество, — небрежно отозвался Хьюберт. — По-моему, он не слишком хорошо спал прошлой ночью.

Удовлетворенный этим ответом, Райс-Майкл кивнул и поднялся на ноги. Король увез с собой Державный Меч, и потому этот символ королевской власти нельзя было сейчас выложить на стол, однако лорд Таммарон всегда ставил перед принцем Державную Корону, украшенную крестами и листьями, как символ власти, доверенной королем своему регенту. Поднявшись, принц поднес пальцы правой руки к губам, затем коснулся короны в знак почтения и преданности и наконец выжидающе покосился на лорда Удаута.

— В отсутствие гофмаршала попрошу лорда коннетабля объявить заседание совета открытым, — промолвил он.

С едва скрываемой скукой на лице Удаут поднялся, медленно обнажил меч, как он делал это каждый день всю прошлую неделю, поскольку Альберт увез с собой жезл гофмаршала. Однако вместо того, чтобы отдать честь собравшимся и произнести положенные слова, он внезапно метнулся влево, схватил лорда Джеровена за тунику и рывком поднял того на ноги.

В тот же миг, так быстро, что Райс-Майкл едва успел опомниться, остальные также обнажили оружие. Ричард Мердок бросился к лорду Хилдреду, опрокинув свой стул, и ударил его рукоятью меча по затылку, а затем напал на Этьена де Курси. Тот вскочил на ноги, но даже не попытался сопротивляться, и лишь вскинул руки в знак того, что сдается, когда Ричард разоружил его. Одновременно рыцарь Custodes, сидевший за спиной у Хьюберта, бросил на пол бумаги и, выхватив меч, вонзил его прямо в грудь ошеломленному сэру Томейсу, который даже не успел осознать, что происходит.

Томейс подавился испуганным криком, и Райс-Майкл словно примерз к креслу, но тут же инстинкт самосохранения заставил его отпрянуть в сторону, и он принялся нашаривать кинжал у себя на поясе. Все это было просто невероятно!

Но уже подоспел сзади граф Таммарон, ухватив принца за горло с такой быстротой и ловкостью, какой Райс-Майкл никогда бы от него не ожидал. Он вновь усадил принца в кресло и с силой прижал лезвие кинжала ему к шее за правым ухом. Райс-Майкл попытался вырваться, но граф тут же придушил своего пленника и угрожающе прошипел:

— Даже не думайте об этом.

И сразу же рыцарь Custodes рукой в перчатке выхватил кинжал у принца из-за пояса.

Как только он сделал это, Таммарон внезапно отпустил Райса-Майкла и отступил на шаг, лишь слегка придерживая пленника за плечо, а другой рукой небрежно помахивая кинжалом. Перепуганный Райс-Майкл с хрипом втянул в себя воздух и в ужасе уставился на происходящее, по-прежнему не в силах поверить в такое предательство… Затем, рывком обернувшись, уставился на корчащегося в агонии Томейса, которому рыцарь Custodes вонзил в горло собственный кинжал принца.

С возмущенным возгласом Райс-Майкл попытался помочь умирающему, но Таммарон удержал его. Убийца Томейса отшвырнул окровавленный кинжал на пол, а затем извлек свой меч из груди павшего и, не сводя ледяного взгляда с лица принца, начисто вытер лезвие об плащ умирающего. Томейс в последний раз слабо дернулся и затих, и Райс-Майкл с рыданием закрыл лицо руками, ожидая, что сейчас его также настигнет смерть.

— Итак, — объявил внезапно Хьюберт среди воцарившегося молчания, — любой, кто желает разделить участь сэра Томейса, может продолжать сопротивление. Ваше высочество, сожалею, что пришлось устранить вашего помощника столь жестоким образом, ибо, полагаю, он был также вашим другом, но я хотел бы сразу ясно дать вам понять, что все происходящее чрезвычайно серьезно. А теперь, окажите мне любезность и выпейте вот это.

И он извлек из складок своей рясы небольшую серебряную флягу, поставил ее на стол и подтолкнул ближе к принцу. Несколько мгновений Райс-Майкл непонимающе взирал на нее, внезапно испугавшись содержимого… и никто не мог придти к нему на помощь. Предатель Ричард Мердок задвинул засов на двери, затем отволок Этьена с лордом Хилдредом к стене, усадив их на длинную скамью, где уже под охраной графа Удаута дожидался Джеровен.

— Что там такое? — с трудом выдавил он.

— Снадобье, с которым хорошо был знаком ваш брат Алрой, — с улыбочкой отозвался Хьюберт. — Мы убедились за многие годы, что зелье это весьма полезно, чтобы смягчить нрав упрямых принцев.

— Нет, — выдохнул Райс-Майкл.

— Я не желаю больше слышать от вас это слово, ваше высочество, — холодным