Дни Солнца - Андрей Хуснутдинов

– Ваше величество, это не моя компетенция, – заторопился Андрей. – Это… к господину советнику… к тому же я не в курсе… хотя, конечно…

Государыня опустила руку.

– Так вот что я скажу. Господин советник валяется сейчас в пьяном бреду и, можно сказать, в своей компетенции. Мне начхать, как там у вас обстоят дела с подхватом старшего по чину, но, если хотя бы к утру… – Здесь она впервые взглянула на Андрея. – Если хотя бы к утру у меня не будет того, о чем я прошу, пеняй на себя. Свободен.

* * *

Автобус, а с ним и останки захватчика уже с час как свезли в столицу, в лаборатории Факультета Безопасности, торопиться было некуда. Андрей принял душ и оделся в гражданское. По пути в город его одолевала дремота, он клевал носом и морщился с закрытыми глазами, если на изгибах дороги его прижимало к двери или, наоборот, укладывало на свободное сиденье. Очнулся он в столице, на каком-то повороте, ударившись головой о стекло. Ему привиделся короткий сон о том, что его наградили за что-то и стали прибивать награду ко лбу.

– Тормози, – сказал он водителю. – Где мы?

– Приехали. – Подрулив к обочине, водитель остановился. – Заснули, ваше сиятельство.

Пустая улица – целый квартал тут занимал Факультет, и на третьем этаже главного корпуса была его служебная квартира – напоминала декорацию, разрисованную фанерную стену. На полпути до главного офиса Андрей вспомнил, что забыл дома оружие, кобура осталась лежать на подзеркальном столике, подумал взять пистолет в машине, но махнул рукой. И тотчас услышал всхрип аккордеона.

Играли где-то совсем рядом и так тихо, словно музыкант, задремав, забыл снять пальцы с клавиатуры. Андрей осмотрелся. Улица была безлюдна. Он стал нащупывать под мышкой кобуру, как заметил носок ботинка, выглядывавший из стенной ниши метрах в трех впереди. Подойдя к нише, он увидел сонного пьяного клоуна. Небольшого роста, в рыжем взбитом парике, с накладным носом и размалеванной рожей, тот стоял, упершись спиной в вогнутую стену, и хмурился, как будто рассматривая что-то на мостовой. Большой аккордеон висел у него на животе. Андрей кашлянул. Паяц поднял осовелые глаза и взял гнусный аккорд на басовой клавиатуре. Андрей сдернул с него тяжелый инструмент на панель, на всякий случай обыскал мерзавца, но ничего, кроме просроченного проездного билета, не нашел.

– Отдай рояль, – потребовал клоун и сел на корточки. – А то заплáчу. – Он набрал полную грудь воздуха: – Ва-а-а!

– Черт, – выдохнул Андрей. – Заткнись.

– От-дай, – повторил клоун тише, клонясь набок и засыпая. Парик съехал ему на глаза и закрыл их.

Плюнув, Андрей пошел дальше.

* * *

Не успел он вложить ключ в замок, как дверь квартиры открылась – Марта, пожилая сухонькая горничная, пропустила его в прихожую.

– Не спишь? – сказал Андрей.

Марта, зевнув, встряхнула головой.

– Так разбудили…

– Иди спать. Сделай, пожалуйста, кофе и иди спать. Спасибо.

– А ко-э… – Марта снова прикрыла рот кулачком. – Простите. Кофе готов.

– Спасибо, – повторил Андрей.

Он прошел в кабинет, плюхнулся за стол и тупо смотрел в стену. Случай с клоуном разозлил его не столько сам по себе, сколько тем, что напомнил, как на один из его детских дней рождения отец выписал – причем сюда, на Факультет – такого же размалеванного паяца. Апартаменты эти он знал сызмала, отец часто брал его сюда, и тут мало что изменилось с той поры. Со стола и стен, правда, исчезли семейные фотографии, сгинул знаменитый на весь Факультет сундук с пистолетиками, кобурками и прочим потешным арсеналом. С гибелью отца для Андрея как будто погибло и это место, он стал забывать его, но после внезапного своего назначения два года назад вернулся сюда хозяином. Увидав его, Марта схватилась за сердце, ей показалось, покойник восстал из гроба: «Похожи, как близнецы, ваше сиятельство!»

По внутренней связи он запросил у оперативного дежурного все данные об инциденте № 7 – происшествие у восточных ворот уже успели пронумеровать – и ждал, пока офицер выяснял у себя что-то по интеркому.

– Виноват, – ответил наконец дежурный.

– Что?

– Я не имею допуска к информации этого уровня.

– А что за уровень?

– Три Эс, господин капитан.

– А кто имеет?

– Я переключу вас на лабораторию следственной кафедры.

– Сделай одолжение.

Из лаборатории с ним связался старший лаборант, который не имел не только допуска, но малейшего понятия об инциденте № 7. В ответ на горючую реплику Андрея он лишь сказал, что все материалы «исследований» сданы в архив «3с».

– Какой архив?! – выдохнул Андрей. – Какой еще архив?

– Архив «3с», – ответил лаборант. – Файлы третьей категории защиты. У вас нет допуска к ним.

– Вы в этом уверены?

– Да, господин капитан.

– Ну, ладно… – Андрей дал отбой лаборатории и набрал личный номер декана.

На другом конце провода долго не отвечали, декан, по всей видимости, давно и крепко спал, тем не менее Андрей твердо решил ждать ответа, осушил в ожидании чашку горячего кофе и, таки улучив свое – щелчок снятой трубки, – но не дожидаясь вопросительного «да» или «алло», распаляясь от слова к слову, стал заталкивать в эту сонную тишину все: и приказ ее императорского величества, и файлы «3с», и даже пьяного шута посреди режимной улицы.

Декан ответил не сразу. Он попросил секундочку и, наверное, переложив трубку в другую руку, тихо, как будто боялся кого-то разбудить, поинтересовался:

– А вы представляете процедуру получения этого допуска, инициации?

– Не представляю! – обрадовался чему-то Андрей. – А что?

– Хорошо. До или после?

– До или после – что?

– Вы желаете получить допуск до или после инициации?

– До, господин декан. И не только до, но и немедленно.

– Хорошо. Я дам необходимые распоряжения немедленно. Приятно было поговорить, господин крон-капитан.

Андрей бросил трубку, прошелся по кабинету, без дела завернул в ванную, задернул и отдернул занавеску душевой кабины, затем, лишь бы не видеть своего отражения в зеркальной стене, сунул голову под кран, включил холодную воду, задержал дыхание, пока вода не побежала под воротник, обмотал голову полотенцем и вернулся в кабинет.

В углу закатили мелодичный бой куранты.

«Черт, черт…» – выговаривал вслед за ними Андрей, надеясь остановиться после двух ударов, и отвалился на спинку кресла после третьего. Несколько минут он сидел, слушая цоканье маятника, пока снова не задремал. Ему казалось, что назойливые мушки летают перед ним и, если их сосчитать, дело с автобусом будет раскрыто. Через несколько минут его разбудила Марта.