Электрическое королевство - Дэвид Арнольд

Кабинет располагался на втором этаже школы, школа стояла на главной улице, а сама улица тянулась через весь Городок, поэтому отсюда Кит видел все. Погода была теплая, но не жаркая. Самое то встать у раскрытого окна. В лицо Киту дул ветерок, и он, поймав ощущение, задержал его, как заветное желание, представил, откуда этот бриз прилетел, где родился. Наверное, где-нибудь посреди океана.

Океан был одним из тех мест – вроде Луны или Техаса, – о которых Кит только знал и которых никогда не увидел бы.

Список можно было продолжать еще долго.

Через дорогу стоял его дом, кинотеатр «Близнец рая», одно из зданий в длинном ряду старых сблоченных построек. У каждой из них была своя история, свое прошлое, но Киту больше всего нравился кинотеатр. Сложенный из кирпича и камня, он был увенчан металлической вывеской, крупные буквы которой гласили «БЛИЗНЕЦ РАЯ», а снизу под ней тянулась золотисто-белая афиша. Некогда на ней была составлена надпись «Добро пожаловать в рай», но большая часть букв давно отвалилась.

Из соображений безопасности (читай: против мух) у входа широким полукругом рассы́пали корицу, а когда солнце поднималось в зенит и пора было прятаться в тень, выжившие, заперев за собой двери, баррикадировали их.

Сидели в безопасности. Отгородившись от мира. В милом, уютном доме.

Школу Тафта Кит себе выбрал по нескольким причинам, и одной из них было удобное расположение: до кинотеатра можно было добежать за двадцать две секунды.

О да.

Бегал он быстро.

На дороге тем временем показалась Лэйки. Она шла, закинув за спину винтовку. Каждое утро она проводила в поле за офисом шерифа, где обустроила себе стрельбище.

Об оружии Кит не знал ничего. Лэйки же, напротив, разбиралась практически во всем, что было с ним связано (читай: в стрельбе, чистке, безопасном обращении, технологии и тому подобном). Кит же недостаток знаний в оружейном деле с лихвой восполнял за счет наблюдений. Почти каждый день, в ожидании полуденного комендантского часа, он стоял вот так у окна и наблюдал за своим мирком.

Чуть дальше по улице Монти вышел из аптеки. В ней он проводил каждое утро, засев за детекторным радиоприемником и изучая Падение Общества (или ПО, как он сам говорил). Там, где прежде на полках громоздились разнообразные медикаменты, теперь лежали стройные кипы газет и журнальных статей о том, как началось нашествие мух. А еще всевозможные книги о радиосвязи из взрослой библиотеки.

Таких, как Монти, принято было называть помешанными.

И вот как его страсть родилась: пару лет назад Монти пошел за трофеями и набрел на специализированные наушники, а потом еще несколько месяцев потратил на сбор остальных деталей для самопального радио. Судя по всему, этот его детекторный приемник работал без батареек и даже без электросети, вот только радиус действия имел ограниченный.

Впрочем…

В Городке любое расстояние казалось огромным.

– Эй! – Кита окликнула его Дакота, стоявшая на крыше кинотеатра. Она с ног до головы была покрыта землей, а значит, либо сажала овощи, либо собирала урожай. (Делая заготовки, она становилась просто «пыльной и потной».)

Дакота указала на солнце, а потом растопырила пятерню.

Пять минут.

– Сегодня вечером «Дакота Примавера»! – прокричала она.

Кит поднял большие пальцы рук. «Дакота Примавера» – ее фирменные макароны с картошкой, томатным пюре и другими овощами, которые к тому времени поспели на крыше дома.

В былые времена находились те, кто из каких-то убеждений, по здоровью или предпочтениям в пище отказывался от мяса. Но тут, в Городке, они стали вегетарианцами потому, что, как говорила Дакота, «нельзя убивать, когда почти все живое и так стерто с лица земли».

Кит не возражал. Он и не помнил вкус мяса. К тому же сад его Дакоты был настоящим рогом изобилия.

Сама Дакота была просто кулинарным гением.

Еще несколько месяцев назад ее огород находился в старом парке, дальше по улице, но нагрянул рой – быстрый и мощный, – и она сама едва унесла ноги. Парочка мух даже забралась ей в складки одежды. Дакота в тот день надолго залежалась в ванне. Ее одежду сожгли, а на следующий день она стала переносить сад на крышу кинотеатра.

Оттуда открывался самый лучший вид на окрестные горы. С собой Дакота постоянно носила ручной колокольчик и каждую неделю без предупреждения устраивала всем учебную тревогу. Звонила в колокольчик, и остальные – Кит в школе, Монти в аптеке, Лэйки в офисе шерифа – бросали все дела и мчались в «Близнец рая».

– Чтобы нас не застали врасплох, – сказала после первой тревоги его Дакота.

– То есть чтобы больше не застали? – тихонько уточнил Кит.

Если не считать того раза, когда Дакота едва не погибла, их уже заставали врасплох. Кит тогда был еще очень юн, но о случившемся знал. Дакота еле спаслась, а вот мистеру и миссис Маккензи – биологическим родителям Монти и Лэйки – так не повезло.

Сейчас Дакота открыла крышку люка и спустилась в кинотеатр. Кит знал, откуда у него такая внешность: бледная кожа и веснушчатые нос и щеки. Они достались ему от матери, которая называла это театральным загаром. Райской бледностью.

Однако следовало признать: в последнее время Дакота выглядела румянее, чем прежде.

Стоя у окна, Кит отпустил ощущение бриза и представил, как он уносится дальше по главной улице – в бесконечные горы. Он подумал о книге из раздела научпопа – о солнечной системе; на ее полях кто-то сделал пометку: «ПРЕДЕЛ». Из книги Кит узнал, что раньше на свете жили очень умные люди, знавшие уйму всего про космос. Кто-то даже летал в космос, запускал туда ракеты, исследовал какие-то его области и составлял отчеты. «Однако, – говорилось в книге, – внешний космос – это бескрайний океан, в который человечество едва ли окунуло палец ноги».

Другими словами, даже светила науки былых дней вынужденно признавали: о том, что лежит за пределами известного, они знали очень и очень мало.

Замечание («То есть чтобы больше не застали?») Кит сделал без задней мысли, однако в тот же день понял, что́ в связи с мухами говорить стоит, а что – нет. Например, темы выживания, бегства, сражения, подготовки, защиты были уместными в разговорах. А вот случаи, когда мухи кому-то принесли потери, упоминать не следовало.

О том, как быть человеком, Кит знал столько же, сколько люди о космосе. В этот безбрежный океан мальчик едва успел окунуть лишь кончик пальца ноги.