Наемник - Эйке Шнайдер

— Все в порядке.

Хаук снова кивнул.

— Эрик, а вы можете проверить такие вещи?

— Конечно, — пожал он плечами. — Любой одаренный может.

— Хорошо. Тогда… Гарди, отдай Аделе. — Хаук снова протянул дяде украшение. — Скажи, чтобы носила под рубахой, на коже. Представь ей Ингрид, как я уже просил. Передай, что я догоню вас позже, скорее всего, уже на привале. Остановишь людей отдохнуть, как и договаривались. Ингрид, вы не отходите от моей жены ни на шаг, пока я вас не сменю. Даже если ей понадобится… — он замялся.

— Поняла. Мне опасаться чего-то определенного? — спросила Ингрид. — Или…

— Знал бы я, чего именно опасаться, вы бы мне не понадобились, — фыркнул Хаук. — Спросите у нее сами, в чем дело. Может, что-то поймете. Я пока не понял. Вперед.

Эрик придержал Ингрид стремя, Гарди вскочил в седло сам. Они умчались, догоняя всадников в голове процессии.

Хаук достал еще один медальон, передал Эрику. Тот взял его в руки, скривился, всем видом показывая, как ему сложно даже касаться этакой гадости. Ощущения на самом деле были не из приятных — словно оглох и ослеп одновременно, перевитый разноцветными нитями мир стал серым и плоским. Когда Эрик в первый раз взял в руки небесное железо, выронил его, будто обжегшись. Привыкнув, начал воспринимать как неудобство, не более. Но об этом вовсе необязательно знать всем. Незачем давать повод для неудобных вопросов.

— Фолки, ты тоже надень, — сказал Хаук, передавая украшение.

— Тоже потом объяснишь? — сощурился тот.

— Могу и сейчас объяснить, раз одаренные догадались, в чем дело. Амулет, защищает от плетений. Любых.

— Я думал, это байки.

— Не байки. Особо не радуйся: неуязвимым тебя это не сделает. Скажем, уронить тебе на голову булыжник амулет не помешает. Но под… — он осекся, — поджечь, к примеру, не получится. Или сделать что-то еще, что будет направлено именно на тебя. А теперь поклянись, что никому об этом не расскажешь.

Фолки нахмурился.

— Поклянись, что никому не расскажешь об амулете и его действии, — повторил Хаук.

— С Гарди ты не требовал клятв.

— Потребую, когда мы окажемся наедине. Ну же!

— Клянусь, что никому не расскажу ни о том, что ты дал мне амулет, ни о его предполагаемом действии, — сказал, наконец, Фолки. — Но зачем нанимать тех, от кого ждешь подвоха?

Эрику бы тоже очень хотелось это знать. Но пока стоило придержать язык.

— Не жду. — сказал Хаук. — Но разумная предосторожность не помешает. Теперь возвращайся к остальным. А мы с Эриком немного побеседуем.

Уехал и Фолки. Хаук вскочил в седло. Эрик, мысленно ругаясь, взобрался на своего коня. Деревенщиной был, деревенщиной и остался, так и не привык ездить верхом.

— С чего бы начать… — проговорил Хаук, трогая коня шенкелями.

— С небесного железа, — хмыкнул Эрик, пристраивая своего рядом.

— Это проще всего. Я в приграничье с семнадцати. Думал, сделаю себе имя и поднакоплю денег, подамся в гвардию, куплю офицерскую должность. А там, глядишь, и с титулом повезет, раз уж три старших брата, и на отцовский нечего рассчитывать.

Эрик кивнул. Кроме трех дюжин одаренных, королевский дворец охраняли и пустые. Офицерская должность позволяла примелькаться при дворе, но стоила она немало, да и потом требовала солидных расходов. А наемникам в приграничье хорошо платили. За несколько лет можно было сделать небольшое состояние — если, конечно, переживешь эти несколько лет.

— …Но обзавелся вот этим, — Хаук коснулся переносицы, — и про гвардию пришлось забыть. Оскорбляет, вишь, взоры придворных.

Он помолчал и задумчиво добавил:

— Может, оно и к лучшему. С моим норовом все равно бы не выслужился, а врагов бы нажил куда больше, чем имею сейчас….

Хаук снова надолго замолчал, потом встряхнулся.

— Словом, через пять лет попал я к «ястребам», слышал о таких?

Эрик покачал головой.

— Услышишь, — хмыкнул Хаук. — Большой отряд, все на двойном жаловании.

Эрик одобрительно присвистнул. Двойное жалование просто так не платят.

— Люди смертны, «ястребы» вечны, так мы… они говорят, — продолжал Хаук. — Дюжина одаренных, три дюжины мечников — они же арбалетчики, если придется. И все умеют сражаться с седла. Большей частью младшие сыновья, как и я. Хотя берут не каждого, вовсе не каждого. Ну, а одаренные… Была там одна. Вивека ее звали. Очень откровенна с… друзьями.

Хаук оттянул ворот, показывая цепочку, похожую на ту, что он велел отдать жене. То же чередование золота и небесного железа, только поношенная, не так блестит, а железо и вовсе кое-где отдает в рыжину.

— Подарила мне, чтобы, как же она сказала… чтобы я был уверен, что все мои поступки — действительно мои.

Эрик снова кивнул. Похоже, та женщина была его новому нанимателю куда больше, чем подруга.

— Тогда я не знал, сколько это стоит, иначе не принял бы такого подарка от женщины. Она мне поведала и про то, что вы умеете подчинять разум, и про небесное железо… взяв клятву никому не рассказывать. Клятву эту я сдержал, несмотря на то, что через несколько месяцев Вивека просто ушла из отряда. Заявила, что ей надоела кровь и хочется покоя. Это ей-то! Да она через неделю покоя начинала от скуки нарываться на поединки! — В его голосе неожиданно прозвучала старая обида.

Эрик подумал, что объяснение, скорее всего, было довольно простым. Одаренные девушки довольно легко относились к связям с мужчинами, равными себе, потому что два одаренных не могли зачать ребенка, и, значит, подобные связи ей ничем не грозили. А вот связь с пустым была чревата проблемами — и не только потому, что такие мужчины могли ославить ее шлюхой. Ненужная беременность оказывалась проблемой куда более серьезной — неудачно вытравив плод, можно было и погибнуть, да и от родов одаренные умирали немногим реже, чем пустые, особенно если не удавалось загодя найти целителя.

Видимо, чем-то дорог стал Хаук той женщине, раз она решилась быть с ним. Но на войне нечего делать брюхатой. А что не сказала — многие ли мужчины радостно примут весть о беременности случайной любовницы?

А, может, все было еще проще — решила, что пора бы уже и стать матерью, с открытыми глазами выбрала своему ребенку отца и уехала, как только поняла, что получила желаемое. Потому и ему не сказала. И Эрику не стоило говорить о своих догадках. Сколько лет прошло? Лет двадцать, наверное. Что толку ворошить все это теперь?

— Эта история не для моей жены, — сказал Хаук.

— Само собой, — кивнул Эрик. — Это вообще не мое дело.

— Именно. Я просто рассказываю, откуда знаю про небесное железо. И что оно может уберечь он, ммм… не слишком щепетильных одаренных. Поэтому когда я понял, что моей жене может понадобиться телохранитель-одаренный… одаренная, охранниц-женщин без дара очень мало — запасся небесным железом, благо не успели уехать из города. Правда, думал, что буду искать ей охранницу, уже когда доберемся до замка. Поспрашиваю старых знакомых, кто жив остался. Может, и порекомендуют какую, кому надоели бои, а без заработка сидеть тоже не хочется.