Гибриды - Роберт Дж. Сойер

Корнелиус подавил желание протянуть руку и снова ощупать мошонку. Их не было; он знал, что их нет. Он начинал смиряться с тем, что их нет.

Конечно, это можно лечить: мужчины нередко теряют тестикулы из-за рака. Корнелиус мог бы принимать тестостероновые препараты. И никто – по крайней мере, никто из его знакомых – не знал бы, что он их принимает.

Личная жизнь? Её не было с тех пор, как Мелоди бросила его два года назад. Он был раздавлен разрывом и даже в течение пары дней подумывал о самоубийстве. Но она была выпускницей Осгуд-Холла – юридического факультета Йоркского университета, она отработала практику и получила место ассистента в «Купер Джегер» с окладом 180 000 долларов в год. Ему никогда было не стать таким мужем – главой и опорой семьи, – какого она искала, а теперь…

А теперь.

Корнелиус смотрел в потолок, чувствуя, как деревенеет всё тело.

* * *

Мэри не виделась с Кольмом О’Кейси довольно давно, но выглядел он сейчас лет на пять старше, чем она помнила. Конечно, обычно, думая о нём, она вспоминала то время, когда они ещё жили вместе, когда собирались вместе выйти на пенсию и вместе поселиться в милом сельском доме на острове Солт-Спринг в Британской Колумбии…

Завидев Мэри, Кольм встал и склонился к ней для поцелуя. Она отвернулась, подставив щёку.

– Привет, Мэри, – сказал он, снова усаживаясь. В этом стейк-хаузе в обеденное время было что-то сюрреалистическое: благодаря тёмному дереву, светильникам под Тиффани и отсутствию окон здесь словно всегда был вечер. Кольм уже заказал вино – «Л’Амбьянс», их любимое. Он налил напиток в бокал Мэри.

Она устроилась поудобнее – насколько смогла – на противоположном от Кольма краю стола; между ними мерцал в стеклянном сосуде огонёк свечи. Кольм, как и Мэри, был немного полноват. Линия волос продолжила отступление, виски поседели. У него был маленький нос и такой же рот – даже по глексенским стандартам.

– В последнее время о тебе постоянно говорят в новостях, – сказал Кольм. Мэри, автоматически ощетинившись, собралась уже было ответить что-то резкое, но он остановил её жестом и продолжил: – Я рад за тебя.

Мэри постаралась сохранить спокойствие. Разговор и без лишних эмоций предстоит нелёгкий.

– Спасибо.

– И как оно тебе? – спросил Кольм. – Там, в неандертальском мире?

Мэри слегка пожала плечами:

– Всё так, как рассказывают по телевизору. Чище, чем у нас. Меньше народу.

– Хочу как-нибудь тоже там побывать, – сказал Кольм. Потом посерьёзнел и добавил: – Хотя вряд ли у меня будет случай. Не представляю, зачем бы они стали приглашать кого-нибудь с моей специальностью.

И это в самом деле было так. Кольм преподавал в Торонтском университете английскую литературу; предметом его исследований были пьесы, приписываемые Шекспиру, но авторство которых подвергалось сомнению.

– Никогда не знаешь, – сказала Мэри. Шесть месяцев своего саббатикала[9] и их брака он провёл в Китае: она никогда бы не подумала, что китайцы могут интересоваться Шекспиром.

В своей области Кольм был почти так же знаменит, как Мэри – в своей: ни одна работа о «Двух знатных родичах»[10] не обходится без цитирования Кольма. Однако реальный мир вторгся в их башни из слоновой кости очень рано. Как Йорский, так и Торонтский университеты устанавливают зарплату профессорам, исходя из их ценности на рынке труда: профессорам права платят намного больше, чем профессорам истории, потому что у них гораздо больше возможностей найти хорошее место вне университета. Точно так же в последнее время – в особенности в последнее время – генетики были ходовым товаром, в то время как специалисты по английской литературе за пределами учебных заведений не были нужны никому. У одного из друзей Мэри даже была такая подпись в электронных письмах:

Выпускник естественно-научного факультета спрашивает: «Почему оно работает?» Выпускник технического факультета спрашивает: «Как оно работает?» Выпускник экономического спрашивает: «Сколько оно стоит?» Выпускник факультета английской литературы спрашивает: «Вам добавить картошку фри в заказ?»

Статус Мэри как главной добытчицы в семье был лишь одним из источников трений. И всё-таки она внутренне содрогнулась, представив себе, что бы было, узнай он, сколько она сейчас получает в «Синерджи Груп».

Подошла официантка, они сделали заказы: стейк с картошкой фри для Кольма, окунь для Мэри.

– Тебе понравилось в Нью-Йорке? – спросил Кольм.

На полсекунды Мэри подумала, что он имеет в виду город Нью-Йорк, в котором в сентябре неудавшийся террорист прострелил Понтеру плечо. Но нет, разумеется, он имел в виду Рочестер, штат Нью-Йорк, – новое место работы Мэри и её место жительства на время контракта с «Синерджи Груп».

– Приятное местечко, – сказала она. – Окно моего офиса выходит прямо на озеро Онтарио, и я снимаю отличную квартиру в районе Фингер-Лейкс.

– Хорошо, – сказал Кольм. – Очень хорошо. – Он пригубил вина и выжидающе посмотрел на неё.

Мэри, в свою очередь, сделала глубокий вдох. В конце концов, это ведь она попросила о встрече.

– Кольм… – начала она.

Он опустил свой бокал на стол. Они были женаты семь лет; он наверняка знал, что таким вот тоном она вряд ли собирается сказать что-то приятное.

– Кольм, – снова сказала Мэри. – Я думаю, пришло время нам… завершить незаконченные дела.

Кольм наморщил лоб:

– Да? Я считал, что мы утрясли все подробности…

– Я имею в виду, – прервала его Мэри, – что пришло время сделать наш… наше расставание постоянным.

Официантка выбрала этот неподходящий момент, чтобы принести салаты: «Цезарь» для Кольма, зелёный салат с малиновым соусом для Мэри. Кольм отослал официантку, которая предложила к салату молотого перца, и сказал тихим голосом:

– Ты имеешь в виду аннуляцию?

– Я… думаю, я предпочла бы развод, – сказала Мэри ещё тише.

– Ох. – Кольм посмотрел в сторону, на незажжённый камин в дальнем краю зала. – Ох-ох-ох…

– Просто, кажется, пришло время, – сказала Мэри.

– Правда? – спросил Кольм. – Почему именно сейчас?

Мэри испытала сожаление. Если изучение Шекспира и оставляет какой-то след, то обычно это привычка видеть во всём движущие силы и скрытые смыслы: ничто не случается просто так. Но она не была уверена, как это правильно сформулировать.

Нет – нет, всё не так. По дороге сюда она прокручивала слова в голове снова и снова. Она не была уверена в том, как он отреагирует.

– Я встретила другого человека, – сказала Мэри. – Мы хотим попытаться устроить совместную жизнь.

Кольм поднял свой бокал и снова отпил вина, потом взял из принесённой официанткой корзинки кусочек хлеба. Имитация причастия; этот жест уже сказал всё, что необходимо. Но Кольм всё-таки подкрепил своё послание словами:

– Развод означает отлучение.

– Я знаю, –