Небесная академия. Ученица и наездник - Элис Айт

Ознакомительный фрагментне шуметь, я покинула комнату, однако к выходу из преподавательского корпуса пошла не сразу. Воспользовавшись тем, что вокруг пусто, я прижалась спиной к холодной стене, зажмурилась и медленно выдохнула.

Сегодня не мой день рождения, так отчего же жизнь приготовила такой подарок? Поступление в академию, собственный грифон, самый красивый попечитель в окрестностях… Ну и что, что мне потом придется отрабатывать, мой грифон – слабый малыш, а попечитель окутан флером скандальности. Кажется, еще никогда лучшими студентами Небесной академии не были нищие полукровки?

Пора исправлять эту ситуацию!

Улыбнувшись, я прищурилась и наконец зашагала к выходу.

Глава 3

Силвейн

Когда Эйри ушла, я перестал прикидываться и со вздохом отбросил подвернувшуюся под руку бумажку.

Девчонку было жаль. Юная, наивная, глазищи – в пол-лица, синющие, и смотрят с такой преданностью, что хочется порубить в капусту всех, кто посмеет ее обидеть. Неудивительно, что даже Кусачка из авиария, «прославившийся» тем, что пробил череп собственному наезднику и оставил того на всю жизнь дурачком, ее не трогал. Еще и ведет себя девчонка так свободно, как будто уже давно знает, что она не просто служанка. Если поставит себя как следует, за ней не только грифоны – половина студентов будет шлейфом бегать. А там, глядишь, какой-нибудь из них поступится родовой гордостью и женится на ней.

Жаль, это не ее судьба.

Я достал чистый лист бумаги, пододвинул ближе чернильницу и начал выводить:

«Архею Коллару.

Девочка там, где вы и ожидали. Признаки уже начали проявляться. Взял ее под крыло».

Без подписи – подальше от греха. Затем я запечатал письмо, убрал под камзол и поднялся с кресла. До начала учебного года осталось около недели. Послание нужно отправить сегодня же, иначе будет слишком поздно.

А затем – получше спрятать контракт с Эйри. Во-первых, чтобы его никто не нашел и не уничтожил. А во-вторых, чтобы не вчитался и не обнаружил, какой там подвох…

Глава 4

Эйри

Неделя до начала занятий была самой счастливой в моей жизни. Меня заселили в студенческое общежитие, и, хотя Силвейн фыркнул, что комната могла быть получше, я была ею страшно довольна. В ней могли поместиться сразу три моих прошлых каморки! Ну да, вид из окна открывался на стену соседнего здания, а не на долину у подножия, но не могут же в жизни быть одни молочные реки с кисельными берегами.

Заката я каждый день – совершенно законно! – посещала в авиарии и играла с ним до упаду. Честно говоря, я сомневалась, что между мной и грифоненком существует какая-то связь. Слушаться он меня не хотел ни в какую и радостно сгрыз подол почти нового платья. Но если уж Силвейн так считает… Ему всяко виднее.

По крайней мере, я была уверена, что Закат растет. Хотя, когда я с восторгом сообщила об этом попечителю, он по своей любимой привычке только посмеялся и подарил мне линейку.

Шутник проклятый.

На кухне я больше не работала, поэтому свободного времени стало навалом. Пользуясь возможностью, я заранее взяла в библиотеке учебники и проверила, что мы будем изучать в первом полугодии. Содержание книг повергло в легкое уныние – большая часть была непонятна. Ну, может, в процессе станет яснее.

Постепенно в общежитие с каникул возвращались студенты. На меня никто из них не обращал внимания – наверное, принимали за новую прислугу. Девушка архей в Небесной академии оказаться не могла. Будь я рождена в законном браке, который благословлен богами, то обладала бы колдовским даром и училась в магической академии – Белой. Носила бы белоснежную мантию, а мое лицо украшала бы татуировка, усиливающая природный талант.

Иногда случалось чудо – та-хеи наследовали кроху отцовской силы. Тогда их отца находили, заставляли признать ребенка и затем тоже забирали его в Белую академию. О некрасивом происхождении юного адепта мгновенно забывали. Археи – высшие, чистейшие маги, среди них не может быть недостойных.

Но это был не мой случай. Три раза в детстве меня проверяли разные археи – в шесть лет, в восемь и десять. Если дар к тому времени не проявлялся, то потом о нем уже можно было забыть. Единственное, что мне светило, – это стать инструментом для политического давления на моего отца. Поэтому мама уехала на другой край страны и никогда не вспоминала о прошлом.

Она не хотела, чтобы мы высовывались. Верила, что так будет лучше для меня. Поэтому, покидая дом два месяца назад, я и не говорила ей, куда на самом деле устроилась работать. Если бы она узнала о предложении Силвейна, потребовала бы бежать как можно дальше от Облачных вершин.

Я думала об этом в тот самый миг, когда рассматривала разложенную на кровати форму студента Небесной академии, сшитую специально для меня. Коротенькая коричневая курточка с «усиленными» плечами и воротником – защитой от пронизывающего ветра, необходимой, когда летишь под облаками. На плече шеврон с вышитой золотой нитью эмблемой академии – орлиными крыльями. Обтягивающие штаны – в юбке грифона не оседлаешь. Высокие черные сапожки, аж сверкающие на солнце.

Как только я надену все это, ни у кого не останется сомнений в том, кто перед ними. Та-хей – полукровка, бастард. Служанка, которая взлетела слишком высоко, причем во всех смыслах. Отношение ко мне мгновенно изменится: слуги будут ненавидеть за то, что я выбилась наверх, а аристократы никогда не признают своей.

Но небо…

Я закрыла глаза, представила себе бесконечную синюю даль – и тут же потянулась к куртке.

Справилась я быстро. Не прошло и нескольких минут, как я крутилась перед медным блюдом, игравшим роль зеркала. Вроде наряд сидит хорошо. Отлично даже!

Довольная, я сделала последний штрих – пригладила успевшие выбиться из косы волосы – и подошла к двери. Мелькнула глупая мыслишка найти Силвейна и покрасоваться перед ним в новенькой форме.

Я тут же отбросила эту идею. Он здесь уже год преподает. Что, студенток за это время не видел? Решит еще, что я с ним заигрываю. Да и вряд ли я для него чем-то отличаюсь от других девушек. Каждый раз за эти дни, когда я к нему приходила с какими-либо вопросами, попечитель подшучивал надо мной, стремился побыстрее отделаться и тут же обо мне забывал.

Что ж, он ясно дал понять, что его волнуют только вложенные в меня деньги и его репутация. Буду слишком часто надоедать, еще лишит своего расположения. А мне этого не хотелось. Заката уже начали кормить