Бойтесь своих желаний - Филантроп

Первым под удар попал хомячок младших сестер. Глупый шерстяной комок захлебывался в аквариуме, лапки бились о стекло — как крылья мотылька на керосиновой лампе. Я прижал лоб к холодному стеклу, следя как пузырьки воздуха превращаются в алые шарики.

Потом я вытащил тушку и распорол брюхо заточенным карандашом. Кишки пахли дешёвым желатином. Сестры рыдали, мама гладила их по голове, а меня даже не поблагодарили за бесплатный урок биологии…

Потом я разводил крыс в подвале, кормя отбросами, чтобы после устраивать гладиаторские бои.

Обливал их бензином и поджигал. Их визг напоминал детский смех.

Я убил и выпотрошил кучу соседских собак и кошек. Загонял пальцы внутрь еще теплого тела и разминал маленькие органы. Вот что значит — почувствовать тепло ближнего своего…

С тупыми, но верными шавками — патрулировал улицы как голодный волк.

Выискивал влюбленные парочки, они почему-то подсознательно вызывали у меня раздражение…

Подходил вплотную, впиваясь взглядом в девушку.

— Ты с этим лузером? Серьёзно? Он же даже постоять за тебя не может.

Парень краснел, сжимал кулаки.

Девка бормотала — Давай уйдем… Но герой любовник бросался в драку дрожащим кулаком.

Хрясь!

Один удар в солнечное сплетение, и он складывается пополам.

Хруст!

Коленом в нос, осколки зубов на асфальте и кровь стекает по подбородку.

Девчонка визжит, а я хватаю её за волосы и тычу лицом в его блевоту.

— Смотри! Твой сказочный принц — на деле сказочный долбаеб!

Передние зубы — мои трофеи. Храню их в банке из-под кофе. Иногда трясу — слушаю как стучат, звук похож на кубики льда в стакане.

Отделения полиции стали моей второй гостиной. Знаю всех сотрудников по именам.

— Опять ты… Вздыхает дежурный, закуривая.

— Опять я. Улыбаюсь, развалившись на стуле.

Я знаю — они ничего не сделают… Во-первых — возраст еще безопасный, а во-вторых — их дети учатся со мной в одной школе… Если они не хотят парочку психологическим травм дочерям, то будут со мной ласковы и обходительны.

Вот она власть…

Она не в кулаках. Главная хитрость в том — чтобы сломать человека, даже не прикоснувшись к нему.

С младенчества впитал главную истину в жизни — закон тайга, медведь хозяин.

Наше общество — оптическая иллюзия.

С виду спокойное и жизнь в нём протекает размеренно. Дома-коробки с захламленными балконами, толпы зомби со смартфонами вместо лиц и бесконечная видимость бурной деятельности.

За декорациями скрывается та же тайга, где выживает наиболее приспособленный.

Голова каждого забита пустяками — ипотека, варикоз, простатит. Никто никого почти не убивает, а если и убивает, то каждый случай — вопиющая сенсация. Люди забыли, как кишки вываливаются наружу, совсем не помнят хрип последнего вздоха…

Они как стадо, пасущееся у пропасти и верящее, что забор из нелепых законов защитит от падения.

Я даже не сразу поверил, что существуют люди — боящиеся крови.

Как можно страшиться того, что течёт в твоих венах? Это всё равно — что стыдится дыхания. Ваши предки резали мамонтов, а вы при виде царапины бежите к психологу на прием…

Силен и главенствует тот — кто вопреки социальному развитию, не растерял кровожадность и не обменял клыки на молочные зубы. Сила не в деньгах и образовании, а в способности насаждать волю, принуждать, избить и свернуть в бараний рог.

С каменного века человек ни на день не стал цивилизованнее — просто средства насилия и контроля преобразились.

Своим поведением я значительно укоротил жизнь родителям — ну и чёрт с ними, у них еще дети есть и вообще я не давал письменное нотариально заверенное разрешение — рожать меня. За их ошибку будут расплачиваться невинные люди.

Денег с поборов, шантажа и одноклассниц, которых я принудил заниматься проституцией, но история об этом умалчивает — накопилось столько, что я могу не работать до глубокой старости, но поскольку порох в пороховнице еще есть — я на радость родным и близким, покидаю родной город, чтобы испытать себя.

Почему оставляю насиженное местечко?

Причина одна — тоска съедает разум как арбузные дольки. Дни обескрашиваются и тускнеют один за другим. Если ничего не предпринять — клыки заржавеют, их можно заточить только о страх слабаков.

На уме давно был один проект — интересно узнать, как далеко я смогу зайти…

* * *

Купил билет в один из самых депрессивных городков в регионе. Население двести тысяч и на весь город — пара полудохлых дымящих заводов. Жизнь тут законсервировалась, даже преступные группировки со времен динозавров остались.

Первым делом нашёл адреса детских домов, но не в благотворительных целях.

Это не те яркие картины с рекламы “помогите детям”, а настоящие казармы, где взращивают озлобленных и неполноценных людей. Тут царит насилие и обман, волчьи законы заменили человечьи.

Дети грызутся за пайку, ломают пальцы младшим возрастам и насилуют в душевых. Пьяные воспитатели бьют ремнем за косой взгляд. Стены заросли плесенью, полы в соплях, а в воздухе густая вонь страха и безнадеги.

И как вишенка на торте — каждого сжирает чувство несправедливости, ведь им тупо не повезло родиться у своих пропащих родителей. Мы же с вами понимаем, что редок случай, когда в столь ужасное место попадает ребенок из хорошей семьи…

Устоявшийся контингент — отпрыски пьяных уебищ, что не переставали бухать даже на девятом месяце. Потомки исколотых вдоль и поперек наркоманов и сидельцев рецидивистов, чья биография пахнет баландой, а иногда — они как кофе три в одном.

Если ситуация требует, я могу быть милым и обходительным. Я вышел ростом и лицом — спасибо матери с отцом.

Выцеплял ребят по одному — прикармливал, наседал на уши и планомерно навязывал свои интересы.

Классические кнут и пряник.

Только мой кнут прошибает до костей, а пряник как сладкая вата, пропитанная ацетоном — прилипает к небу, да так, что отскребать будешь с мясом.

Через месяц вербовка встала на поток.

Поиском и наймом занимались первое поколение воспитанников. Теперь эти учреждения неофициально работают на меня — в промышленных масштабах поставляют послушных и исполнительных рабов, а самое смешное — продолжают спонсироваться государством.

Своё маленькое княжество я обосновал в большом газифицированном гаражном кооперативе.

Первой реальной задачей стало — истребить прошлую застоявшуюся преступность.

Братки с лихих времен держали весь бизнес и чиновников на потоке.

Пробовал ли я договорится и честно разделить зоны влияния? — Нет.

Во-первых, переговоры не мой конек, я привык забирать всё и в полном объеме. Во-вторых, так было бы скучно…

Эти криминальные “акулы” поменяли малиновые пиджаки на приличные костюмы, но