Двойник короля 11 - Артемий Скабер

Прикоснулся к одному из символов. Палец скользнул по шероховатой поверхности камня. Странно — на ощупь они казались теплее, чем окружающая стена, словно в них сохранилась какая-то энергия. Или это просто иллюзия, вызванная моим воображением?

Некоторые отметки выглядели совсем свежими — без слоя пыли, с чёткими линиями. Другие стёрлись от времени, превратившись в едва заметные углубления. Если это система навигации, то она постоянно обновляется. Кто-то регулярно спускается сюда, чтобы оставить новые знаки, или живёт тут.

У меня уже были теории о серой зоне. Возможно, это некая пространственная аномалия, которая ведёт в другие миры, или что-то ещё. Единственное, что меня до сих пор смущает в этом мире: они рукотворные. Словно художник раскидал вокруг разных стран. И, судя по всему, сила и мозги у этого существа очень даже приличные. Направился вперёд.

Мы двигались достаточно медленно. Я расположил монстров так, чтобы следили за всеми направлениями сразу. Даже за тем, что под землёй и на потолке.

Сам же продолжал осматриваться. Эти туннели явно создавались с определённой целью. Возможно, как раз для изучения монстров и их подчинения. Либо для добычи каких-то ресурсов, магических кристаллов, например. Если так, то это станет моим жирным бонусом от экскурсии.

Туннель постепенно расширялся и сужался, словно дышал. В некоторых местах приходилось пригибаться, чтобы не задеть головой низкий свод, в других можно было свободно встать во весь рост. Паучкам же в основном приходилось протискиваться.

Иногда встречались небольшие ниши в стенах, словно кто-то пытался создать места для отдыха или укрытия. В одной из таких ниш что-то блеснуло. Паучок приблизился, осветив находку. Это оказался небольшой металлический предмет, похожий на пуговицу или значок. На нём виднелось изображение, но разобрать детали при таком освещении было невозможно. Я решил не трогать его. Пока… Мало ли какую ловушку может скрывать эта безделушка.

Воздух здесь казался затхлым, но кислорода достаточно. Странно. Значит, тут есть какая-то циркуляция воздуха. Неужели туннели выходят на поверхность в других местах?

Эта мысль заставила меня задуматься: «Если они имеют выходы на поверхность, то теоретически я мог бы выбраться отсюда, не возвращаясь в тюрьму. Просто найти подходящий проход и оказаться где-нибудь в окрестностях Константинополя или вообще в другой стране. Дома?»

На полу время от времени попадались следы. Какие-то напоминали человеческие — ровные отпечатки ботинок или сапог. Другие были явно от лап или когтей — глубокие борозды, оставленные в земле. Значит, здесь периодически бывают люди. Скорее всего, исследователи или охотники на монстров. А может быть, заключённые, которых, как и меня, бросили в яму.

Показалось, что я уже час бреду и ни одной твари не встретил. Немного даже разочаровался. Думал, меня тут на каждом шагу будут поджидать монстры. Ещё через два часа стало скучно, и я решил использовать время с пользой.

Достал из пространственного кольца мать. Женщина появилась со мной и тут же напряглась.

— Где ты находишься? — спросила она, оглядываясь по сторонам.

— Вообще-то мы, — поправил её. — Серая зона в Османской империи. Ты тут была?

Изольда отрицательно покачала головой. Её глаза, тёмные и глубокие, отражали тусклый свет кристаллов моих паучков. Она поёжилась, обхватив себя руками, словно внезапно почувствовала холод.

— Нет, — тут же ответила мать. — Только в Монголии, у джунгар и в Российской империи. — Почему ты здесь? — спросила она.

— Захотелось погулять, — пожал плечами. — У меня есть к тебе несколько вопросов. Первый: как ты стала матерью перевёртышей?

Изольда тут же остановилась. Лицо её я лишь едва различал, но мне показалось, что она напряглась.

— Зачем тебе это знать? — тихо прозвучал голос женщины.

— Потому что хочу! — улыбнулся я.

Не буду же рассказывать о своих научных изысканиях. Не хватало ещё перед тварью отчитываться.

— Много лет назад я была девочкой. Родилась в Российской империи, в семье земельных аристократов, — слова выходили как-то с напором из её рта. — Меня похитили во время одного из конфликтов, привезли к монголам и…

— Сделали перевёртышем, — ответил я. — Пытали, мучили, меняли. Всё, пока маленькая девочка не стала тварью.

— Да! — выдохнула Изольда.

Её глаза наполнились влагой, но слёз не было. Во взгляде читалась застарелая боль — такая, которую время не лечит, а лишь загоняет глубже.

Интересно, сколько ей на самом деле лет? Если судить по знаниям и опыту, то никак не меньше ста. Может, даже несколько сотен. Трудно сказать, как долго живут подобные существа, особенно если они регулярно омолаживаются.

— А потом предыдущая сука умерла, и тебя повысили? — предположил я.

— Именно… — плечи женщины дрогнули. — Мне пришлось съесть мою «мать», чтобы получить её силу и знания.

Изольда отвернулась, глядя куда-то в темноту туннеля. Её руки мелко подрагивали.

— Какая интересная история, — хмыкнул я, ведь ожидал больше любопытных моментов.

— Ты не понимаешь, Магинский. Зелья подчинения, словно наркотик, которым меня поили. Я выполняла всё, что говорили, десятилетиями. Была рабом и послушной игрушкой, — обиженно ответила мать. — До меня способ превращения в перевёртышей был другим, более… — она сделала паузу. — Сложным, болезненным и неэффективным. Девочки сильнее страдали и чаще умирали.

Её голос на последнем слове дрогнул. Наигранно? Или она действительно переживает за своих… подопечных? Трудно сказать.

— Какая же ты добрая, — улыбнулся.

— Думаешь, мне приятно калечить детей? Менять их и делать такими, как я? — остановилась Изольда. — Нет! Это ад… Я его прошла. В помёте со мной было тридцать девочек, выжила только я одна. И моё превращение длилось долгих тринадцать лет. Я сходила с ума, пыталась убить себя.

Её тело содрогнулось, словно от физической боли. Руки машинально потянулись к горлу.

Верю ли я ей? Ну, под клятвой крови и подчинением она не должна мне врать.

— Надеюсь, ты не ждёшь, что я тебя пожалею? — уточнил.

— Конечно, нет… «Монстр! Тварь! Сука!» — как меня только не называли, — она горько усмехнулась. — Я лишь инструмент, которым пользовались. Ко мне относились хуже, чем к животному, потому что я перевёртыш! И ни то, и ни другое… Даже монголы нас презирают.

Я вспомнил Елену и Веронику — две сестрички-перевёртыши, которые сейчас служат мне. Они тоже прошли через эту мясорубку. Их детство было украдено, а сущность изменена навсегда. И