Герои Брони и Бластера - Хъёрн Сивокобылий

Вот это номер! Я слушал и охреневал. То есть у них тут и мертвецы восстают? Что ж это за планета такая? Насколько же местные продвинулись в освоении Силы? Или же они тут как в Гарике Потном, палочками машут? Я невольно улыбнулся в душе, когда вообразил гнома с волшебной палочкой. И все же… Что же это за планета, черт побери? Может, я в Гарри Поттере, в каком-нибудь средневековье? Или как иначе? Хотя, Роулинг вроде не описывала гномов… Или описывала? Не помню. Вообще мне было не до этого, историю Европы да Азии помнить бы, а если еще и обоих Америк — так и вовсе высший класс, а всякое там фентези — это можно и пропустить. Слово-то какое — фентези! Англицкое. Иностранное, то бишь. А у меня на иностранщину всегда аллергия была, это даже доктор подчеркивал.

Да и еще один вопрос, который остался без ответа. Откуда я знаю их язык?

Но вернемся к делу. К разговору.

— Молчать! — заорал старик на деваху. — Додж был пьяницей, а ты как была ***, так ей же и осталась, и рыбак бил тебя заслуженно!

— Хе! — улыбнулся рыцарь. — И все же. Я полагаю, что это всего лишь шляпа всплыла. А вы подняли вой и убежали, спасаясь от куска материи, и оторвали от пира меня и моего брата.

— Уууу! — промычал второй рыцарь. Видно, он на этом самом пиру неслабо уже налакался, или же был нем. В смысле немой.

— Постойте! — вдруг пробурчал капюшон второго монаха. — Я чувствую чужой взгляд.

Черт побери! Но как так? Как он может почувствовать мой взгляд, это же в принципе невозможно! Мои визоры поглощают свет без отражений, явных, по крайней мере, и солнечных зайчиков я ими не пускаю! Что за дичь? Да, я немного вгляделся в его капюшон, мне стало любопытно, что за лицо там скрывается. Но этот хрен мало того что в темноте невидим, так он еще и взгляды чувствует! Магия, да и только.

— Странно. — продолжал слишком чувствительный капюшон. — Но поблизости нет ничего живого, кроме нас, если судить по разумным.

Я взялся за бластер. Капюшон начал озираться:

— Я слышу шорох! Он где-то рядом!

Да что ж ты за слухач такой, а? Я ведь взял ствол, аки эльф — бесшумно!

— Он имеет враждебные намерения! — продолжал заливаться, как соловей, капюшон. — Он враг!

Рыцари обнажили мечи. Ребят, вы серьезно? Я могу прямо сейчас застрелить вас, потому что этот бластер, видно, самодельно, на коленке, смодифицированный, пробивал даже тонкие места доспеха клонов! А на эти латы я даже смотреть не хочу. Разумеется, под этими латами сейчас жарко и душно, с них, видно, пот ручьем течет. Привыкшие?

— Он там! — монах указал на то место, где залег я, и будто толкнул воздух в моем направлении. Я откатился, и не зря — белое облако какого-то порошка — наркотой, что ли, стреляют? — врезалось в куст, пробило его и, полыхнув, исчезло. Второе облако вслед за ним.

Я открыл огонь. Первой жертвой стал немой или пьяный рыцарь, он неудачно попался на траектории луча. Дальше начались какие-то танцы. Монахи, словно акробаты, уворачивались от выстрелов, умудряясь еще и стрелять этими облаками по мне! Также я стрелял по крестьянам, потому что подкрепление еще из десятка таких таинственных клоунов мен было вовсе не нужно. Вот одного из них все же настиг меткий выстрел, ибо от правосудия не уйдешь. Так вот, показывая, что это не совсем человек, монах вспыхнул и пропал, а на землю упало только его одеяние!

Переворот, шпагат, прыжок на руках, сальто назад, а затем и вперед…

Но второй акробат долго не протянул, видно, наркота закончилась, и я смог его просчитать. Он так же прогорел, как и первый. Я вышел из кустов. Да уж. Вот оно — поле боя. Два рыцаря с прожженными дырами, у одного в груди, у другого в животе. Два балахона, которые, правда, на меня не налезали. И четыре тушки крестьян. Я настроил визоры и увидел, как вдали драпает старикан — он бежал чуть ли не со скоростью Усейн Болта, видно, вот кому уж точно старость в радость. Конечно, с такими-то показателями его ни один воин не догонит. Вот и я не стал стрелять на поражение — во-первых, пенсионера жалко, а во-вторых, он еще и умудрялся противолодочным зигзагом бежать, все равно не попаду. Но для накала страстей я все же вслед ему пострелял. Так он еще скорости прибавил, пыль столбом поднял, убежал за поворот — и более я его не видел.

Итак, что делать с трупами? Правильно. Все трупы — на дно. Рыцари ушли туда почти мгновенно, ибо броню я с них снимать не стал, а крестьяне чуть поплавали и начали медленно тонуть.

А так, необходимо драпать отсюда. Как только Усейн добежит до деревни и, подобно марафонцу, свалится, доложив обо всем и попросив тройной паек по такому поводу, сюда ринутся толпы таких же акробатов, которые теперь уж меня точно завалят. Видя, как шинковались под их порошком кусты, я решил, что на прочность с этой неведомой магической хтонью броню проверять не буду. Она мне еще нужна самому, в целости и сохранности.

А может, сделать засаду в море? Из воды пострелять, тогда как акробаты не поймут…

Не, фигня идея. Свет ж преломляется, а я в них и в однородной среде хрен попаду, а уж в воде, когда они еще и танцуют там на берегу — слишком рискованно. И к тому же, почему это я решил, что порошок не может пробурить воду? А в воде я сам буду замедлен. Да, незаметен, но все же меня могут нашарить толпой, и тогда — писец придет незаметно. Говорят же всем подряд — наркота убивает…

В общем, надо отсюда убегать. Двух акробатов я убил, а вот десяток десяток не смогу. И конец двойному попаданцу — сначала в Звездные Войны, потом неведомо куда. Но драпать тоже надо по-умному. Первый вариант, идти по берегу. Второй вариант, идти под водой. Тут все сложно. На берегу я могу быть обнаружен акробатами или какими-нибудь эльфийками-лучницами 80-ого уровня, а тогда меня будет ждать печальная судьба — броня побитая. Или башку отстрелят, вон у меня шея какая тонкая. А под водой тоже могут встретиться чудовища какого-то неизвестного земной науке типа, крокодилы пятнадцатиметровые, например, с бронебойными