Дайте мне меч, и я переверну мир! Том 5 - Стас Кузнецов

— Что ты несёшь? — округлил глаза бестолковый Томаш, так и хотелось брякнуть, что я несу тяжелую бремя их тупости. — Какой обряд, тебе головку напекло⁈

Я встал, схватил Томаша за грудки, так что шелковый халат на нем затрещал.

— Перечить мне будешь! — заорал я и, наклонившись, прошипел в ухо. — Подыгрывай, балда, за нами наблюдают!

Я оттолкнул Томаша прочь. Тот поправил на себе халат и вскинул голову.

— Да, обманул Латиф, перед смертью чего только не наболтаешь, не даст нам эта ведьма золота, а обряд уж больно страшный и кровавый, — быстро реабилитировался Томаш, на удивление скоро сообразив, что мне от него нужно.

Фил какое-то время смотрел на нас чуть ли не испугано, видимо, подумав, что мы оба спятили. Я уж прикидывал треснуть его чем-нибудь, когда на его лице медленно стало проступать понимание.

— Ага, тут бы ноги отсюда унести! Вечно ты, Эрик, со своими выдумками, а я говорил не нужно было сюда соваться! — тоже довольно удачно выкрутился он.

— Вы не нойте раньше времени, — возразил я. — Латиф говорил, что птичка этой госпоже Закире позарез нужна. Это, между прочим, его последние слова перед смертью, чего бы он перед смертью-то брехал.

— Нужны какие-то гарантии, что после того, как мы ей птицу отдадим, она нам золото даст и отпустит живыми, — закивал Томаш.

— Вот это дело, — кивнул я. — Надо выставить свои условия.

Мы окончательно вошли в роль джентльменов удачи, которые пришли сюда в поисках легкой поживы, случайно завладев чьей-то тайной. Вышло так убедительно, что я в какой-то момент понял, что сам в это во все верю.

Вскоре вернулись делибаши, вновь велели нам завязать глаза, и мы опять долго куда-то шли по коридорам. Затем нас поставили возле резной двустворчатой двери. Дверь стала медленно открываться. Нас чуть ли не втолкали в эти зловещие врата.

— Безвестные, неверные чужаки, посмевшие ступить в сии чертоги! — громогласно представили нас даллалы.

Двери за нами захлопнулась, словно гильотина, отсекая путь обратно. Мы оказались в полумраке. Комната была длинная. На другом конце на троне сидела Закира, рядом с ней на богатом стуле сидел какой-то мужик, перед ними стоял небольшой столик, на нем были вазы с фруктами и рахат лукумом.

Нас пихнули, и мы пошагали по красной дорожке прямиком к трону.

— Госпожа Закира и великий паша Рамир, оказывают великую честь чужакам! — пафосно прогрохотали за спиной даллалы.

— Все пошли прочь! — бесцеремонно велела Закира.

Она махнула рукой делибашей и даллалов, как ветром сдуло. Мы остались в зале впятером.

Я во все глаза смотрел на Рамира. С тревогой осознавая, что наш прекрасный план накрылся медным тазом. Перед нами живой и невредимый сидел Латиф. Один в один. Неизвестно, как этот гаденыш воскрес из мертвых и зачем называл себя здесь Рамиром, однако я знал точно, что у нас хватит сил убить эту гниду еще раз.

Глава 3

Я подавил в себе желание материализовать меч, решив сыграть в эту игру до конца. Усилием воли проконтролировал, чтобы на моем лице не дрогнул ни один мускул. Я остался невозмутим и спокоен, чего не скажешь о Томашес Филом. Я спиной ощутил исходящее от них напряжение. Каким-то образом я сумел блокировать призыв оружия Томаша и Фила, и они, почувствовав это, возмущенно уставились на меня. Я и сам от себя таких способностей не ожидал, но видимо у даров Триликого тоже существовала иерархия, и мой меч мог подчинять себе все остальные оружия Триликого, будь то топор Фила или копьё Томаша.

Я, не обращая внимания на гнев своих товарищей, с улыбочкой продолжал смотреть прямо перед собой на Латифа, который притворялся Рамиром и на Закиру, которая строила из себя госпожу.

Томаш с Филом пусть и нехотя, но доверились мне, отпустив ситуацию под мой единоличный. Мне было не привыкать брать на себя ответственность за всё и всех. Драка всегда успеется, тем более Латиф-Рамир тоже по какой-то причине не спешил обличать в нас своих убийц.

— Неверным гостям стульев не предложат? — нагло поинтересовался я.

— Опять смеешь дерзить⁈ — взвилась Закира с ярой ненавистью глядя на меня.

— Просто ноги устали стоять, — равнодушно пожал я плечами.

— Вы будете стоять, как и престало безродным вроде вас перед великой госпожой и ее преданным великим визирем, — не разжимая губ, скривился Латиф-Рамир.

— У нас говорят, что в ногах правды нет, — упрямо заявил я, — не будем говорить, пока не дадите сесть.

— Значит, пригласим сюда Кемала, он точно сумеет вас разговорить! — глаза Закиры заблестели.

Однако меня такими угрозами сейчас пронять было нельзя, я чувствовал себя в силе и готов был, если придется, силу свою показать.

— А может проще пригласить три стула? — рассудительно предложил я. — Сбережём время и силы.

— Я хочу видеть, как ты — дерзкий щенок, корчишься от боли! — прошипела Закира.

— Какая горячая госпожа, — восхищенно присвистнул я, вонзая в Закиру страстный взгляд.

Я довел эту своенравную кошечку до того, что она уже изготовилась броситься на меня и чисто по-женски расцарапать мне рожу. Однако моим чаяньям не суждено было сбыться, Латиф-Рамир легко успокоил свою госпожу, шепнув ей что-то на ухо. Закира на удивление легко подчинилась, вмиг уняв приступ бешенства. С её лица словно бы ластиком стерли все эмоции, и она равнодушно уставилась в пустоту над моей головой. Сразу стало понятно, что у госпожи есть господин.

— Если позиция столь принципиальна, нукеры принесут скамью, — спокойно уступил мне Латиф-Рамир.

Он щелкнул пальцами и вновь, словно из воздуха, появились смиренные слуги по мротски — нукеры со скамьей наготове.

Спорить дальше значило бы откровенно нарываться, а откровенно нарываться, значило бы не зная броду, сунуться в воду. Знали уже, плавали, чем это все чревато.

Мы сели на предложенную скамью. Латиф-Рамир держался так, как будто действительно видел нас впервые в жизни. То, что это был Латиф, сомнений быть никаких не могло, у гада была слишком приметная внешность и обознаться все втроем мы не могли. Он либо для чего-то хорошо притворялся, либо копье Томаша таки выбило из него, если не дух, то память. Версия с