Князь Системы – 1 - Сергей Шиленко

— Режь от корня, Василий, — прогудел он в ответ.

За всю жизнь я ни разу ничего не сажал и не косил, разве что траву на даче триммером. К тяжелой работе привык: армия, охота и просто жизнь в российской глубинке закаляют получше любой муштры, но вкалывать на поле вручную не приходилось.

Мачете казался подозрительно легким, почти игрушечным. Хватит ли у него сил, чтобы скосить эту кукурузу или что там растет?

Махнул по основанию ближайших стеблей, надеясь на лучшее.

Лезвие со свистом рассекло сразу три стебля, и те мягко рухнули на сухую землю.

— Неплохо, — оценил я, отступая на шаг. Это было до смешного легко, будто в компьютерной игре кнопку нажал. Я конечно не любитель просиживать в виртуальности, но это прямо как в тех РПГ, где махаешь мечом, а враги сами дохнут.

Следующие пятнадцать минут методично прочесывал поле, срубая сотни стеблей. Пер как танк, пока не добрался до самого края своих новых владений. Пот лил градом, дышал как загнанный зверь, но результат впечатлял. Ровная линия от дерева до края поля выглядела вполне профессионально.

Только какого черта теперь делать со всем этим добром? Как собрать и куда тащить?

— Смысл был в том, чтобы собрать кукурузу и продать, верно? — обратился к Кузьме. — Так как я все это буду транспортировать к торговцу? На закорках?

— Твой вещмешок, Василий, — ответил он, кивнув куда-то за мою спину.

Первый срубленный стебель теперь светился слабым синим огоньком. Поднял его, и передо мной всплыло окошко.

Переместить в вещмешок?

Глава 3

Ткнул в кнопку, и кукуруза растворилась в воздухе. Тут же появилась сетка из пятидесяти ячеек, где кукуруза уютно устроилась в верхнем левом углу. Подобрал второй стебель, повторил процедуру, и мой вещмешок отчитался: ×2.

Прошелся обратно по просеке и быстро собрал всю кукурузу. Она складывалась в пачки по десять штук, и к моменту, когда дошел до края поля, накопилось сорок пять таких пачек. И это только с одного участка.

Вернулся к дереву, поднялся на половину лестницы и оглядел свои владения. Половина земли заросла травой по пояс, но вторая была забита кукурузой. Если собираюсь все это продавать, нужно решать вопрос с транспортировкой.

— Вещмешок как-нибудь увеличить можно? — спросил у Кузьмы.

— Уже размечтался, Василий? — он улыбнулся. — Сразу понял, что ты будешь амбициозным владыкой.

— Это до того, как заорал и боднул меня головой, или после? — съязвил я.

— Превосходно! — Кузьма расхохотался так, что его мохнатая шкура затряслась. — Блестящая шутка!

— Можешь создавать сумки для переноски большего количества ресурсов, но это ничто по сравнению с лошадью и телегой. Только караваном можно перевезти тяжелые грузы, Василий.

— А это значит, что надо открывать другие тотемы, а делается это как…?

— Тратя золото.

— Золото? — усмехнулся, направляясь к ближайшему тотему. — Прямо «плати и побеждай». А куда номер кредитки вводить?

Тихонько посмеялся над собственной шуткой. Кузьма лишь уставился на меня с каменным лицом. Видимо, чувство юмора у местных развито слабо.

Я проверил все три оставшихся тотема. Ни один нельзя было построить бесплатно, как и говорил Кузьма. У каждого меня ждало новое сообщение:

Конюшни — Открыть за 10 золотых

Строительство — Открыть за 15 золотых

Хранилище — Открыть за 20 золотых

— А где, кстати, этот торговый пост, о котором ты говорил?

Выпив ещё немного воды, мы покинули мои новые владения по тропе, которую Кузьма проложил сквозь заросли. Несмотря на плотность джунглей, дорожка оказалась достаточно широкой, чтобы идти рядом.

Егерь из Приморья и зеленый домовой размером с кота — парочка, которая точно попала бы в книгу рекордов Гиннесса, если бы здесь вообще знали, что это такое.

— Далеко до этого торгового поста? — спросил я, поправляя карабин на плече.

— Два километра. Нейтральная территория, так что проблем не предвидится… По крайней мере, там.

— А здесь предвидится?

— В джунглях водятся твари похуже любых торговцев. Никогда не знаешь, что может выскочить из кустов.

— Отлично, — проверил предохранитель на карабине. — Надеюсь, пяти патронов хватит на всех желающих познакомиться.

— Кстати, о знакомстве, — Кузьма покосился на меня. — Расскажи о себе, Василий.

Я бросил взгляд на мохнатого спутника, который семенил рядом с видом человека, готового к душевной беседе.

— Серьезно? Мы сейчас займемся этим разговорами в стиле «давайте узнаем друг друга получше»?

— Не стоит грубить, Василий, — глаза Кузьмы расширились, и он прижал лапы ко рту. — Прошу прощения, это было невежливо с моей стороны. Больше не позволю себе такого тона.

— Стоп, — поднял руку. — Давай сразу расставим точки над «и». Ты мне не слуга и не раб. Не нужно трястись от страха, что я тебя накажу за каждое слово. Говори со мной как обычный человек.

— Боюсь, это невозможно, Василий. Подобная концепция мне совершенно чужда.

— Настолько чужда? Что, тебе с детства вбивали в голову, что ты должен лизать сапоги каждому владыке?

— В некотором смысле, да. Мы, домовые, рождены для роли советников. Это единственное предназначение нашего народа.

— Понятно. А каким был со своим советником этот Незмир?

Кузьма нервно оглянулся по сторонам, словно ожидая увидеть призрак бывшего хозяина за каждым деревом.

— Что случилось?

— Проверяю, не маячит ли он где-то поблизости.

— Думал, он мертв.

— Мертв, но осторожность никогда не помешает.

— Настолько его боишься?

— Он стал… крайне неприятен под конец. Издевался надо мной ежедневно, бил, когда в племени остались только мы двое. Впрочем, воспоминания довольно размыты…

— Значит, обычный мудак. Ты ему верно служил, а он тебя пинал.

— Он сошел с ума к тому времени.

— Плохое оправдание. Сумасшествие не повод превращаться в скотину.

— Пожалуй, ты прав. Он действительно был… злодеем.

— Можешь выражаться покрепче.

— Ладно, он был мудаком. Настоящим мудаком.

— Вот теперь лучше.

— И задирой. Самовлюбленным, нарциссичным кретином, который…

— Что еще…

— ОГРОМНЫЙ, НАГЛЫЙ, ТУПОЙ УБЛЮДОК!!!

Кузьма так заорал эти слова на весь лес, что я даже услышал, как его голос сорвался.

Группа жёлтых птиц с шумом вылетела из дерева над головой, с карканьем уносясь в небо.

— Ого, — тихо сказал я. — Рад, что мы