Двойник короля 15 - Артемий Скабер

возле окна, через которое был виден склад напротив. Думал, что позже с адвокатом поговорим об особенностях моих методов ведения дел, но придётся сейчас расставить все точки над «и».

Сюсюкин стоял у окна, глядя на склад напротив. В его глазах читалось смятение. Он аккуратно поправил очки и выдохнул.

— Меня постоянно пытаются убить, — начал я неторопливо. — Дома, на войне, в столице, по дороге. Это моя обычная жизнь. Очень уж не пришёлся многим по душе. А ещё у меня на землях крупная жила кристаллов, как вы знаете. И это будто кость в горле для врагов.

Сюсюкин кивнул, показывая, что следит за моими словами. Его лицо оставалось напряжённым.

— Я бы очень хотел жить в мире права и законов, — продолжил объяснять. — Но, как вы сами убедились, они что-то не особо работают. Особенно для меня.

— Да… — тихо согласился адвокат. — Суд показал это наглядно.

— Булкин — мой бывший партнёр… Был, потом решил предать. Торговал моими зельями с моими же врагами, хотел захватить земли. Поэтому мне пришлось помочь ему выбрать сторону. Понимаете?

Сюсюкин медленно кивнул. В его глазах читалось смятение, смешанное с ужасом от осознания реальности.

— Эдуард Эдикович, что вас беспокоит? — спросил я мягко.

— Павел Александрович… — он повернулся ко мне. — А можно личный вопрос?

— Конечно.

— Вы же понимаете, что творите? — голос адвоката дрожал. — Я всю жизнь изучал право, верил в справедливость. Думал, что закон — это основа цивилизации.

Он снова отвернулся к окну.

— В университете нам говорили: есть закон, есть порядок, есть справедливость. Судьи честные, чиновники неподкупные, император справедливый, — Сюсюкин горько усмехнулся. — А потом я попал в реальную жизнь.

— И что увидели?

— Продажность, коррупцию, ложь, — он повернулся ко мне. — Судьи решают дела за взятки. Чиновники торгуют должностями. Аристократы убивают неугодных и остаются безнаказанными.

Адвокат снял очки, протёр их платком.

— Знаете, что я делал до встречи с вами? — продолжил он. — Защищал мелких мошенников, составлял договоры для торговцев, помогал людям выбраться из долговых ям. Честно, по закону.

Юрист подошёл ближе, остановился рядом со мной.

— А потом появились вы, — в его голосе зазвучали новые нотки. — Человек, который не считается с законом, который травит партнёров, угрожает судьям, шантажирует аристократов.

— И что вы об этом думаете?

— Сначала ужаснулся, — Сюсюкин опустил голову. — Потом понял: вы просто играете по тем же правилам, что и все остальные. Только честно признаёте это.

Он поднял на меня взгляд.

— Знаете, что самое страшное? — спросил адвокат. — То, что ваши методы работают. За несколько дней я добился больше, чем за все годы честного труда.

— Это вас пугает?

— Нет, — Сюсюкин покачал головой. — Это меня вдохновляет. Впервые в жизни я чувствую, что занимаюсь настоящим делом. Не защищаю мелких жуликов, а строю будущее.

Он снова подошёл к окну.

— Павел Александрович, — сказал тихо адвокат. — Я понял одну вещь: справедливость не существует сама по себе. Её нужно создавать — силой, умом, деньгами, любыми способами.

— И вы готовы к этому?

— Готов, — адвокат повернулся ко мне, в его глазах горела решимость. — Хочу помочь вам построить государство, где закон действительно работает. Где судьи не продаются, где права защищены не кошельком, а справедливостью.

— Это может стоить жизни.

— Лучше умереть за правое дело, чем жить в мире лжи, — твёрдо ответил Сюсюкин.

Я протянул ему руку.

— Добро пожаловать в род, Эдуард Эдикович!

Он пожал её крепко.

— Честь имею служить справедливости, Павел Александрович!

— Чуть позже вы принесёте клятву верности и крови, — улыбнулся я.

— Как пожелаете.

Мы вернулись к Булкину. Аристократ сидел в том же положении, только пота на лбу стало больше. Он нервно теребил край салфетки и поглядывал на дверь.

— Гаврила Давыдович, — начал я, усаживаясь на прежнее место. — Что касается наших с вами связей… Как вы уже в курсе, я и мой род с землями получили новый статус. Мы первая в стране независимая автономия, маленькая страна в стране.

— Да-да! — кивнул мужик, облизывая сухие губы. — Выведите яд.

— Обязательно, только после того, как закроем с вами все остальные вопросы, — продолжил неторопливо. — Зелья мои теперь будут стоить в пять раз дороже для империи, вам же я могу предоставить скидку…

Задумался, прикидывая цифры: «Нужно найти баланс между выгодой и тем, чтобы не убить партнёра непомерными расходами».

— Всего в три раза дороже прошлой стоимости.

— Это дорого! — тут же возмутился Булкин, привстав с кресла.

— Хорошо… — хрустнул шеей, глядя ему прямо в глаза. — Вы отказываетесь?

— Что? Нет! — вскочил аристократ, размахивая руками. — Я хочу приемлемую цену.

— Так я вам её дал, — улыбнулся в ответ. — В три раза дороже, чем для империи. Но есть возможность сбить до «в два раза дороже».

— Я слушаю, — Булкин сосредоточился.

Всё-таки торговать — это у него в крови. Даже умирая от яда, не может устоять перед возможностью хорошей сделки.

— Так как мы молодая и суверенная земля, — мой голос стал мягче, почти доверительным, — нам требуются союзники.

— Я готов! — тут же ответил мужик, наклоняясь вперёд.

— Мне нужна армия, инвестиции, выходы в империю и другие страны, — перечислил я, загибая пальцы. — Начнём с денег. Думаю, хватит пяти миллиардов вашей скромной помощи.

Аристократ встал и тут же обмяк. Глаза его закатились, лицо побледнело до серого оттенка. Пришлось подхватить Булкина за плечи, чтобы не рухнул на пол. Я выпустил лечение и немного поправил его состояние организма, заодно уменьшил содержание яда в крови, но не до конца — стимул должен оставаться.

Через пять минут Булкин пришёл в себя. Моргал, тяжело дышал, хватался за грудь.

— Павел Александрович… — выдавил он хриплым голосом. — Откуда у меня, скромного торговца из Томска, такие деньги?

— Булкин, — произнёс тихо Сюсюкин, поправляя очки. — Ваш род входит в двадцатку богатейших в нашей стране.

— Вот! — кивнул я, довольный поддержкой юриста.

— Простите, но столько я вам дать не смогу, — помотал головой мужик, держась за край стола. — Один!

— Мало… — поморщился я, качая головой. —