Потомок седьмой богини - Алессандра де Амальфи

Учитывая всеобщее воодушевление, я остался в замешательстве. Стена внушала некое благоговение, но лишь пару мгновений, следом за которыми приходила куда более постоянная скука – в однообразном зрелище не было ничего привлекательного. Как только послышался стук борта о дерево причала, люди бурным потоком хлынули с корабля. Они не спешили к стенам, вместо этого столпились в середине причала, будто нашли слиток золота, замеченный задолго до схода на берег, и пытались разодрать его на тысячи мелких кусочков.

Мы с Вив переглянулись. Я не видел, чтобы прежде при ней были хоть какие-то вещи, но теперь она затягивала на бедрах многочисленные ремни с ножнами, отделами для дротиков и прочими убийственными аксессуарами. За ее спиной вырисовалась накидка из плотной темно-коричневой ткани – точь-в-точь такой же, как ее кожа, – и с золотыми узорами, напоминающими о том, что Вив почитала бога любви.

Почувствовав необъяснимую нужду тоже привести себя в порядок, я заправил волосы за уши, а затем, не дождавшись, когда попутчица закончит затянувшуюся подготовку, сошел с корабля.

Толпа начала стремительно редеть. Один за другим появлялись гвардейцы в полной экипировке, словно где-то на поле боя открылся портал, ведущий на тэлфордский причал. Выстроившись в шеренгу и перегородив нам путь, рыцари замерли. Я вскинул брови. Если моему присутствию не рады, можно было бы заявить об этом куда менее воинственно.

– Разойдись!

Стоящие посередине подданные столичного острова сделали шаг вперед и в сторону, образуя небольшой проход, и из-за их спин показалась массивная фигура местного правителя. Ростом он превосходил каждого из воинов, а лик его обрамляла густая копна серебристых волос, ослепительно сверкающих в свете солнца.

Не золото. Серебро.

Губы короля расплылись в пленительной улыбке, отчего и без того точеные черты стали острыми. Он глубоко поклонился, и я испытал прилив удовольствия: в том, что правители так почитали Верховных, было что-то до жути приятное.

– Рад приветствовать вас, госпожа Моро, – обратился он к выпорхнувшей вперед наемнице.

Вивиан присела в наигранном реверансе, ничуть не скрывая издевки.

– Я никогда не была госпожой, ваше величество.

– Как же прикажете вас называть?

– Учитывая сумму, что вы пообещали, можете звать даже словами, которые не принято произносить в приличном обществе.

Ее невинная провокация ничуть не смутила правителя, и он, коротким движением зачесав волосы назад, приглашающе указал в сторону городских ворот.

– Пожалуй, я выберу Вивиан.

– Как пожелаете, ваше величество, – кивнула наемница, следуя в указанном направлении. Проходя мимо нового господина, она на мгновение замедлилась и шепотом добавила: – Но у вас всегда есть возможность передумать.

Я едва сдержался, чтобы не закатить глаза, и вместо этого плотно сжал губы. Манера флиртовать со всем, что движется, когда-нибудь сыграет с ней злую шутку.

Одного взгляда на короля оказалось достаточно, чтобы ощутить, как леденящий душу ужас вонзает в меня когти. Прежде я не робел ни перед кем, будь то превосходящие в размерах соперники или могущественные правители, способные, несмотря на отсутствие магических способностей, щелчком пальцев растереть меня в порошок. Но светло-голубые глаза этого человека напоминали о том, что мир может рухнуть в одночасье по воле одного лишь разбитого сердца, и это не добавляло желания находиться к нему так близко.

– Ваш приезд крайне польстил мне, – вновь склонил голову король. – Я смел лишь мечтать, что на мою просьбу откликнется кто-то из Верховных.

– Порой мечты имеют свойство сбываться, – холодно ответил я.

Интересно, другие члены Гептагона вели себя с ним иначе?

Король сделал еще несколько шагов вперед так, чтобы нас разделяло расстояние, равное вытянутой руке. Чуть красноватая от постоянного общества солнца кожа делала его похожим на драчуна, пропускающего одни и те же удары, однако массивные мозолистые руки говорили о весьма сносном навыке работы с мечом. Я чувствовал себя крошечным кустом в тени векового дерева, так сильно он нависал надо мной.

– Есть ли у вас особые предпочтения в том, как к вам обращаться? – ухмыльнулся он.

Король протянул мне раскрытую ладонь, и я, пожалев, что не надел перчатки, пожал ее. Плечи невольно содрогнулись.

– Просто Эгельдор.

– В таком случае, зовите меня Фабиан, – отозвался он, убирая руки за спину. – Титулы утомляют.

Я кивнул и, сделав вид, что заинтересован своими ножнами, поспешил отвести взгляд. Я так старательно избегал имени короля с момента возвращения, не произнося его ни вслух, ни в мыслях, что звук его отозвался неприятным всплеском холода, ручьем пробежавшего по спине. Я слышал его множество раз. Оно звучало в устах умирающих учеников, в испуганных криках глашатаев, въедалось в бумагу посланий и документов, а следом всегда шли кровь, боль и проклятия. Под ласковым тэлфордским солнцем, пусть и в окружении дюжины воинов, король не выглядел злодеем.

Однако именно это и пугало больше всего.

Впрочем, неужели мне не приходилось иметь дел с негодяями? Лишь они и бывали моими клиентами. Никто не звал печально известного Верховного ради добрых дел; его приглашали, чтобы оборвать жизнь, прервать беременность, разорвать нить обещаний и клятв, порой – чтобы оттянуть момент старения, но никогда – ради спасения души или успокоения совести. Люди не мечтали о жизни в божественном городе, ибо знали, что их грехи не смоет никакое покаяние. Чем от них отличался солианский король? Лишь тем, что мне известны грехи его будущего, но прошлые поступки покрыты тьмой тайны.

Не произнеся более ни звука, правитель островов развернулся и двинулся к городским воротам, и я, глубоко вздохнув и расправив плечи, последовал за ним. Охранники шли рядом, образуя для короля и его гостей коридор, защищающий их от восхищенных прохожих. Одна девушка, юная простолюдинка с грязными от сажи руками, так упорно пыталась дотянуться до правителя, что гвардеец без тени сожаления сбросил ее с причала. Никто не обратил на это внимания.

Тяжелые, высотой в четыре человеческих роста ворота распахнулись так легко и плавно, словно их мог сдвинуть с места даже порыв ветра. Взору открылся ничем не примечательный город. Я видел десятки, если не сотни таких же. Выложенные камнем дорожки: главная вела к дворцу, а остальные полнились многочисленными домиками, мастерскими, конюшнями и тавернами. Разноцветные крыши, расположенные, насколько я мог судить с земли, без какого-либо рисунка и логики, стояли едва ли не друг на друге, так что из окна одного дома можно было легко дотянуться до соседнего. Горожане этим, безусловно, пользовались: между домами тянулись веревки для сушки белья, которое в некоторых местах сменялось засоленной рыбой, а кое-где виднелись горизонтально уложенные лестницы с несложным механизмом и тележкой, позволяющей передавать вещи без необходимости спускаться.