Маньякой 2 - Константин Владимирович Ежов

Лифт принял мгновенно. Прозрачная стенка – видно, как корабль живёт. Просвечиваются десятки уровней, бегущие красные огни, вспыхивают маркеры перемещения тяжёлой техники. Где-то вдали ревут стартовые пиропатроны перехватчиков – те, что кидаются в пространство как саранча. Дверь поднялась, кабина дёрнулась, и поехал вниз. Куда-то в брюхо зверя. В боевую зону. Куда мне нужно.

Между этажами мелькнуло: "Угроза класса "тень". Протокол "туман". Сближение – триста километров и сокращается». Не знал, что такое "тень". Но тело знало. Мгновенно. Это – не просто неизвестный объект. Это – враг, о котором не пишут в открытых бюллетенях. Враг, которого не существует официально. Враг, на котором шапка из чёрного льда, и имя, которому не дают. Инопланетяне, мать твою! Возможно даже те, трёхрукие…. Господи, спаси и сохрани.

Меня ждал бронированный отсек. Четвёртый отсек штурмового блока. Уже стояли бойцы. Молча. Почти сорок. Несколько огневых групп по четыре человека. Все в чёрных сегментных бронескафах, без опознавательных знаков. И трёх отделений тяжёлой поддержки на "тараканах". Быстро влез в бронескаф. Только на моём плече – "звезда с якорем". Встал в конце коридора. Они кивнули – даже не взглянув прямо. Приняли. Неважно, кто я – важно, что по протоколу их командир. А это значит, что, либо не в первый раз так, либо у этого тела уже был авторитет.

- Протокол "Туман". Цель: локализация источника в секторе Е-13. Объект движется над поверхностью Луны. Огромный, контруктивно не опознаваемый. С этими словами на визиры сброшена картинка.

- Твою же мать! – кто-то выругался, увидев это.

Линкор огромен, но это….

- Приказ, взять живыми или мёртвыми – Голос женский, механически-сухой. Искусственный оператор, явно не Мику. Да и не мой ИИ. Это был местный. Грубее. Безэмоциональнее.

И главный вопрос, это про нас или про них? Однозначно бой. А если взять, то мы в самое пекло, совершенно не понимая, что может цель. Но приказ, есть приказ….

Один из бойцов – "Шесть", судя по номеру на наплечнике – дёрнул рукой. Нам стала поступать телеметрия. Остальные молчали. Но своей жопой чувствовал: они уже на грани срыва. Волнение не в страхе, а в биении предчувствия. Они все понимали, что будет тяжело. Причём так, как никто ещё не пробовал. Мать его, первый контакт и сразу с пушками и торпедами….

А я… Я не знал. Но знание – то, изнутри, не совсем моё, не до конца осознанное – оно дёрнулось. Как будто почувствовало родную вибрацию. Тень. Объект. Контакт. Вспышка… и как будто что-то внутри меня откликнулось.

Пульс участился. И ощутил… зов. И не голосом. А как дрожь в костях. Как напоминание. Словно из тех "эхо", что были в сфере, но по-другому. Только сейчас – это не было воспоминанием. Это было словно приглашением.

Капсула дёрнулась.

- Тридцать секунд до разгерметизации, – сообщил голос. – Всем по бэхам!

Быстро заскочил в штатную маашину, крепление захлопнулось на груди. Аппарат завибрировал. Бойцы вокруг будто статуи. Кто-то молился, судя по звуку из рации. Это были не просто солдаты. Это были люди, которые собрались выполнить приказ… и вернуться.

- Командир, – тихо сказал Шесть, не глядя, – если пойдёт плохо… вы знаете, что делать.

Честно, не знал. Но кивнул. Потому что Золотарёв – знал. Или должен был знать. А если нет – то придумал бы. Иначе какой из него, меня командир.

Корпус бэха завибрировал и донёсся шум маршевых ускорителей. Сейчас. Перегрузка бросила в бок. Всё, мы вне пределов линкора.

Экраны ситуативной осведомлённости загорелись. Господи Иисусе. Казалось, мы падаем на этого странного исполина. Явно инопланетный корабль, у которого всё крутилось, что-то искрило и вспыхивало. И самое главное, силовые щиты. К нему летели торпеды, но уничтожались противником на раз. И только вспышки рейлганов обозначали, что ведётся непрерывный огонь. С нашей стороны было два линкора, два крейсера и шесть эсминцев. И рой перехватчиков и нас, морпехов на бэхах….

Бэха вибрировала всё сильнее – с каждым импульсом маршевых ускорителей казалось, что она вот-вот рассыплется. Металл под ногами скрежетал на грани слышимости, а ремни креплений впивались в грудную пластину. Статусные лампы мигали – зелёный, оранжевый, снова зелёный. Визоры гудели телеметрией. Цифры падения, расчётные точки высадки, прогнозы столкновений с фрагментами корпуса цели. Всё слишком быстро.

В реальности не управлял ничем – управлял протокол. И он вёл меня туда, где "тень" стелилась над пеплом Луны.

- Десять секунд, – прозвучал голос искусственного оператора. Без эмоций. Холодный, как вакуум.

Где-то позади кто-то тяжело вздохнул. Кто-то перекрестился. Кто-то напряг пальцы, сжавшись, как пружина.

И вот…. Разгерметизация. Сухой треск. Хлопок вакуума. И тишина. Сработала защита. Пробоины заделаны.

Перед глазами – только широкий щит визора, с прозрачной проекцией того, что творится снаружи.

А снаружи…. Чудовище.

Маршевые двигатели вышли в торможение. Падения не было – наоборот, подъём. Мы приближались к поверхности объекта, как к стене. Гладкой, чёрной, матовой. Без иллюминации. Без теплоотдачи. Только датчики фиксировали десятки активных точек, разбросанных по внешней броне, – турели, люки, неизвестные устройства.

Пристыковка.

- Пять секунд до касания, – выдал ИИ.

- Переход на штурмовой протокол, – ответил, не думая. Рот сам сказал, тело – уже знало. И да, теперь тоже знал.

Бэха тряхнулась. Присоски врубились, механизмы приварки схватили корпус. Пошёл гул сварки. Резак резал. Охлаждающая пена с шипением ползла по краю вырезаемой шахты.

- Потери на подлёте: шесть аппаратов. "Восемь", "Одиннадцать", "Тринадцать", "Двадцать", "Двадцать первый", "Тридцать второй", – сообщил кто-то. – Их снесли по пути. Противник уже ведёт точечный огонь.

- Отмечено, – буркнул Шесть.

Визоры проецировали схему: точки пробития, траектории входа, плотность атмосферы – в пределах нормы, на чужом корабле искусственная атмосфера. По составу почти такая же как на Земле. Мы так не можем. Давление стабильно. Значит, штурмовать можно без перебазирования внутрь шлюза. Меньше времени – больше шансов выжить.

- Готовность по группам? – в броне, стою у люка.

- "Гамма" – в позиции. "Дельта" – ждёт. "Сигма" – потери два человека, компенсировали с "Иоты", – отрапортовали быстро, без истерики. Дисциплина как скальпель. В бою некогда рефлексировать, только то что давно и прочно отработано и вбито на уровне рефлексов.

- Вскрытие через пятнадцать секунд. Цель – пробить к ближайшему реакторному узлу, занять. Ну, или к чему-то такому. Контроль доступа. Никто не геройствует.

- Принято.

И вот он