Чужие степи – Оффлайн - Клим Ветров

выхватывая из мрака десятки пар светящихся зеленым огнём глаз! Ослеплённые волки заметались, зашипели, попятились… но не разбежались. Сгрудились в плотную, рычащую массу. Глаза — холодные, немигающие точки во тьме. И их было очень много. Пятьдесят? Шестьдесят? Больше?

— Огонь! — заорал Андрей, высунув ствол в приоткрытое окно.

Но стрелять было некуда — стая была слишком близко, волки метались в свете фар. И вдруг, по какому-то неведомому сигналу, они рванули! Не назад, в степь, а вперёд! Мимо нас! Прямиком к селу! К домам! К детям!

— Мочи их! — завопил я, выжимая сцепление и втыкая первую передачу. — Не дай прорваться!

Я вывернул руль до упора и газанул так, что мотор взревел в протесте. УАЗ дернулся, зарылся колёсами в снег, но вылез. Мы понеслись наперерез стае, съехав на поле. Андрей в это время выбил ногами прикрученную вместо люка жестяную заглушку, и высунулся по пояс. Сверху захлопали выстрелы — резкие, оглушительные в замкнутом пространстве. Я видел в свете фар, как падали, кувыркаясь в снегу, первые волки. Но стая не останавливалась. Она обтекала нас, как река камень, несясь к огням села.

Только у первых заборов нам удалось поравняться с основным потоком серых теней. Я давил на газ, виляя по полю, пытаясь отсечь их, направить в сторону. УАЗ ревел, вяз в глубоком снегу, но упорно полз вперед. Андрей стрелял почти без пауз, перезаряжая магазины на ходу. Сверху сыпался снег, ветер задувал в открытый люк ледяными потоками.

— Вот это ж-жесть!.. — услышал я сверху его охрипший от крика и выстрелов голос. — Вот это о-охота!

— Ага! — орал я в ответ, пытаясь разглядеть что-то в мельтешении теней за стеклом. — Только у нас тепе-ерь дыра в потолке!

Волки, не выдержав преследования и огня, начали рассыпаться, уворачиваться в темноту, исчезать в снежной пелене. Через пару минут поле перед нами было пустым. Только ветер да шуршащий снег. И далекий, тревожный лай собак в селе, но уже без прежней ярости. Угроза миновала?

— На пост! — скомандовал Андрей, втискиваясь обратно в кабину, весь запорошенный снегом. — На выстрелы сейчас полсела сбежится!

Я развернул УАЗ, ориентируясь на огни села и силуэт стелы. Мотор, наконец прогретый, работал ровнее. Но в салон через дыру в крыше набило снега, дуло ледяным сквозняком. «Тачанка Апокалипсиса» получила своё первое боевое крещение и первую рану.

У стелы нас уже ждали. Глава Кривоухов — лицо каменное, но глаза бегают. Оба ДПС-ника — капитан с пистолетом в руке, молодой — с автоматом Калашникова, и четверо казаков из «хора» — теперь с серьезными лицами и карабинами в руках. Нас они встретили молча. Мы, перебивая друг друга, рассказали про волчью стаю и нашу попытку перехвата. Глава кивнул, бросил взгляд на зияющую дыру в крыше УАЗа.

— Молодцы, что не струсили. Теперь — по домам. И заделайте эту… вентиляцию. Завтра доложитесь Петровичу. Он скажет, что делать дальше.

— Наверное, надо колхозить что-то посерьезнее, — мрачно констатировал Андрей, когда мы, вернувшись к его гаражу, при свете фонариков начали прилаживать к дыре кусок толстой фанеры. — Не волками едиными… Кто знает, с кем еще столкнемся. Люди… они страшнее волков.

— Ага, — согласился я, закручивая саморезы — «Зяму» в броневик переделаем. Потихоньку. Найдем листовое железо где-нибудь…

Покрыв дыру фанерой, мы еще пару часов проговорили, строя планы по усилению УАЗа. А утром, отметившись в клубе и узнав новый график дежурств, и что наше ночное приключение не осталось незамеченным, взялись за дело.

Люк был приоритетом. Нужно было сделать его открывающимся — для стрельбы сверху — и закрывающимся, чтобы не замерзнуть и не промокнуть. Люка на замену не было. Нашли в заброшенном сарае крышку от кабины древнего «Беларуса». Размер почти подошел. Петли прикрутили грубо, но надежно. Притянули к кузову саморезами внахлест. Красота страшная, но функционал — есть. Теперь можно было приоткрывать ее и вести огонь. О протекании подумаем позже.

Следующая проблема — двери. Стрелять через форточки — мучение. А выбивать стекла — глупо. Мы сняли рамки со стеклами (на УАЗах это два болта), но нужно было сделать так, чтобы они снимались и ставились мгновенно, без ключей, и при этом не выпадали на ходу. Потратили почти весь день, экспериментируя с шпингалетами и самодельными запорами. Наконец добились нужного: рамка снималась одним движением руки и надежно фиксировалась на месте при езде.

И только вытерли пот со лбов, любуясь плодами трудов своих, как к калитке подъехала старенькая «Волга». Из неё вышел мужик в добротной, но не новой дубленке. Увидев нацепившихся на забор собак, за калитку заходить не решился.

— Андрей! — позвал он. — На минутку?

Андрей, со свойственной ему общительностью (он знал в селе, казалось, всех жителей если не по имени, то в лицо точно), вышел. Разговор за воротами был долгим и, судя по позе Андрея и тону его голоса, напряженным. Вернувшись, он швырнул шапку на верстак и тяжело вздохнул, смотря вслед уезжающей «Волге».

— Одного не могу понять, — проговорил он, и в его голосе звучала усталость и раздражение. — Ситуация — хуже некуда. Страшно. Непонятно, выживем ли. А они… они как шакалы, делить шкуру неубитого медведя! Власть поделить не могут! Как последние дети!

— Ты о чем? — я насторожился.

— О нашей «славной оппозиции», — язвительно бросил Андрей. — Колхозные активисты. Собирают коалицию против Кривоухова. Хотят его сместить на «экстренном собрании».

«Оппозиция» в деревне — это был не политический курс, а чистая, беспримесная личная неприязнь. Люди, лезущие к власти не ради блага, не ради влияния, а исключительно ради того, чтобы насолить тем, кого они считали своими недругами. Абсурд в обычное время. Идиотизм — в нашем положении.

— А им-то нахрен? — не понял я. — Какая разница, кто главный? Выжить бы!

— Боятся, что глава «злоупотребляет». Машину, говорят, у кого-то реквизировал для себя. Оружие. Типа в личных целях использует.

— Понятно… — я фыркнул. — А с чего взяли? У него своя «Нива» есть. Оружия — вагон. Зачем ему чужое? И куда ему на двух машинах ездить?

— Да он как раз из своего арсенала половину казаков вооружил! И машину ту самую — в патруль отдал! А этим козлам неймется! — Андрей сжал кулаки.

— Надеюсь, ты их послал куда подальше? — спросил я.

— Куда же ещё? — он кивнул. — Вежливо,