Темный Лорд Устал. Книга I - Тимофей Афаэль

— Вы проигнорировали прямой приказ судьи об аресте, — сменил он тему. — Это серьезное правонарушение, граничащее с неповиновением властям.

«Он прав, — снова влезла дух-ИИ. — Вас могли бы упечь в клетку. Хотя, с вашей любовью к изоляции, может, вам бы и понравилось. Меньше посетителей».

— В тот момент я находился в состоянии аффекта после нападения, — произнес я с идеально разыгранной ноткой усталости в голосе. —и действовал в интересах скорейшего покидания опасной зоны. Из-за рева толпы я, к сожалению, не расслышал приказа судьи. Уверен, вы можете это понять.

Это была наглая, беспардонная ложь, но доказать ее было невозможно. Максим молчал, его цепкий взгляд пытался просверлить во мне дыру.

— Дмитрий Орлов получил травмы, несовместимые с правилами проведения официальных дуэлей, — предпринял он последнюю попытку.

Я позволил себе легкий вздох, полный вселенской скорби.

— Я глубоко сожалею, если мой оппонент не рассчитал последствий применения столь мощного и нестабильного заклинания. Полагаю, вся ответственность за использованную им магию и ее непредсказуемый откат лежит исключительно на нем. Я же всего лишь защищался.

Я смотрел на него. Он смотрел на меня. В его глазах я видел, как растерянность борется с профессиональной гордостью. Он понимал, что я над ним издеваюсь. Я понимал, что он это понимает. И мы оба понимали, что он ничего не может с этим поделать. В его арсенале были лишь законы и процедуры. В моем — тысячелетия опыта в подобных играх.

«Кажется, этот напыщенный индюк сейчас лопнет от злости», — снова констатировала дух-ИИ в моей голове.

Это было довольно занимательно зрелище, но даже так я прилагал усилия, чтобы сохранить на лице выражение легкой скуки и невозмутимости, хотя внутренне мне хотелось зевнуть.

Наконец, Максим медленно, с жесткостью в движениях, поднялся. Он проиграл этот раунд и знал это. Но уходя, он решил оставить за собой последнее слово.

— Калев Воронов, — его голос был тихим, но в нем звенела сталь. — Вы играете в опасные игры. Возможно, вы считаете себя умнее всех. Возможно, вам кажется, что ваше происхождение или эта необычная сила ставят вас выше закона.

Он сделал паузу, наклонившись над моим столом и глядя мне прямо в глаза.

— Запомните мои слова. Мы будем следить за каждым вашим шагом. Каждый ваш контракт, каждый ваш союзник, каждая ваша ошибка будет задокументирована. И когда вы ошибетесь — а вы непременно ошибетесь — я буду тем, кто лично защелкнет наручники на ваших запястьях.

Угроза была прямой и недвусмысленной. Он обещал мне не быструю расправу, а долгую, методичную охоту. Какая прелесть.

Я не удостоил его ответом. Лишь слегка приподнял уголок губ в намеке на усмешку и лениво махнул рукой в сторону двери, мол, представление окончено, можете быть свободны.

Это его добило. Он резко выпрямился, развернулся и чеканным шагом вышел из библиотеки, хлопнув дверью с такой силой, какая только была возможна для человека, пытающегося сохранить лицо.

В библиотеке снова воцарилась тишина. На несколько секунд. Я откинулся в кресле, прикрыв глаза и наслаждаясь этим редким моментом.

Ровно столько, сколько потребовалось моим так называемым родственникам, чтобы переварить факт визита ФСМБ и ворваться ко мне…

Дверь распахнулась с такой силой, что ударилась о стену. В проеме стоял все тот же «комитет по встрече» — две тетки и два кузена. Их лица выражали новую, более высокую стадию паники.

— Расследование! — взвизгнула полная тетка, кажется, ее звали Ангелина, как я понял из обрывков воспоминаний. — Против тебя открыли официальное расследование!

— Нас вышвырнут на улицу! — подхватил бледный кузен, чье имя я даже не потрудился вспомнить. — У нас отберут дом за твои долги и преступления!

— Это конец! — заключил краснолицый, тыча в меня пальцем. — Ты уничтожил род Вороновых!

Я молча смотрел на них, откинувшись в кресле. Какой же утомительный, предсказуемый спектакль. Их причитания были для меня не более чем фоновым шумом, вроде карканья ворон за окном. Они беспокоились о своем статусе, о деньгах, о мнении какого-то «совета». Какие мелкие, ничтожные проблемы. Я же думал о том, что этот дознаватель, Максим, возможно окажется более цепким, чем я ожидал. Он мог стать помехой моему будущему покою, что не есть хорошо.

Их истерика между тем нарастала, голоса становились все более визгливыми, и я уже начал подумывать о том, чтобы применить легкое усыпляющее заклинание, просто чтобы они замолчали.

И в этот момент в дверях появился дворецкий. Себастьян.

— Прошу вас, прекратите, — его голос был тихим, но с интонацией заставившей всех четверых замолчать на полуслове. — Вы мешаете господину.

Он вошел в комнату и встал между мной и моей галдящей «семьей». Себастьян не смотрел на них. Он смотрел на меня и в его взгляде я больше не видел ни страха, ни покорности. Только восхищение.

Дворецкий видел, как я разговаривал с дознавателем. Видел мое хладнокровие, видел итог этих «переговоров» и, в отличие от этих трусливых отпрысков, сделал правильные выводы.

Он низко, но с достоинством поклонился.

— Господин Калев, — начал он, и его голос был тверд. — Я служил роду Вороновых сорок лет. Видел его расцвет и упадок. Видел, как сила и честь покинули этот дом, оставив лишь страх и мелочность. — Он бросил короткий, полный презрения взгляд на замерших родственников. — Но сегодня я снова увидел в этих стенах силу. Настоящую. Ту, что не боится ни врагов, ни власти. Я прошу вас, позвольте мне служить вам. Не роду, а именно вам. Моя верность и моя жизнь принадлежат вам.

В комнате повисла тишина. Родственники смотрели на него как на сумасшедшего. Предать семью ради этого… меня?

Я молча слушал. Ну что же, кажется этот человек оказался куда более мудрым, чем я предполагал. Это внушало немного оптимизма в потенциал этого мирка. Преданность. Редкий и ценный ресурс. Этот старик мог стать идеальным «буфером». Он мог взять на себя общение с этим сбродом, управление домом, решение всех этих мелких, раздражающих бытовых проблем, освободив мое время для действительно важных дел. Это будет полезно. Очень полезно.

«Какая трогательная сцена, — прошелестел в голове голос дух-ИИ. — Прямо слезу прошибает. Отличная идея, Ваше Темнейшество. Завести себе новенького слугу, чтобы не марать руки о местных аборигенов».

Я медленно кивнул, принимая решение.

—