Исцеляющая тьмой. Вторая жизнь - Нинель Мягкова

— И теперь отомстишь? — прохрипел йор Вальд.

— Нет. Зачем? Все же наладилось. У таммавата я теперь любимая внучка. Вы тоже вроде бы неплохо устроились. А что дар у меня не самый популярный — ну что ж. Это моя проблема. Не ваша. Как вы правильно заметили, демонстрировать магию в обществе не принято. До моего поступления никто не узнает, какое именно направление я выбрала. А после… пусть попробуют что-то сказать.

И усмехнулась так, как всегда делала перед атакой тварей. Хищно и предвкушающе.

Единственным тонким моментом моего плана был вступительный экзамен. Его следовало сдавать с уже выставленной печатью. А значит, в ближайшее время мне нужно озаботиться надежным магом-целителем, который мне ее обеспечит. Причем не болтливым, потому что от традиционной печати некроманта та, что я заготовила как образец, отличается довольно сильно. И объяснить причину изменений будет непросто.

— Ты действительно не собираешься нас уничтожать? — неверяще переспросил папенька.

Я покачала головой.

— Зачем мне это?

— Позлорадствовать?

— Возможно, в аристократической среде на материке так принято. Но я с островов. Мы предпочитаем прощать, если ошибки пытаются искупить. Вы приняли меня в своем доме, предоставили кров и защиту. Я в свою очередь не стану вредить вам.

Через пять лет или даже скорее все наши дрязги станут неважными, как прошлогодние листья. Но рассказывать об этом еще рано. Тем более отцу — он точно решит, что я либо сошла с ума, либо пытаюсь таким замысловатым образом испортить ему репутацию, распространяя бредовые слухи. Подожду пару лет, если повезет.

Если не повезет — то первого прорыва.

Так что печать нужно ставить как можно быстрее.

— Спасибо, — искренне поблагодарил меня йор Вальд.

Лайса вползла при помощи горничных обратно на стул и хлопала глазами, не понимая как реагировать. Дети наблюдали за нашим диалогом, приоткрыв рты и переводя взгляд с отца на меня и обратно, как во время игры в мяч. Пожалуй, таких страстей в особняке не кипело еще никогда.

— Не за что, — пожала плечами, позволяя наконец заменить тарелку на десертную. — Это не значит, что я вас простила и прониклась к вам дочерней любовью. Но в данный момент нам выгоднее сотрудничать. Вы же меня понимаете?

— Еще бы, — эхом отозвался папенька.

Подобный подход ему знаком и близок. Ты можешь до смерти ненавидеть конкурента, но если объединиться на время выгоднее — скажем, отправить общий караван с товаром или нанять в складчину охрану, — то засовываешь эмоции поглубже и делаешь, что должно.

В качестве финального аккорда беседы в гостиную величественной походкой вплыл Тьмок. Запрыгнул мне на колени, спихнув салфетку, и показательно затарахтел.

— Это еще что за… — отец благоразумно не стал завершать мысль, наткнувшись на мой многозначительный взгляд.

— Это мой кот. Надеюсь, вы не против. Он никого не побеспокоит и драть мебель не будет. Не будет же?

Я потянула хитреца за ухо.

Гостеприимству тоже есть предел. Как бы семейка Вальд меня ни раздражала, нужно соблюдать нейтралитет, а порча имущества ни к чему хорошему не приведет. Только к лишним тратам денег таммавата — компенсировать ущерб-то придется.

— Ладно, не будет, — проурчало порождение тьмы в моей голове. — Но с них мя-у-ско!

— Он обещает вести себя хорошо! — радостно подтвердила я вслух.

Йор Вальд животных терпеть не мог. За исключением разве что лошадей, и то на расстоянии упряжки.

Но прикинув все за и против, выдавил кривую улыбку.

Будь это настоящий кот, я бы заперла его в комнате и не выпускала, опасаясь, что из него сделают варежки. Но это же Тьмок! Он сам из кого хочешь макраме сплетет.

Так что со спокойной душой выпустила его бродить по усадьбе и прилегающей территории.

Покои же обвесила на ночь охранками, и не зря.

Камала безмятежно посапывала у себя, а я трижды просыпалась, как музыку для души слушая отборный мат шепотом на разные голоса. Родственничкам очень уж хотелось знать, что я эдакого привезла в чемоданах. Но спросить — ниже их достоинства, потому послали слуг, тайком.

Утром половина горничных прятала обожженные ладони в перчатках. Отец за завтраком сидел мрачнее тучи, пока я не завела разговор о деньгах.

— Оформите, пожалуйста, разрешение на распоряжение финансами. Я собиралась сегодня с утра в банк, — прощебетала с невинным видом.

Лицо йора Вальда моментально разгладилось и помолодело.

Поскольку я несовершеннолетняя, просто прийти и потребовать открыть счет не могу. Нужно разрешение от старшего родственника. В случае если бы мы не договорились с отцом, таковым мог бы считаться глава посольской миссии, но решать каждый чих через министерство — еще то удовольствие. Проще уж тихо, по-семейному.

— Можешь перевести всю сумму на мой счет! Я буду выдавать тебе понемногу, — щедро предложил папенька.

Всю сумму — это он облезет. Но чуток поделюсь.

Я собиралась придерживаться нехитрого правила, сформулированного одним из моих защитников.

Кто девушку кормит, тот ее и гуляет.

Старый вояка выражался далеко не так деликатно, но в данной ситуации, поскольку я не мужчина, его вариант неприменим.

— Я открою свой счет, но вам тоже непременно переведу. В конце концов, я не могу сама оплатить обучение в академии, — тактично увильнула от прямого противостояния, не уточнив цифр. Пусть думает, что хочет.

— Вызову мою модистку? — полувопросительно протянула Лайса.

— Нет, лучше после банка сразу заедем в ателье фрекки Хоклинд.

— О-о-о! — выдохнула мачеха благоговейно.

Я назвала лучшую мастерскую, услугами которой не стеснялась пользоваться королевская чета. Записывались туда загодя, и, скорее всего, нас развернут на пороге, несмотря на родство с таммаватом.

Но шла я туда вовсе не за платьем.

Нет, я знала самый постыдный секрет владелицы.

И собиралась этим знанием бессовестно воспользоваться.

Отец выделил нам от щедрот экипаж, сам отправился на работу в кэбе. Подозреваю, что заботился он не о моем удобстве, а о Лайсе. Но какая разница, главное — результат.

В банке нас сначала встретили настороженно. Но услышав, кто я, и увидев верительные грамоты и разрешение от йора Вальда, стремительно прониклись ко мне всяческим уважением.

Вышли мы оттуда уже через час. В сумочке покоилась кредитная книжка со множеством листочков и лимитом, от которого глаза мачехи до сих пор не впучились обратно. Они